— Он слишком много слышал, не так ли, моя оданесса? — учтиво спросил Маррод, вытирая о занавеску клинок.
— Пожалуй, — ответила она, глядя на пронзенное тело некогда всесильного эмона.
— Погоди, Маррод. Моего сына? — переспросил воин. — Но, как…
Взгляд оданессы ответил на этот вопрос. Улнар качнул головой:
— Я не знаю, что сказать, моя оданесса. Мой сын… Ты знаешь, что будет сын?
Она закрыла глаза и вздохнула:
— Я знаю. И знаю, что ты любишь другую…
— Да, это так.
Элана закусила губу:
— Значит, забудь о своем сыне! Мне довольно того, что ты жив… Уходите.
Улнар чувствовал: она лжет. И ей очень больно.
Маррод выглянул в узкое окошко:
— Твои слуги, там, внизу… Среди них есть телохранители Орэна?
— Да, есть кто–то из них, — ответила Элана. Она отвернулась от Улнара, не желая показывать катящихся из глаз слез.
— Это плохо, — сказал Маррод, — они знают меня в лицо. Нам не выйти отсюда, Улнар. Ты — узник, из людей Гретворна меня никто не знает…
— Ты зря убил его, — сказал Улнар.
— Ты думаешь, мы могли бы прикрыться им? — спросил эльд. — Хм. А ведь у нас есть оданесса.
— Не смей этого делать, Маррод!
— У нас нет выбора, брат, — сказал эльд. Он шагнул к Элане.
— Если тронешь ее хоть пальцем…
Оданесса повернулась. Глаза ее блестели:
— Делай, как он говорит! У вас и впрямь нет выхода. Улнар, возьми, — из–под складок платья Элана извлекла кинжал. Короткий, с обоюдоострым лезвием и рукоятью, украшенной сверкающими камнями. — Если остановят, скажешь, что убьешь меня…
Воин покачал головой:
— Я не буду этого делать.
— Брат, это всего лишь уловка. Не будь дураком! Ну, же, нам надо спешить! — не давая Улнару подумать, Маррод решительно распахнул дверь:
— Прошу, моя оданесса!
Элана вышла в коридор. Улнар спрятал нож в рукаве и вышел следом. Несколько слуг, стоявших в коридоре, изумленно уставились на него: пленник идет за госпожой — и без оков! Последним вышел Маррод.
— Хозяин не велел беспокоить, — притворив дверь, сказал он так, что никто в этом не усомнился. — Он позовет, если будет нужно.
Усмехнувшись, эльд последовал за Улнаром и Эланой. Пройдя коридор, они спустились по лестнице. В холле толпились люди. Маррод подобрался, готовясь начать бой.
— Паланкин готов? — громко спросила Элана. — Я уезжаю!
Слуги задвигались. Кто–то бросился открывать двери госпоже, кто–то почтительно склонился. Несколько вооруженных детин с подозрением смотрели на Маррода.
— Что смотрите? — на ходу повернулся к ним эльд. — Не узнали, нигриды?
Проглотив оскорбление наглого эмона, телохранители переглянулись и, пользуясь моментом, Маррод стремительно вышел за дверь.
— Прощай, Улнар, — еле слышно прошептала Элана. Снаружи ее ждали. Телохранители мигом окружили оданессу, пристально разглядывая окровавленного пленника. Хорошо одетый Маррод подозрения у них не вызвал, он быстро отвернулся и отошел в сторону.
— Прощай, — ответил Улнар.
Оданесса прошла к паланкину. Слуги приставили лесенку, Элана взобралась наверх и опустила балдахин. Украшенные дорогой попоной кроги медленно двинулись вперед. Улнар смотрел им вслед. Маррод хлопнул замершего воина по плечу. Улнар охнул: иссеченная кнутом спина отозвалась болью.
— Идем отсюда, скорей! — произнес эльд, и братья быстро исчезли в переулке.
Улнар сжимал подарок оданессы и думал о ребенке. Своем ребенке, которого он никогда не увидит, потому что… Великий Игнир, да почему же?
— Твой сын будет править Арниром, — улыбаясь, произнес Маррод, — знаешь, Улнар, такой подвиг не по силам совершить даже мне.
У сгоревшего эмонгира сидели двое. Крошечный костерок едва тлел, и дым тянулся в сторону Ринересса, мутной пеленой закрывая и так едва видимые в темноте башни города.
— Шенн, скоро утро.
— Да, Далмира.
Фагир поковырялся веточкой в углях, мерцавших, словно асиры, рубиновым огнем.
— А их все нет… Шенн, Маррод великий воин, но… как он сможет освободить Улнара из башни? Перебить всю охрану?
— Не знаю, — отозвался фагир. — Маррод безумец, а безумцам везет. Если он не вернется, я отправлюсь к одану. Я нужен ему. Стагнир увезли отсюда, значит, им нужен тот, кто сможет построить оружие.
— Стагнир не увезли, — улыбнулась девушка. Шенн подян голову:
— Ты что–то знаешь! Говори, где он?
— Мы с Улнаром нашли и спрятали его. Там, в реке, под камнями. Никто не найдет.
Шенн рассмеялся:
— А я‑то думал! Представляю, какое сейчас лицо у Орэна! Спасибо, Далмира, вы все сделали верно. Улнар молодец.
— Улнар хороший человек, — кивнула девушка, и Шенн заметил, как дрогнул ее голос. Она переживает за него, подумал фагир, она его любит…
— Ты достанешь стагнир?
— Нет, пусть лежит там.
— Спасибо тебе, Шенн, за все. Знаешь, хоть ты и носишь одежду фагира, но ты остался тем парнем, который… с которым я… Ты знаешь…
Далмира подняла глаза на товарища. Шенн улыбнулся, на единственный миг став наивным дикарем, что спас ее когда–то в диком лесу; парнем, с которым она обошла полмира…
— Светает, — сказал фагир, глядя на небо. Звезды исчезали одна за другой, и тени отступали, прячась в укромных ложбинах.
— Подождем еще, — попросила девушка.
— Подождем, мне спешить некуда, — сказал Шенн. — Далмира, что ты будешь делать дальше?
— А ты? — после паузы ответила она. Ей не хотелось отвечать, она не знала, как будет жить без Улнара.
— Не знаю, — пожал плечами Шенн. — Награды мы не получили, а будь у меня деньги, я бы отправился путешествовать. Мне нравится узнавать мир, видеть то, чего не видели даже оданы, нравится изучать и удивляться. Жаль, что эмонгир сгорел…
— Как глупо, да, Шенн: наш отряд сделал все, что приказал одан, но награды не будет. Ты прячешься от одана, Маррод тоже, Улнара объявили шпионом… А меня нет в списке одана. Мы сделали все — и не получили ничего.
— Мы получаем свою награду здесь и сейчас, — серьезно ответил Шенн. — Мы ведь живы, несмотря ни на что — разве этого мало? Тебе нужны асиры, Далмира? Зачем?
— Теперь я свободна, — ответила девушка. — Торвар мертв, и хартоги больше не будут искать меня. Я могу идти, куда захочу, будь у меня деньги, я могла бы купить дом… Я даже могла бы вернуться домой!
Она замолчала, вспоминая родной остров. Сколько лун прошло с тех пор! Ждут ли там ее, и найдет ли она дорогу через океан? Наверное, нет.
— Послушай, Шенн. Ты ведь знаешь, что Улнар принимал зелье…
— Да, — сухо ответил фагир.
— Улнар умрет, если зелье кончится, а Ош–Рагн отняла у него последнее. Он должен вернуться к ней, но не хочет, а я не хочу, чтобы он умер, как те люди!
