Однако утреннее прояснение не пропало бесследно. С Белой башни прискакал гонец с известием, что на северо–востоке замечены паруса, вероятно, корабли намереваются пристать к берегу в районе небольшой косы, в пяти километрах к югу от дельты. Лагерь был поднят по тревоге, и скорым маршем воины ушли к предполагаемому месту высадки. Более часа колонна под проливным дождем прорывалась сквозь джунгли, которые в этот момент стали особенно непроходимы. Пройдя половину пути, встретили посыльных от берегового дозора. Двое агеронцев из людей Жигана сообщили, что корабли действительно подошли к известной косе, но сейчас штормуют в море на якорях, не решаясь приблизиться к берегу. Прибой, поднятый восточным ветром, не дает возможности подойти без угрозы быть выброшенным на дюну, и если колонисты поспешат, то будут до того, как бурути высадятся.
И они спешили как могли. Береговой полосы достигли сильно вымотанные. Ярослав приказал расположиться лагерем в лесу недалеко от берега. Но непосредственно к открытому пространству запретил приближаться даже близко. С кораблей их могли заметить и сменить место высадки. Воины вновь растягивали тенты, делали шалаши. Каждый старался укрыться от жуткой погоды. Несколько кораблей действительно были видны сквозь пелену дождя. Они раскачивались на волнах со спущенными парусами в миле от берега. Якоря удерживали их от сноса ветром. Но что творится на палубах, из‑за пелены дождя даже в бинокль не было видно. Вероятно, экипажи ждали, когда стихнет ветер, и валы прибоя перестанут угрожать неуклюжим посудинам.
Станислав, глядя с большого расстояния и кутаясь в плащ–палатку (струйки воды все время пытались прошмыгнуть под одежду), говорил недоумевающим тоном:
— По словам твоего друга Ольверо, на кораблях должен быть колдун. Почему он не успокоит ветер?
— Сплюнь, — возмущенно отозвался Ярослав, — накаркаешь! Пусть они штормуют там до весны!
Станислав не последовал совету друга:
— Однако странно… Может, его там нет, может, что не сладилось.
— Может, и нет! Да только не верится. Колдовство — такая штука… Иногда легче подождать, и проблема решится сама собой.
— Да, — согласился Станислав, — погода здесь переменчива.
— Час–два, ветер сменится, и зыбь прекратится. Зачем колдовать?
Их разговор прервал подошедший Жиган:
— Группы войо замечены в паре километрах отсюда.
— Почему не подходят? Твои люди пытались войти в контакт? Где Навси–ла–рад?
— Войо скрылись, заметив людей, но, думаю, главные силы где‑то рядом. Уир сообщает, поселки стоят пустые.
— Вот и думай, — многозначительно и скорбно заметил Станислав, — что на уме у войо, а вдруг нападут на крепость. Не удержат ее одни женщины до нашего прихода!
— И не обязаны! — отрезал Ярослав. — У них строгий приказ: в случае невозможности удержать, перебить заложников и на лодках переправляться на другую сторону залива. Надеюсь, угроза жизни заложникам остановит их от опрометчивых действий.
— Чего же тогда войо ждут? С минуты на минуту прибой стихнет, и мы будем вынуждены выйти из леса одни.
Ярослав усмехнулся:
— Навси–ла–рад — умный вождь, держит паузу…
— Пытается показать, что мы без них — ничто! — бросил фразу Жиган.
— Скорее, это месть! — уточнил Ярослав. — Пусть понервничают подлые людишки!
То ли действительно Станислав накаркал, и колдун ввел в действие свои чары, то ли погода сама собой успокоилась, но примерно через полчаса после прихода колонистов на берег ветер сменился, валы улеглись и даже дождь прекратился. Жуткая ливневая туча ушла на запад, небо нависало над побережьем бледно–серой громадой. Силуэты кораблей, ранее еле видимые, четко прорисовывались на фоне далекого горизонта. В бинокль стали различимы фигурки людей, копошащихся на борту: одни устанавливали весла, другие опускали мачты, третьи укладывали реи и паруса. Через некоторое время черные силуэты кораблей медленно двинулись к берегу. Видя, что высадка началась, Ярослав приказал окружавшим его в тот момент командирам:
— Выстроить подразделения согласно диспозиции!
Люди забегали, засуетились, вставая каждый на отведенное ему место. Пятьдесят воинов войо, что пришли вместе с Ярославом, были поставлены крайними на левом фланге, где инамечалось заранее. Тридцать всадников встали на правом, в засаде. Строй организовали быстро, сказывались подготовка и опыт. Потянулись мучительные минуты ожидания. Как назло, корабли шли к берегу медленно, устало маневрируя между песчаными косами.
* * *Неожиданно, в самый напряженный момент появились посланцы от Навси–ла–рада. Ярослав даже сплюнул от досады:
— И где их носит нелегкая…
Гонец войо, в легком вооружении, с копьем и деревянной палицей в руках, с луком за плечами, весь лоснящийся от стекавшей по нему воды, мокрый и грязный с ног до головы, как и все на побережье, передал слова вождя:
— Великий вождь Навси–ла–рад–амон спешит к тебе, Дхоу людей. Он просит не начинать без него битву и не лишать славы победителя бурути.
Ярослав в уме чертыхнулся, поминая недобрым словом вредного союзника, хитрость которого могла стоить людям жизни. Он понимал, как тот хочет его подставить, не нарушив клятвы верности.
— Передай Великому вождю Навси–ла–рад–амону, — резко заявил Ярослав, — что он опоздал к назначенному времени! Пусть спешит! И если опоздает к началу боя, я расценю это как измену! Враг уже начал высадку, и ждать войо никто не собирается. Я начинаю бой, как только нога врага коснется берега. К тому времени Великий вождь должен быть здесь!
Воин, сделав легкий поклон Дхоу, рысью бросился бежать в обратный путь.
Ярослав понимал, что, как бы ни старались войо, бой начнется до их прихода. Он прошел вдоль рядов воинов, подбадривая упавших духом, делая замечания и вселяя веру в души людей. Увидев Силыча, спросил:
— Борис занял позицию?
— Так точно! — отвечал тот.
Ярослав обратился к Шестоперу:
— Ты командуешь левым флангом, держи в узде войо, если попятятся, поддержи! То же относится и к агеронцам.
Проходя мимо Станислава, что командовал всем фронтом, спросил:
— В центре надежно прикройте щитами наших лучших лучников и берегите Эльфийку, если она погибнет, ее брат с нас шкуру спустит.
Тот утвердительно кивнул.
Время вышло! Корабли подходили к берегу, и Ярослав махнул рукой: «Пошли!»
Воины шагнули дружно и ровными рядами высыпали из леса на открытое песчаное пространство берега. Сотню метров они пробежали в несколько десятков секунд и остановились у края воды, устанавливая большие щиты павезы. До кораблей оставалось всего ничего, и в воздух взвились стрелы. Первые залпы колонистов оказались наиболее смертоносны. Переполненные людьми посудины были прекрасными мишенями. Многие из воинов сидели на веслах и оказались открыты убийственному ливню, стрелы пронизывали их насквозь, впиваясь в спины, руки, головы.
