— Я обидел тебя понапрасну, — сказал Игорь и опустил руку на плечо присевшего рядом зеркалицы. — Если я тебе вконец надоел, уходи на все четыре стороны, я не стану тебя держать. Ты ничем мне не обязан…
— Да пребудет с тобой Великая Сила, господин… — вздохнул зеркалица. — Ты стал тем, кем был рожден, что ж тут обижаться? Прыжки сквозь зеркало даром не проходят. Это как заново родиться. Я появился на свет и почувствовал, что хочу тебе служить. Ты принял посвящение и захотел повелевать… Пусть так и будет!
Игорь покачал головой и грустно улыбнулся:
— Я и вправду как-то позабыл о твоих хрустальных горах. Ты уж прости меня…
При упоминании о своей прекрасной родине, погибшей под пятой неумолимого распада, пожирающего вольное Пограничье, зеркалица снова почувствовал, как глаза наполняются слезами и в смятении отвернулся.
— Ну-ну, держись, не падай духом, — Игорь ухватил зеркалицу за шею, притянул к себе. — Не мог я спасти хрустальные горы… Все рушится, а у меня по-прежнему руки связаны…
— Давай к людям выберемся, мой вершитель… Вот увидишь, как тебе сразу же полегче станет.
— Да ты еще упрямее меня, — вздохнул Игорь. — Все-то ты обо мне печешься… Не пойду я сейчас к людям. Мне и прошлого раза хватило. Шутка ли, столько накуролесил, столько народу положил просто так, одной левой… Ладно бы поделом было, а то так, случайно…
— Поверь мне, господин, ты ошибаешься… — забеспокоился зеркалица, снова слыша отчаяние в голосе господина. — Никаких случайностей! Всем им было поделом, не вздумай переживать…
— Замолчи! — Игорь снова повысил голос. — Лучше доставай тряпки, куда ты их сунул? Мне одеться надо…
Зеркалица был доволен и таким поворотом. Больных тем лучше не касаться.
Ему было неприятно и жутко вспоминать погибшие, разрушенные хрустальные горы и разоренные родники живого хрусталя, растасканного кем ни попадя… В развалившемся гроте, в котором он появился на свет, зеркалица нашел обглоданный скелет своего друга фрумчика и долго не мог придти в себя.
Ад Зеркал первым принял на себя удар распада, и мало кто из соплеменниковзеркалиц смог уцелеть. Уцелевшие разбежались кто куда и теперь бродили по стонущей и кричащей земле, не зная, чем помочь себе и Пограничью.
Ну а молодому вершителю было больно каждое напоминание о гибели вольного могущества, о распаде, которому он был свидетелем и причиной которого стал считать себя с недавнего времени. Игорь не раз повторял: если бы он тогда вовремя помог Лэри, с Пограничьем ничего бы не случилось. И даже жаркие возражения его прилипчивой и заботливой твари не могли переубедить вершителя, отчаявшегося найти способ спасти свою землю…
Что-то начало изменять Пограничье с того самого момента, когда пропал Знак Силы. Это ЧТО-ТО высасывало все соки. И все, что было отобрано распадом у Пограничья, уже готово было всей своей мощью обрушиться на этажи мироздания.
Беспредельная промежуточная земля, потерявшая настоящего властителя, металась в отчаянии и изменялась. Это изменение не было тем прежним спонтанным и величественным, оно постепенно стало предсказуемым, и это было страшно. Это несло беспечным мирам, упивающимся победой над Пограничьем, перемены куда более ужасные, чем были в состоянии вообразить самые знаменитые оракулы мироздания.
Всеми возможными способами пытался зеркалица помочь вершителю обрести надежду, но что мог он, ничтожная тварь…
Едва услышав пожелание господина одеться, он бросился к своему рюкзаку и принялся вынимать одежду, приготовленную на смену сожженной в очаге.
Он подал вершителю шелковое нижнее белье — трусы с застежкой на широком поясе и просторную сорочку без рукавов…
— Откуда ты только выкапываешь такое безобразие?! — ужаснулся Игорь, когда ему на колени легла ласкающая кожу материя. — Ты бы мне еще женскую комбинацию подсунул!
— Господин, это последние изделия самых известных парижских модельеров! — пожал плечами зеркалица. — Чем ты недоволен, мой вершитель? По-моему, это превосходные вещи. Да вряд ли на всей Земле найдется сотня-другая состоятельных снобов, которые смогли позволить себе носить такие. Это же действительно удобно и приятно… А если уж есть возможность иметь самое лучшее, не вижу причин его не иметь.
— Лучше бы ты мне семейные трусы с огурцами припас… — проворчал Игорь, натягивая белье и ежась от непривычно нежной на ощупь ткани. — Давай брюки.
— Обожди, господин, с брюками. Неласково нынче к нам небо Пограничья.
На-ко вот, утепляйся… — зеркалица подал вершителю теплые трикотажные кальсоны с начесом из пуха новорожденного саркана и такую же рубашку без воротника.
— Замучал ты меня, обряжаешь, как пугало… — Игорь подумал немного и, похоже, хотел швырнуть обновки в огонь, но передумал и быстро одел.
Незаметно усмехаясь, зеркалица достал плотные шерстяные брюки и удобную облегающую куртку с капюшоном.
— Может быть теперь твой аппетит проснулся? — с надеждой спросил зеркалица после того, как его господин полностью облачился и подпоясался.
— Не зли меня, приятель. Достаешь, сил нет.
Игорь расстелил на лежанке одеяло и снова улегся, положив руки под голову.
— Душно у нас, — проговорил он вдруг. — Открой дверь.
Зеркалица покорно встал, распахнул дверь и присел на порог. Вынув из кармана «Приму» и коробок спичек, он тряхнул пачку, поймал губами папиросу, убрал пачку, чиркнул спичкой и, не торопясь, прикурил.
— Прекрати, — строго сказал вершитель сразу же после того, как зеркалица выпустил первый дым, стараясь выдыхать наружу.
— Что прекратить?
— Не кури, — пояснил Игорь. — С чего это тебя дым глотать потянуло?
По старой памяти?
Зеркалица усмехнулся, снова вынул коробок, достал спичку и чиркнул.
— Прежде всего, я балдею от этого звука… Слышишь? — он чиркнул еще одной, вслушиваясь. — Такой звук требует продолжения. Этот огонь не должен умирать просто так. Сигарета — самое безобидное, что можно разжечь, после очага, конечно…
— Если не затушишь курево, философ, заставлю сжевать, — пообещал Игорь.
— Как скажешь, вершитель, — зеркалица с сожалением пригасил папиросу, прижав ее к порогу, и убрал обратно в пачку.
Он уставился вдаль, где у самого горизонта снова сгущались мрачные тучи, и вдруг заметил темную точку, движущуюся по земле прямо в сторону их хижины.
— А к нам кто-то идет, — сообщил зеркалица господину.
— Не иначе Пласси послал к нам кого-то из своих вассалов, беспокоится о том, где мы застряли, — лениво отозвался Игорь.
