– Питер, ты что?! – испуганно воскликнул Крафт, вскакивая с кровати. От пылающего шара исходил жар, как из кузнечного горна.
– Держи ухват! – крикнул Питер, передавая ему огненный снаряд.
– Какой с него толк, он даже через решетку не пролетит? – возразил Крафт, однако ухват взял.
– Капитан, посторонитесь… – сказал Питер, поудобнее перехватывая деревянную лопату. – Давай, Крафт, поднимай его на уровень головы!
Сощурившись от сильного жара, Крафт выполнил приказание, и Питер со всего размаху ударил по пылающему шару лопатой плашмя. От сильного удара тот разбился на сотни пылающих осколков, и они, вылетев из окна, стали падать во двор огненной ревущей лавиной, оставляя в воздухе дымные следы.
Не ожидавшие подобной атаки кирасиры бросились врассыпную, но лишь посбивали друг друга. Лошади стали рвать поводья, верховые полетели на землю. Каретная четверка понесла через двор, налетела на телегу и, шарахнувшись в сторону, опрокинула карету. Люди, лошади, собаки заметались в сплошном дыму, обжигаясь и рассыпая искры.
– Уходим, господа! – скомандовал фон Крисп, и, похватав мешки, все трое выскочили из комнаты.
– Что там с товарами? – обеспокоенно спросил кто-то из постояльцев, выглянув в коридор.
– Спасайте товары, горят товары! – крикнул им Питер. – Бегите скорее, я открою дверь!
Купцы только того и ждали, они разом выскочили из своих комнат и побежали вниз беспорядочной орущей толпой. Едва Питер успел рассечь веревки и распахнуть дверь, они вылетели на дымный двор, смяв пятерых поджидавших под дверью солдат и обожженного графа Авентира.
Питер, Крафт и фон Крисп выскочили за ними следом, первые двое побежали к конюшне, а капитан задержался.
– Ну что, ваше сиятельство, кончено дело? – спросил он, приставив острие меча к горлу графа.
– Пощади, Йоган… Пощади, – стал просить тот, судорожно сглатывая.
– Ладно, но это последний раз. В другую нашу встречу, если она состоится, я снова увижу тебя первым и просто убью из арбалета – как вора.
Через минуту путешественники уже неслись по дороге, погоняя застоявшихся лошадок и часто оглядываясь. Так продолжалось до тех пор, пока лошади не утомились и не перешли на рысь, только тогда беглецы перевели дух и поверили, что сумели спастись.
– Ну и Питер, ну и мастак! – восхитился фон Крисп. – Я бы до такого в жизни не додумался! Бах лопатой, и весь двор в огне!
– А я-то думал, он сбрендил! – отозвался Крафт. От радости и восхищения произошедшим у него по щекам текли слезы. – Держи, говорит, и эдакое пламя мне в морду тычет! Я и понять ничего не успел, как уже бежать надо!
– Скажите спасибо графу, – признался Питер, – как он про дым с огнем заговорил, так у меня вся эта картина прямо перед глазами нарисовалась. Я даже ухват и лопату увидел прежде, чем сыскал их на кухне!
– Весело получилось! – не унимаясь, радовался капитан. – И даже изысканно, я бы сказал – благородно, никакой тебе крови, сечи могучей, а просто умственный фокус и несколько поджаренных задниц!
Путники расхохотались, сбрасывая нервное напряжение последних часов.
– Больше никаких трактиров. В полях будем жить, как дикие звери, – сказал капитан.
– Так и нужно, – согласился Крафт. – Мне эти сечи уже надоели, как будто мы не домой едем, а в стан врага пробиваемся. Ни дать ни взять – авангардная операция!
– Твоя правда, – согласился Питер, видевший не только очевидное, но и преследовавших его магических незнакомцев.
Двое суток они держались подальше от больших дорог, выбирая объездные либо вовсе непроезжую местность. Воду добывали у источников или в забытых колодцах, лепешки покупали в селениях, не показываясь втроем, чтобы не навести погоню, если граф Авентир задумает ее устроить. Уже под самым Гудбургом путники решили остановиться в придорожной гостинице с очень строгим хозяином, не державшим своего спиртного и не позволявшим распивать привезенное.
– Комнаты есть, хозяин? – спросил его фон Крисп, когда они под вечер заехали на подворье.
– Есть, но лишь для людей разумных и трезвенных. Если только о вине думаете, поезжайте дальше, через пять миль трактир, там всяких безобразий полным-полно.
– С собой ничего нет, да и твоего не надо, мы до места терпеть будем.
– Тогда заезжайте.
Последние переходы были особенно тяжелыми, ведь приходилось одолевать большие расстояния по обочинам и через овраги. Путешественники очень устали, да и их лошадям теперь требовалась передышка, ведь в рощах и лесах им не давали покоя комары.
Едва разложив вещи, фон Крисп, Питер и Крафт вышли в чайную, как называл обеденную комнату сам хозяин, и им сейчас же были поданы свежие пироги, булки, варенье пяти сортов и мед.
– Эх и хорошо! – признался фон Крисп, посидев за чаем с четверть часа. – Ни тебе ругани, ни вони обносков, ни кислятины какой, а только ароматы и спокойствие.
– Как в детстве, – согласился Крафт. – Моя мама пироги пекла и варенье варила… А теперь уже не знаю, жив ли кто из моих.
– Ничего, война закончится – съездишь домой, может, кто и сыщется, – сказал Питер.
– Когда она закончится, эта война? – Крафт покачал головой. – Ни конца ей не видно, ни края.
Со двора донесся стук копыт и звон шпор. Путешественники тревожно переглянулись.
– Уж не за нами ли? – сам у себя спросил фон Крисп.
– Да как-то они быстро, мы же из леса только выбирались, – удивился Крафт.
– Давайте сидеть тихо, если за нами – побежим к оружию, наша комната совсем близко, – сказал Питер.
– И то верно – подождем, – согласился капитан. – Мало ли войск на дорогах, время такое.
Открылась дверь, и в обеденный зал вошли трое военных – лейтенант и два унтер-офицера.
– Уланы, – выдохнул фон Крисп. Военные выглядели усталыми, а их мундиры были покрыты дорожной пылью.
– Господа, приглашаю вас в нашу компанию, – сказал им капитан, желая за беседой выяснить их намерения. – Напитков не обещаю – здешний хозяин строг, но чай с медом и пирогами – к вашим услугам.
– Что ж, я присоединюсь, – отозвался молодой лейтенант. – А унтер-офицеры должны вернуться к солдатам, наш отряд разместился у конюшни, на солдат, сами понимаете, денег для гостиницы не предусмотрено.
Унтер-офицеры получили большую корзинку со сдобой и ушли, а лейтенант воспользовался гостеприимством фон Криспа и его компании. Подождав, пока он утолит голод и откинется на спинку стула, фон Крисп решился приступить к расспросам.
– Что, лейтенант, длинные переходы? На вас лица нет.
– О, не столько длинные, сколько путаные. Сегодня тут, завтра на двадцать миль севернее, потом снова на юг и тут же на запад.
