Подъехал Урмин. Командор хотел лично поблагодарить эскадрон за проявленную доблесть.
– Мы одержали победу в первую очередь благодаря вам. Ваше мужество и искусство позволили отразить кавалерийскую атаку. Прославленный Стодевятый заслужил еще одну боевую звезду.
Драконы дружно клацнули челюстями. По их мнению, Урмин проявил себя наилучшим образом. Он пошел на риск, но рисковал не наобум. За его действиями стоял точный расчет. Лишь благодаря ночному броску через лес им удалось неожиданно обрушиться на врага и разгромить его.
– Хотел бы я сказать что-то другое, но, боюсь, сегодня вечером пива не будет.
Драконы малость приуныли. По правде сказать, они ни на что подобное и не рассчитывали, но были огорчены, услышать подтверждение наихудших своих подозрений.
– Но обещаю, что при первой же возможности мы с вами посидим вокруг костра и споем не одну песню, пуская по кругу самый крепкий эль, какой я смогу раздобыть.
Это звучало гораздо лучше. Сонные драконы оживились и одобрительно заурчали. Довольный собой, Урмин отдал несколько распоряжений командиру эскадрона и ускакал. Кузо лучился от гордости. Драконы заснули, а драконопасы расселись вокруг костров и принялись чинить снаряжение. Всякий раз после долгого марша кожаные ремни путались, перетирались и лопались.
Релкин усердно трудился над джобогином, грудной ремень которого не в первый раз дал слабину. Маленький Джак занимался подбородочным ремнем шлема Альсебры. Свейн, отчаянно бранясь, пытался соединить два куска лопнувшей полосы кожи, а Мануэль – распутать крепления наручей Пурпурно-Зеленого. Дикий дракон так и не надел наручи нового образца, поскольку стальные цепочки, заменившие кожаные ремешки, натирали шкуру.
Ребята болтали кто о чем, пока молодой Ховт не затронул тему, волновавшую его уже не первый день.
– Хотел бы я знать, почему мы деремся с этими аубинасскими парнями.
Остальные драконопасы удивленно вскинули глаза. Разве не ясно?
– В чем тут проблема? – проворчал Ракама.
– Может, у этого малого ум из башки вышибло? – предположил Свейн.
– Нет, в самом деле, не унимался Ховт. – Я, конечно, всего лишь сирота и вырос в горах, в захолустье, но объясните мне, за что мы сражаемся. Там валяются сотни убитых – почему мы их убиваем? Разве человеческие жизни ничего не стоят?
– Ну, малыш, – заявил Свейн, никогда не упускавший возможности высказаться по любому поводу. – Эти ребята первыми затеяли драку. Ты часом не забыл, что они сделали. Напали на Пятый полк, здорово его потрепали и перебили кучу народу. Затем они захватили Посилу и вторглись в Лукул. Что же нам надо было – сидеть сложа руки?
– Аубинасцы думают, будто они лучше всех прочих, потому как выращивают больше всех зерна, – заметил маленький Джак.
– Вся эта заваруха как раз из-за зерна и началась, – поддержал его Мануэль. – Зерновые магнаты, вот кто мутит воду. Если Аубинас сделается независимым, они смогут попридержать часть урожая и взвинтить цены. Поэтому Империя для них – словно кость в горле.
– Но коли это все затеяли зерновые магнаты, – не унимался Ховт, – чего ради простые парни кладут за них головы? Мы сегодня уложили целую прорву аубинасцев, но я сомневаюсь, чтобы среди них было много зерновых магнатов.
– Солдатам платят, – сказал Энди.
– Не может быть, чтобы платили им всем. Их слишком много. И вообще, они что, очень богаты, эти зерновые магнаты?
– Богаты то богаты, но не настолько, чтобы платить всем и каждому, – пояснил Мануэль. – Они действуют хитрее. Пускают в ход свои денежки, чтобы взбудоражить людей. Каждую мелкую обиду или несправедливость всячески раздувают и используют в соответствии с тем, что стоит у них на повестке дня.
– На чем стоит? – не понял Ховт.
– Эй, парень, да ты и на самом деле из захолустья.
– Слушай Мануэля, Ховт, – съязвил Свейн. – Он у нас грамотей.
Означенного грамотея колкость Свейна ничуть не смутила. Он действительно закончил училище, в котором готовили драконопасов из ребят постарше. В эскадронах таких было немного, и они всегда выделялись.
– Слушай, Ховт, – промолвил Мануэль, – повестка дня – это вроде как список того, что они собираются сделать. А собираются они прежде всего добиться независимости, которая нужна им, чтобы поднять цены на зерно. Добрая треть всей пшеницы и ячменя Аргоната растет в Аубинасе. Там самая плодородная почва в мире.
– Ура, наконец-то мы об этом узнали! – проворчал Свейн, малость задетый тем, что «грамотей» снова его обставил.
Ховт, однако, этим объяснением не удовлетворился:
– И все равно мне не ясно, почему аубинасские ребята сражаются за магнатов. Разве они не видят, что сами магнаты своими шкурами не рискуют?
– Богатеи заморочили людям головы россказнями о том, будто Империя грабит Аубинас непомерными налогами, – с ноткой раздражения сказал Энди. – Убедили, что стоит добиться независимости – и все разом разбогатеют.
– Точно, – подхватил Джак, – только на деле от независимости выиграют одни магнаты.
Маленький драконопас уже разбирался, что к чему в этой жизни.
– А остальные, выходит, будут платить за хлеб гораздо больше?
– И за все прочее, – добавил Мануэль. – Если поднимается цена на один из основных товаров, такой, как хлеб, следом дорожает и все остальное. Кому при этом придется худо? Конечно же беднякам.
– Неужто этим магнатам мало того, что у них есть? Я слышал, будто они живут во дворцах и держат целые армии слуг.
Все дружно закивали: богатство аубинасских зерноторговцев было притчей во языцех.
– Неужели простые аубинасцы ничего этого не понимают?
– Вот уже не знаю, – сказал Свейн. – Можешь спросить у Релкина. А то наш умник из Куоша сегодня что-то отмалчивается.
– Что думаешь, Релкин?
– Почему они дерутся, я не знаю, да и не мое это дело. Но, нападая на нас, они обрекают себя на смерть. Люди не могут выстоять против драконов. Это не война, а резня.
– А вот Пурпурно-Зеленому такая война, кажется, нравится.
– Он по-прежнему хочет отомстить. Дня не проходит, чтобы бедняга не горевал о потерянных крыльях.
Все молчаливо согласились.
– Ну ладно, а чем все это кончится? – поинтересовался Энди. – Может, раз мы их пуганули, так и драки больше не будет? Шли бы они себе по домам.
Релкин покачал головой. Если бы все могло быть так просто.
– Мы их побили, но вовсе не разгромили. Думаю, скоро опять состоится битва.
– Настоящая битва? – спросил маленький Джак, которому в голосе Релкина почудилось что-то пророческое.
