Но во ответ - только крик:
- Я могу летать!
А потом слышится хруст веревок, купол перекашивается и идет на опасный разворот к скале. Эл упав на живот, свешиваясь, едва не сползая вниз увидела, как тело Гая врезается в скалу. Порез на ткани купола стремительно увеличивается и острый выступ, как бритва режет легкую ткань.
- Гай! Нет!
Тело еще висит на веревках, ползет вниз, оставляя кровавый след, пока рвется ткань, пока еще держат стропы, но потом все это быстро валиться куда-то вниз и маленькая точка тела Гая лежит внизу совершенно неподвижно.
- О нет…
Эл слышит еще истерический крик Иолы, но потом в глазах становиться темно. Тело мокрое от пота, глаза - от слез. И так она словно просыпается в глубине колодца.
Она лежала лицом вниз. На лице капли воды. Одежда насквозь промокла. Было слышно, как где-то течет вода. Свет сверху. Он отразился в маленькой лужице, когда она приподнялась. Она была одна, на дне колодца. Она села, кругом были мелкие лужи воды. Над ней был клочок неба в круге.
Она вспомнила последние картины и вздрогнула, вспомнив, как тело Гая ударилось о скалу. Гай погиб. Виновата была она или странник теперь решить было невозможно. Ей было больно. Это был не сон. Эти неотвратимые по силе события, которые она пережила, объясняют те моменты в ее жизни, которые до сих пор оставались необъяснимыми. Отчаяние не вернуло в ее реальность, в контейнер, а пустило видение вспять. Обратно - в колодец. Наверху - тишина, ни сопения зверя, ни звука катеров. Если сюда падает свет, почему она не видела дна сверху? Уж если она очнулась в колодце, то он, вероятно, не тот, в какой Мартин спустил Монту. Эл поняла, что больше не ассоциирует себя со странником, и имя Монту вдруг стало далеким и чужим.
Она поднялась, с одежды текла вода, запустив пальцы в мокрые волосы, она еще стояла в раздумье, а потом начала оглядываться. Из этого положения ей придется выбираться. Из-за переживаний она не сразу сообразила, зачем здесь оказалась. Миф о силе, таинственном месте, назначении колодца казались нереально далекими и малозначительными. Серая скала ее снов оказалась тем местом, из которого сложно вернуться.
Эл подошла к стенке колодца и стала обшаривать скользкую, мокрую от влаги поверхность. Руки вспомнили теплые стены подземного хода. Может быть, зря она вернулась? Она же чувствовала, что интерес к парашюту, вспыхнувший в Гае, - опасен. Лучше бы она оставила его в своей спальне. Но ей и в голову тогда не пришло, что у Гая хватит дерзости утащить купол из архива. Лучше бы было сразу разрезать его на куски. Почему она, хорошо зная Димку, не предвидела такой исход? Потому что у прошлого свои сценарии. И не нужно забывать, что во всем, что происходит вокруг, в видении, есть незримая для нее канва уже сыгранных судьбой ролей и событий.
Нужно скорее выяснить, что стряслось со странником, почему произошло забвение, а потом… - выбираться отсюда.
Она нащупала щель. Эл ринулась в нее, ощущая среди запаха сырости и гнили слабый сквозняк. Она протиснулась в щель, потом лаз расширился и пошел вниз. Несколько раз по пути она стукалась макушкой о рваный каменный потолок, шаря в темноте, она поняла, что когда-то тут был коридор, но потом он обветшал и обрушился, в одном месте ей пришлось протиснуться в дыру, а потом начался подъем. От движения она согрелась, а отсутствие серьезных препятствий вселяло надежду, что она выберется где-нибудь на поверхность.
Вдруг она уперлась в стену. Только что тоннель расширился, вот поверхность под ногами не усыпанная мелким камнем и крупными обломками, и вдруг плоскость как стекло. Она чувствовала пространство по бокам, сзади, но совсем не почувствовала стены впереди, пока не уперлась в нее руками и лбом. Эл обреченно стукнулась лбом о стену. Лабиринта ей не хватало.
Во тьме ей стало мерещиться, что на нее кто-то смотрит, а впереди не стена, а провал. Для верности она тщательно ощупала то, на что натолкнулась. Здесь было по-прежнему сыро, под пальцами заскрипела полированная поверхность. Эл на сколько хватило рук ощупала то, что нашла. У него были рваные границы, она сделала полтора шага вправо и уперлась в стену тоннеля, три шага - влево, там - пространство. Тоннель поворачивал под углом. Эл тоже намеревалась повернуть, но когда нащупала пальцами край поверхности, почему-то не смогла оторвать руку. Сознание зацепилось за необычный кусок стены, а интуиция сказала, что это важно. Эл вернулась.
В абсолютной темноте она продолжала ощущать обман, будто впереди нет преграды. Тело ее отчетливо чувствовало. А в чем смысл? Зачем полировать часть стены? На ощупь совсем как зеркало.
Эл отошла назад. Закрывать глаза не было надобности, зрение в кромешной тьме - без нужды. Кто-то же задумал это? Эл опять подошла и стала более дотошно изучать поверхность. Плоскость была несколько шире ее разведенных в сторону рук, значительно выше ее роста и вытянутых вверх рук. У нее не было уклона, правильной формы тоже не было.
"Зеркало, зеркало. Зачем здесь зеркало?" - вертелось в голове. Потом родилось совершенно варварское желание. Эл отыскала небольшой камень, отошла на пару шагов и швырнула камень в предполагаемую плоскость. Затея дала странный результат, по звуку, камень пролетел плоскость, а не отскочил от нее, он упал где-то впереди, усилие достаточное, чтобы добросить. Эл вспомнила Лота, который не верил в чудеса, и она в них не верила. Явление и для этих мест необычное. Эл подняла еще один камень, потом для верности прихватила второй. Два следующих эксперимента повторили первый результат. И пара других с приложением больших усилий, настала очередь такой каменюки, какой она смогла замахнуться. Глухой звук известил, что булыжник просто упал. Следующим тараном стала она сама. С разбегу, врезавшись в плоскость, Эл к своему разочарованию отлетела от стены, заработав шишку на лбу. Из глаз посыпались искры, ей показалось, что плоскость зеркала все же колыхнулась под ее напором. Она расшибла губу и костяшку на мизинце. Что ей взбрело в голову в тот момент? Эл кровью на плоскости написала свое имя…
Пространство ожило…
Дверь!
Из мрака она шагнула в знакомый круглый зал, тот, среди красных скал.
Ей только еще одного закутка в видении не хватало! А вдруг остров? Она огляделась, ниши были похожи, но вместо проходов они были перекрыты черными, отполированными до зеркала, плоскостями. И на одном из них Эл увидела надпись. "Бариэль". Она была выполнена в тех знаках, какими Тиамит написал свои свитки, витиеватые, похожие на орнамент знаки складывались в слово, и Эл его поняла! А они так и не нашли ключа к тексту. Эл подошла к надписи коснулась рукой, и она смазала знак. Кровь! Эл посмотрела на пальцы. Чуть голубоватая жидкость, но не краска. Не знай, она цвет своей крови в мирах, сочла бы это искусственной жидкостью. Пока она изумлялась, пространство за зеркалом перестало быть черным. Мгновение и перед ней вместо одного круглого зала был другой, вход один, свет с потолка, колонны, ступени, орнамент на полу незнакомый и рядом, безумно дряхлый, страшный на вид старик.
