Допили они один кувшин и задумались. Ваноути вошел в его положение:
— Может, тебе яду какого-нибудь отведать?..
На деда возмущено зашикали:
— Человек три раза пытался, а ты здесь со своими ядами. Где мы яд-то возьмем?
— Так, х-х-х… Человек же мучается! Пусть каких-нибудь синих грибов наглотается. Я видел на огороде.
Пошли искать грибы. Но то ли Ваноути спьяну привиделись, то ли кто-то их уже съел, но грибов они не нашли.
Один Киби Макиби, демон дыр и колодцев, никуда не пошел, а сказал Язаки:
— Я тебе помогу! Только ты больше не вешайся, не топить и не бросайся на кинжал. А грибочки у меня не синие, а черные, растут в траве за огородом.
На что Язаки, размазывая пьяные слезы, ответил:
— Ты один мой верный друг, а они не друзья.
— Кто?! — спросили все хором, хотя были так пьяны, что ничего не соображали.
— Не знаю! Я вас не знаю! — вопил Язаки. — Где мои настоящие друзья? Где мой главный друг — Натабура? Где учитель Акинобу? И где этот несносный Баттусай, который презирает меня? Где они все???
— Да вон они! — товарищи стали показывать на Запретный остров и едва не попадали с обрыва. — Сплавай! Все знают, что они там сидят!
Язаки предался долгому сопению, а потом тихо сказал:
— Они меня запрезирают…
— Не запрезирают, если ты к ним с оружием арабуру придешь, — объяснил Киби Макиби.
— Как это?
— А вот так! И мы с тобой. Пора воевать! Хвати пить и бездельничать!
— Да, хватит… — вяло согласились все и тяжко вздохнули.
— Где же я оружие возьму?! — горько вскричал Язаки и потянулся к чашке с сакэ, однако с надеждой глядя на Киби Макиби.
— Недаром я демон дыр и колодцев, — похвастался Киби Макиби. — Выручу друга.
— Выручай, — Язаки успокоился и даже привычно шмыгнул носом.
— Знаю я одно место, где оружия арабуру просто так валяется.
— Просто так? — не поверил Язаки.
— Врешь! — не поверили и остальные и даже перестали пить сакэ.
— Как песок под ногами, — заверил Киби Макиби.
— Как это? — Язаки вспомнил о мшаго.
— Где?!
— Знаю, и все! Пойдем! — и полез в своей погреб.
Оказывается, никто не мог и предположить, что прямо из погреба горшечника Дзигоку можно попасть в лабиринт Драконов.
— Стойте! — крикнул Майяпан. — Стойте! Мы еще не все выпили!
— А мы вернемся и допьем, — заверили его.
— Армагеддон! — выругался Майяпан, прихватил кувшин сакэ и полез в погреб вслед за товарищами.
Долго они бродили в темноте. Хорошо хоть, что левая рука у Язаки светилась, как головешка на погосте. Выручила она крепко. Да еще кувшин сакэ — пару раз в темноте они натыкались на него, уже пустой, и с трудом соображали, что здесь-то они уже проходили.
Уселись они однажды вокруг кувшина в страшной усталости и решили больше никуда не ходить. Язаки спросил:
— Должно быть, ты, Киби Макиби, специально нас сюда заманил в отместку, что мы научили тебя пить и закусывать по-людски.
— Нет! — пал на колени Киби Макиби. — Наоборот, вы мне глаза открыли! Ведь я до этого кто был?!
— Кто?! — спросили в надежде, что он теперь проболтается о каком-нибудь своем грехе.
— Демон, сам не знаю какой. А вы!
— А что мы? — спросили собутыльники с намерением броситься на него всем скопом.
— Теперь благодаря вам я стал почти человеком.
— Как это? — остановились они в удивлении.
— Света дневного отныне я не боюсь… — пожаловался Киби Макиби. — Стало быть, превратился обратно в человека. Думаю, как человек.
— Если ты думаешь, как человек, то нам отсюда точно не выбраться, — тяжело вздохнул Ваноути. — Зря ты это затеял.
— А вот и не зря! — вскричал Киби Макиби и в отчаянии ударил кулаком в стену лабиринта.
Посыпались камни, и образовалась дыра. Киби Макиби сунул в эту дыру голову, с кокой что-то разглядывал внутри, а потом обернулся и сообщил торжествующе:
— Вот и пришли, куда надо!
Когда они все в лихорадочном нетерпении расширили отверстие, то увидели в неясном свете далеких факелов огромный зал с помостами, на которых лежали мшаго и ежики. А когда проникли внутрь и осмотрелись, то поняли, что попали в главный арсенал арабуру и что здесь хранятся и яри, и нагинаты, и катана. Кроме этого арабуру складировали пращи, камни для них, сосуды с зажигательной смесью, луки всех известных конструкций, колчаны, полные стрел, палицы, боевые ножи, топоры, разнообразные доспехи, кольчуги, сапоги, копья, дротики, копьеметалки и еще множество диковинных вещей, которые они рассмотреть просто не успели. Скрипнули двери, потянуло сквозняком, и в отдалении меж колонн замаячили факелы.
Язаки, горшечник Дзигоку, старший черт Майяпан и дед Ваноути забились в самый дальний и темный угол. К счастью, вошедшие не дошли до зала, где была дыра в стене, а стали забирать то оружие, которое было ближе к выходу. Они складывали его в мешки и уносили. Когда в подвале остался один учетчик, Язаки шепотом скомандовал:
— Уходим!
Они едва успели набрать по охапке мшаго и поспешно бежали, так как в арсенал снова наведались арабуру.
* * *
Натабура все еще горевал об Язаки. Он часто вспоминал, как они самым чудесным образом спаслись из волшебной страны Чу, как они штурмовали Нефритовый дворец регента, и уже давно не чаял увидеть друга, как вдруг он явился сам — заросший щетиной по уши, нечесаный, неухоженный и злой, как вепрь. Воняло от него, конечно, соответствующе.
— Друг! — Язаки бросился на шею.
Натабура не успел и рта открыть, как Язаки оттащила охрана:
— Как ты смеешь бросаться на императора?! М-м-м!
— Какого императора? — очень и очень удивился Язаки и, вытаращив глаза, посмотрел на Натабуру, одетого в обыкновенное кимоно, но с тонкой золоченой кольчугой под ней.
— Великого и Солнцеподобного! — поучали его, держа за руки и за ноги и раскачивая, чтобы бросить в воду. — Поплывешь дальше!
Натабура опешил. Он сидел на берегу и ловил рыбку. Натабура еще не привык к своему нынешнему положению и не знал, как правильно себя вести, чтобы не уронить достоинства. Увы, теперь он должен был соблюдать этикет, и тут на него такая напасть. Конечно, он опешил. Его опередил Афра, который воспользовался беспомощностью Язаки и облизал ему лицо.
— М-м-м… — мычал Язаки, не в силах отвертеться.
— Стойте! — крикнул Натабура в последний момент, когда Язаки должен был улететь в воду. — Стойте! Отпустите его.
Он бросил удочку и обнял Язаки:
— Я уже боялся, что не увижу тебя!
— Я плохой друг, — покаялся Язаки со слезами на глазах.
— Нет, это я плохой друг, — вторил ему Натабура, — даже не искал тебя.
