– Да не пропал! – обрадовалась я. – Вот он! Гораций! Иди сюда!
Бывший хранитель университета подошёл к нам и представился ректору.
– Рад приветствовать Вас, господин Вальдек! Я немного изменился!
– Я вижу… – разочаровано пробормотал ректор, – совсем немного.
– Вы же не очень были довольны его присутствием в башне? – не поняла я удручённого состояния дядюшки Генриха.
– Да, а кто меня убедил в его уникальности? Эх-х, такой перспективы лишили… Ну, ладно! Прошу на фуршет, господа!
В университете время пролетело быстро. Сокурсники подготовили для нас небольшое театрализованное представление с пенями и сценами из нашей будущей супружеской жизни. Меня изображала Мира, копируя жесты, мимику и мои персональные ругательства. Роль Вольфа досталась Хантону, который так вжился в образ, что практически не отличался от оригинала.
Представление всем очень понравилось, особенно тот момент, где мы разговаривали исключительно химическими терминами. Муж, с повязкой на голове, скорбно вопрошал: 'Распустила ли я, наконец, подонка?'. А я, неистово крутя литровую бутылку с мутной, зеленоватой взвесью, педантично распиналась, что этого подонка надо распускать очень тщательно, в течении пяти – десяти минут, иначе он не распустится, и не перестанет быть подонком. На что супруг протестовал и требовал позволить ему отравиться гидроксидом кислорода…
И впервые за годы учёбы на нашего влюблённого менестреля благосклонно посмотрела Габриэлла. Не зря, выходит, старался парень…
Ближе к ночи мы отправились в последнюю точку празднования нашей свадьбы. И, если в предыдущих местах мы с Вольфом были лишь важными персонами, и наше бракосочетание отмечала только часть населения, если можно так выразиться, то в Темсарии наш статус сделал праздник всенародным.
Костры в ночной пустыне, это всегда красиво. Языки пламени лижут чёрное небо, посылая к далёким звёздам частицу себя. Но жизнь искры недолговечна, зато – прекрасна. Она летит к своей мечте и гибнет в этом полёте, растворяясь среди звёзд…
Мы заворожено смотрели с вершины бархана на пылающие среди песков костры. Некоторые из наших друзей впервые были в Темсарии, и для них этот дикий пейзаж был окном в другой мир, который они никогда не видели.
Джордж, прижав к себе Эрсель, что-то шептал ей на ушко. Она согласно кивала, бросая на меня вопросительные взгляды.
Ой, не знаю, подруга, хватит ли у меня сегодня сил на то, о чём просит тебя твой жених? Хотя, я обещала ему… А обещания надо выполнять. Или покапризничать сегодня?…
Алберт нежно обнимал Миранду, а она доверчиво положила голову ему на плечо. Хочется верить, что в этой жизни сложится у них всё хорошо, и не повторится трагедия предыдущего воплощения.
Гораций что-то объяснял Леде, скользя по её лицу восхищённым взглядом. Вот прохвост! И тут пытается действовать в своих интересах!
Алекс и Ленка, как завсегдатаи пустыни, уже спускались с дюны, весело крича приветствия встречающим нас хиппам. Первым, как всегда, шествовал Кур-олис, размахивая ветками какого-то хвойного дерева. И где только раздобыл?
– Ну что, Ваши Величества, народ радуется вашему прибытию! – весело поддел нас Жорик.
– Это же хорошо, – улыбнулась Хлоя. – Хиппы очень искренне в проявлении чувств! Нам бы с тобой иметь в будущем такое отношение подданных.
– Будем стараться! – хохотнул принц Алеард и потащил свою жену вниз по склону. – Кельс, не отставайте!
Медик не заставил себя ждать, подхватил под руку слегка ошарашенную Вилду, и по-молодецки ухая, побежал следом. Остальные парочки последовали их примеру. Только мы с Вольфом остались на вершине дюны.
– Спускайтесь! – кричали нам снизу. – Можете кубарем, поймаем!
Хм… кубарем! Не королевское это дело, народу под ноги кубарем скатываться!
– Телепорт? – усмехнулся Вольф, скосив на меня лукавые глаза.
– С жертвами или без? – уточнила я.
– Праздник же…
– Согласна!
Мы одновременно проговорили формулу и шагнули в открывшееся пространственное нечто.
Встречайте…
