- Простите… - прошептал Призрак, - Я больше не буду!
- Завтра на девять часов в Эльфийскую Филармонию. Приступаешь к работе! Не опаздывать. Зарплату и обязанности обговорим отдельно, - отрезал Андоримэль, а потом наигранно радостно, - Поздравляю, вы приняты на работу!
Призрак сидел, как громом пораженный. Вот что значит, найти работу не выходя из дома!
- Сима! Давай на выход! – резко дернул меня мой учитель, сдувая непослушую прядь белых волос с лица.
- А почему ты так со мной разговариваешь? – возмутилась я, вырывая свою руку из руки эльфа.
- Пошли быстрее. Я уже весь пропитался этими мерзкими запахами! – вспылил Андоримэль.
Я молча последовала за ним, дуясь, как хомяк на крупу. Через десять минут мы были уже на поверхности. Я демонстративно отвернулась от него и пошла вперед, игнорируя его замечания и жалобы на то, что пришлось лезть в канализацию и испачкаться «по уши».
- Сима! – возмутился эльф, - Ты меня слушаешь?
- Нет! – гневно заявила я, чувствуя, как в моей душе нарастает обида, - Мне не нравится твой тон! Я хочу побыть одна! Так что езжай домой, а я прогуляюсь! Никто не заставлял тебя лезть в канализацию! Поэтому не нужно мне высказывать, на какие жертвы ты пошел ради меня! Костюмчик испачкал, бедняжечка... Коричневенькое - отмачивать, желтенькое - застирывать.
- Я что-то не понял… - начал эльф зловещим голосом, но потом он холодно произнес, - Сначала переоденься, а потом броди по себе улицам на здоровье. Надеюсь, твою одежду успеют отстирать и высушить. Советую быть дома рано утром, чтобы успеть привести себя в порядок. Увидимся завтра.Я надеюсь.
Эльф силой впихнул меня в карету, которая повезла меня к дому Джио, где я приняла ванну, переоделась и наконец-то нормально поела.
После ссоры с Андоримэлем на душе у меня был осадок. Ненавижу, когда со мной разговаривают в таком тоне и высказывают претензии. От Андоримэля я такого не ожидала. Мысли о том, что мы – вроде как друзья, вмиг улетучилась. Если этому ушастому дороже чистота своего костюма, чем нервы друга, который и так уже неделю живет на пороховой бочке, то пусть проваливает на все четыре стороны. Такие друзья мне не нужны. Я смогу сама о себе позаботиться.
«Думай о завтра уже сегодня!» - заявила мне совесть, с которой я согласилась. Сольная карьера мне не грозит. По окончанию конкурса, меня выбросят на улицу, поэтому стоит подумать о том, чтобы найти работу, снять жилье и потихоньку начинать новую жизнь.
Я решила стать журналистом! И вот я уверенно иду по указанному адресу, сжимая в руках газету. Никогда не думала, что эта бронированная дверь со смотровой щелью и надписью «Добро пожаловать», где какой-то хулиган дописал от себя «ся!» - ворота в мир свежих новостей и сплетен. Рядом с дверью стояло ведро с надписью «жалобы», судя по тому, сколько жалоб в нем накопилось, скоро их будут выносить. Над ведром от руки было написано "Нам очень важно ваше мнение!". Постучавшись в дверь, я стала ждать, когда мне откроют. За дверью послышались шаги и подозрительный голос спросил: «Кто там?».
- Я по поводу работы! – радостно заявила я.
- Отлично! У нас как раз есть три вакансии! – сказал мой невидимый собеседник, щелкая какими-то шпингалетами, звеня ключами и цепочками.
И вот я шагнула в святая- святых имперской журналистики – в редакцию газеты «Вечерняя Империя». Прямо в коридоре висели портреты в черных рамочках. Портретов было много. Под потолком красовалась черная надпись: «Они погибли при исполнении слуебных обязанностей». Рядом была пустая «Тоска почета».
Меня отвели в кабинет к редактору, который был похож на огромный студень. Он лениво открыл глаза, взглянул на меня и спросил:
- Чё надо? Жалобы оставлять при входе!
- Я на работу устраиваться! По объявлению! – сказала я, разглядывая кабинет, в котором вместо обоев были расклеены выпуски газеты. Маленькое зарешеченное окошко, которое больше напоминало бойницу освещало огромный письменный стол, на котором было пусто.
- Ах! На работу! – студень затрясся, протягивая руку, - Вы приняты!
- Что? Прямо так, сразу? - удивилась я. "Пришел, увидел, победил" - гордо заявила совесть.
- А теперь иди и познакомься с коллегами! Они тебе все расскажут и объяснят! – махнул рукой студень, погружаясь в дремоту.
Я вышла, немного недоумевая, но тут же увидела дверь с табличкой «Тихо идет работа!» Отсутствие запятой меня привело в двусмысленный восторг. Я толкнула дверь и очутилась в маленьком и очень душном, не смотря на открытое окно, помещении. Там стояло четыре стола. На столе у окна лежали цветочки с черной лентой.
- Твое место – у окна! – заорали журналисты, среди которых я узнала ту скотину, которая брала у меня интервью.
- Шныра Говенная, - заявил облезлый, похожий на крысу мужичок, - Хотя, мы уже знакомы.
- Змея Подколодная, - протянула мне руку худая женщина с зелеными волосами.
-Тварь Дрожащая! – представился худой и носатый молодой человек.
- Зарплата у нас хорошая, - сразу заявил Шныра, пряча под столом свои стоптанные ботинки.
- Коллектив – дружный! – ядовито улыбнулась Змея.
- Есть возможность карьерного роста! – тихо прошептал Тварь.
Я внимательно посмотрела на журналистов, недоумевая, какой нормальный человек, будучи в здравом уме и твердой памяти будет брать себе такие псевдонимы.
Я села за столик и спросила, есть ли для меня какое-нибудь задание? Мне тут же ответили, что сейчас занимаются подготовкой нового выпуска, в котором осталось место для маленькой статейки. Я обрадовалась, ведь мне предоставляется шанс блеснуть своим знанием грамматики и стилистики.
- А тема какая? – поинтересовалась я, схватив лежащее на столе самописное перо и чей-то исчерканный блокнот.
- «Поздравление Императора с выбором невесты!» - сказал Шнырь, копаясь в своем блокноте.
- Нет! Поздравления пишу я! – возмутилась Змея, - Там есть тема: «Проблемы Имперских дорог!»
- Я уже заканчиваю про дороги! – заявил Тварь, тряся каким-то листочком.
- Ну, тогда пиши про вчерашнее окончание ремонта городской канализации! - заявила Змея, доставая из стола пилочку для ногтей и начала их пилить.
- Отлично! Я пошла! – радостно сказала я, - Где ремонтируют? Кто ремонтирует? Я сейчас сбегаю и все узнаю!
На меня посмотрели, как на сумасшедшую. Тварь дрожащая показал мне на ящик стола и сел рисовать голую женщину.
Я открыла ящик стола и увидела четыре стопки бумаги. Взяв в руки часть первой стопки, я поняла, что это отпечатанный в типографии трафарет «Поздравления». В самом низу стоял штамп «Утверждаю», подпись главного редактора и пометка «В печать!»
