Позади мелькнул Измагард, такой же растрёпанный, странно молчаливый и державшийся на расстоянии. Демьян заметил его и прямо на глазах вспыхнул ещё сильнее – весь напрягся, готовый к драке.
– И этот здесь. Прекрасно!
– Иди, всё хорошо, – и без её слов Демьян сорвался бы следом, но так хотя бы казалось, что пытался защищать.
Севериан расценил щедрый жест по-своему. Заняв чужое место, он окинул её с ног до головы оценивающим взглядом.
– Тебя и не узнать. Выглядишь непривычно… Наверно, должен сказать, обворожительно и волшебно? Но я правда поражён.
Комплименты Элину не купили. Она отступила на шаг, сложила руки на груди и выжидающе вгляделась в прорези маски.
– Не надо этого сейчас. Просто ответь – чего ты добиваешься?
Тот вдруг всплеснул руками и одним видом показал, что думает о произошедшем. Элина позволила увести себя с паркета, лишь бы не мешать вновь закружившим парам. Севериан завёл её в уголок за колоннами, желая хоть так остаться наедине.
– Эля, я искренне хотел, планировал идти на бал с тобой! И точно объявился бы вовремя прямо под дверью комнаты! Но именно сегодня ко мне приехал отец. В другой раз он едва ли сюда сунулся бы, зато вызнав какие «непристойности» я творю, быстро отменил всякие планы. Установил новый рекорд по нравоучениям! Но я его не стал слушать, больше не притворялся паинькой. Сказал то же, что и брат. Едва ли моя выходка его впечатлила. Боюсь только, теперь захочет поглядеть на тебя лично. Выяснить, стоишь ли того, чтобы нарушать «традиции» и идти против Рода.
Не врал, Элина знала, как выглядят его откровения. Однако и многое не договаривал.
– Будь возможность отмотать время назад и всё исправить, знай, я бы так и сделал. Но сейчас мне остаётся только пытаться загладить вину. Ты злишься?
До чего наивный вопрос. Конечно, она злилась! Да только что могла? Учинить скандал? Убежать и запереться в комнате? И чем это поможет? Только испортит и себе, и другим вечер. Да и Севериан…Чувствовала ли, знала ли – действительно сожалеет.
– А ты бы не злился? Мне повезло, что оказались люди, которые захотели потратить часть этого вечера на меня, составили компанию. Я не хотела идти, потому что понимала, как всё будет проходить, чего ждать: привычно бы подпирала стену и мечтала поскорее сбежать. Но ты же пообещал: «сделаю этот вечер незабываемым, как же без тебя!»… У меня тоже есть чувства, знаешь? Мне тоже больно, и обидно, и грустно.
Не ожидая от неё откровенности, Севериан совсем растерялся. Как мальчишка, стал оглядываться по сторонам в надежде получить помощь, любой шанс отвлечь внимание. Только ни одну душу во всём этом зале не волновали прячущиеся по углам подростки.
– Я подвёл тебя, и заслужу любое наказание. Можешь даже ударить меня, – губы дрогнули в улыбке. – Позволь с этого момента исправиться? Танцы, думаю, будут лучшим началом?
Элина тяжело вздохнула, качая головой. И подала ладонь.
Они кружили долго, так долго, что помутилось в голове, а люди превратились в смазанные цветные пятна. Иногда завязывался разговор, простой и отвлечённый: о музыке, напитках, гостях и никогда больше о произошедшем. Элина могла лишь догадываться, но одно знала точно – Измагард как-то связан с этим. Как пришли вместе, двое так и не обменялись ни единым взглядом.
– И что же произойдёт в полночь?
Оставалось чуть меньше получаса до окончания официальной части. Севериан успел взять себя в руки и совсем расслабиться: в движениях вновь сквозила уверенность.
– В прошлом году директриса и зам заводили речь об итогах: кто где отличился, у кого какие заслуги. Возможно, сегодня об этом придётся говорить Императору. Всё-таки он должен объявиться. Затем куранты пробьют шестнадцать раз – дань Богам. Мы снимаем маски и сжигаем: в прошлый раз выходили на улицу к костру, но в этот нас слишком много, не знаю, чего придумают. И вроде бы всё, там начнётся настоящая дискотека до утра.
– Все уже в нетерпении, – разговоры с каждой минутой становились всё громче, – поэтому экономят силы.
Из пар, продолжавших вальсировать, Элина заметила Каллиста с Измагардом, похоже тоже прощённого и навёрстывающего упущенное, ещё Аделину, неизвестно какими правдами подкупившую Севира, и Демьяна…с Авророй, опять. Севериан заметил, как резко поменялся её взгляд и, проследив, кажется, сложил два плюс два.
– Ты с Серебровым…Что между вами? Ты его любишь?
Не ожидая такой прямолинейности и тем более таких слов, Элина широко распахнула глаза и глупо уставилась в ответ. Кто-то попытался облечь её чувства в слова, и те стали совсем противны, словно святое опошлили. Как можно уместить бушующий океан в стакане?
– Что за глупости, о чём ты вообще? – неловко рассмеялась.
Льдистые глаза легко прорывались сквозь фальшивые улыбки, проникали в самое нутро и будто видели мысли. Элина вскинула подбородок, не желая поддаваться провокациям.
– Вы веселитесь, танцуете, а последние недели тебя не оттянуть от их компании – не знаешь, где Элина, ищи в «Люмьере». Я просто делаю выводы.
Он наклонился к ней, так что ещё немного и кончики носа соприкоснулись бы. Что будет если поддаться вперёд? Севериан прищурился.
– Неужели если с кем-то проводить много времени, обязательно нужно влюбляться? Это не так работает. Да и с вами я, кажется, общаюсь ничуть не меньше?
– Уверена? – усмехнулся уголком губ.
– Уверена! – ответ вдруг сам пришёл на ум, и она сыграла его же картами. – Я, кажется, всё поняла. Точно. Ты ревнуешь!
Сказано это было в шутливой форме, непринуждённо и невинно, без всякой надежды попасть в точку. Только Севериан не улыбнулся, не оценил и намеренно мучил молчанием – лишь острым взглядом прошёлся так, словно желал вспороть кожу.
– Ладно, ладно. Шуток не понимаешь, что ли? – сдалась Элина, стараясь как можно скорее уйти от щекотливой темы.
Прежде чем удалось бы замять ситуацию, тщательно сделать вид, что ничего такого сказано не было, от толпы отделилась высокая фигура и стремительным шагом приблизилась к ним двоим.
Этого только не хватало.
– Приятного вечера. Значит, это Вас избрал мой сын в качестве спутницы? Жаль, сам не решился представить, в таких делах он как всегда нерешителен. Позвольте представиться, Назар Игнатьевич Доманский, глава рода Чернобога.
– Элина Левицкая. Приятно познакомиться, – пропищала в ответ, задумавшись, не стоило ли подать ладонь, как в тех фильмах.
Стоявший перед нею мужчина вызывал два противоречивых желания: бить или бежать. Он был высок и статен, морщины на скуластом лице только добавляли мудрости, а седые волосы зализаны назад. Яблоко от яблони. Будто под копирку сделаны, вот только… Может из-за того, что с Северианом связывало многое, что общались так близко, Элина видела на сколько на самом деле разные. Взгляд Назара Игнатьевича был по-настоящему холоден и равнодушен – недвижимый айсберг. Он считал себя лучше, значимее не только её, но и всех вокруг. Даже собственного сына.
– Сейчас начнётся церемония. Нам нужно идти.
– Я не разрешал тебе подавать голос, – осадил, едва сдерживая себя, рука его дёрнулась, но он глубоко вздохнул и продолжил в том же духе. – Прошу прощения. Сегодня мой наследник потерял всякий контроль. Придётся вспоминать старые уроки и исправлять его недостойное поведение.
– Хватит этого спектакля.
Севериан стоял весь напряжённый. Рука оказалась у неё на плече, притягивая к себе ближе и ближе, не давая и пошевелиться. Пусть и хотел казаться скалой, недвижимой силой – её не обманешь. Чужая ладонь дрожала, мокрая и ледяная.
– Как же? Неужели мне стоит пустить на самотёк то, как один безмозглый мальчишка решил вдруг потакать своим чувствам и нарушил таким трудом заключённый союз! – Назар Игнатьевич вновь сделал глубокий вдох и снизил тон. – В твоих интересах извиниться перед Бельскими. Сейчас же. Можешь сколько угодно иметь пассий, крутить романы, но только после свадьбы. Не для того я надрывался, чтобы ты одной выходкой всё испортил, – и добавил, окинув Элину с ног до головы честным взглядом. – Но выбирай кого-то соответствующего нашему статусу… И в кого у тебя такой странный вкус?
