В результате друзья приобрели пять хаджинов — одногорбых скаковых верблюдов, и шесть джаманов — верблюдов для перевозки поклажи и провизии. Все животные были самками кроме самого большого — кастрированного дромадера, доставшегося Урусу.
Друзья купили также седла, в числе которых были два двойных для перевозки детей, — маленькое сиденье крепилось спереди, чуть ниже основного.
Посовещавшись и боязливо посмотрев на своих необычных покупателей, торговцы все же решились обратиться к самым неопасным на вид Хал иду и Рейго с вопросом, не желают ли они, чтобы голубые кисточки с седел были срезаны — ведь демоны не любят небесного цвета.
Рейго так и зашелся от хохота. Халид, напротив, принял серьезный вид и отвечал сердито:
— И не думайте об этом! Голубые кисточки придадут нашим хозяевам сил.
Торговцы благоговейно поклонились.
В итоге, как и предсказывал Урус, покупка верблюдов обошлась друзьям весьма недорого, ибо кто осмелится обмануть демонов или джиннов?
На рассвете следующего дня друзья покинули город, оставив добропорядочных сабрийцев спорить, кто же были эти небывалые путешественники, которые расспрашивали их об оазисах и родниках в пустыне. Несмотря на все предостережения бывалых караванщиков о черных верблюдах, огненных шакалах и подобных им силах зла, странные незнакомцы безбоязненно тронулись в путь, не отказавшись, однако, от предложенных им голубых амулетов для защиты от злых духов. Это лишний раз подтверждало, что сами они вряд ли были демонами, хотя наверняка ничего не мог сказать даже имам, в остальных делах отличавшийся незаурядным умом и умевший даже умерить пыл самых отчаянных головорезов и не допустить ненужного кровопролития.
Предоставив каффеям гадать о своей сущности, наши герои оседлали верблюдов и пустились в путь. Рейго и Халид, как самые опытные, везли Фэрил и Гвилли. К их седлам, а также к седлу Аравана было привязано по два верблюда, тащивших продовольствие, фляги с водой, палатки, походную жаровню. Некоторые из запасов, однако, навьючили на дромадеров — ведь всякое могло случиться, и верблюды могли сорваться и убежать, а остаться в пустыне без еды и питья друзьям вовсе не улыбалось.
Через два часа путники достигли песков Кару, переливавшихся всеми оттенками бежевого, желтого и бронзового цветов. Впереди ехали Рейго и Фэрил, за ними Халид и Гвилли, Риата и Урус. Замыкал шествие Араван.
Рейго покрикивал на животных то на знакомом им языке кабла, то на пелларском. Особенно упрямился верблюд Уруса — его ноша была уж слишком тяжела.
Вскоре Фэрил совсем укачало, и она недовольно пробормотала:
— Да уж, это тебе не пони. Неудивительно, что их называют «кораблями пустыни» — качаются они еще сильнее, чем судно в шторм. Так и до морской болезни недалеко! Впрочем, — погрозила она дромадеру пальцем, — если мне станет плохо, ты первый об этом узнаешь!
Рейго рассмеялся, а за ним и все остальные. Только верблюды оставались все так же невозмутимы, с гордым презрением взирая на своих неразумных хозяев.
Когда жара стала совсем нестерпимой, друзья спрятались под наскоро разбитыми навесами из легкой светлой ткани. Верблюды улеглись на песок так, чтобы на них попадало как можно меньше солнечных лучей.
Солнце уже давно пересекло зенит, когда друзья решились снова тронуться в путь. До места, где было намечено расположиться на ночлег, оставалось еще добрых пять часов дороги под раскаленным солнцем. Халид напомнил товарищам, что нужно выпить столько воды, сколько возможно, ведь сухой ветер и солнечные лучи коварны — они незаметно высасывают из тела всю влагу.
— Бывали случаи, когда люди умирали от обезвоживания с полными флягами у седла, — добавил рассудительный гленец.
— А как же верблюды? — заволновалась Фэрил.
— Сегодня мы как раз пригоним их на пастбище, — отвечал Халид. — Не думайте, что в пустыне животным совсем нечего есть: кое-где попадаются невысокие кустики, трава, колючки. Верблюды едят все это, и им долго потом не нужно пить — особенно зимой, когда травы наливаются соками.
Друзья свернули тенты, взвалили их на спины верблюдов и с трудом заставили тех подняться. Но не так-то это было просто: разленившиеся животные, издавая недовольные звуки, ни в какую не хотели вставать.
Наконец они все-таки соизволили медленно подняться, выпрямив сначала задние, а потом и передние ноги, и, меланхолично покачиваясь из стороны в сторону, неторопливо пошли вперед.
Гвилли все никак не мог привыкнуть к тому, как высоко он восседает: ему казалось, что он сейчас находится ничуть не ниже капитанского мостика «Белло Венто». Когда баккан поделился подобными размышлениями с Халидом, тот только рассмеялся в ответ.
На место запланированной стоянки путники прибыли, когда уже стемнело, преодолев за день почти тридцать девять миль. Верблюды шли хорошо, ведь, несмотря на свои недовольные мины, они вовсе не были перегружены.
Этой ночью все друзья несли вахту по очереди. Вокруг спальных мешков они полили землю маслом хруджа, чтобы отпугнуть скорпионов.
На рассвете Фэрил огляделась вокруг но, к своему удивлению, обнаружила, что все так называемое пастбище состоит из считанного числа колючек и убогих зарослей чахлой травы. Как верблюды умудрялись не протянуть ноги на таком скудном рационе, дамна понять не могла. Однако когда им предложили воды, они с презрением отказались.
От чего верблюды никогда не отказывались, так это от зерна: его они согласны были поглощать в любом количестве.
Так прошло еще четыре дня.
Земля, куда их забросила судьба, была иссушена и безжизненна, но все же в ней было какое-то своеобразное и ни с чем не сравнимое суровое очарование. То тут, то там вырастали из барханов огромные кроваво-красные скалы причудливой формы, попадались пересохшие реки и плоские каменистые участки, которые каффеи называли «постелями великанов». Угрюмый пейзаж разнообразили и гигантские углубления, как будто нарочно покрытые солью, и мрачные валуны из песчаника, стоявшие одиноко, подобно древним изваяниям давно умерших королей.
На пятый день пути ленивые и флегматичные животные повели себя крайне странно: потянули носом воздух и неожиданно резво устремились вверх по высокому бархану. А когда они достигли вершины, восхищенных криков не могли сдержать и их хозяева: они наконец-то добрались до оазиса Фалидии, который находился в ста восьмидесяти милях к югу от Сабры.
Верблюды фыркали от радостного возбуждения, предвкушая знатное пиршество. Рейго посмотрел на них и улыбнулся:
