— Ну… в данном случае… — смутилась Ванесса. — В данном конкретном случае — нет… Но остальных-то ты же не лечил?! Вон тех, что на столах, а?!
— Я же говорю — бросовый материал, — презрительно отмахнулся Мурок. — Ларийцы. В основном — террористы и еретики. Вон того кентавра мне прислали после допроса у Турсеи — кентавридский шпион, кажется… Но это неважно, деточка, совсем неважно! Важен, как ты правильно заметила, результат!
— И какой он — результат? — слегка успокоилась Ванесса.
— Снова спасибо, что спросила, — улыбнулся Мурок. — Результат восхитителен, в самом деле восхитителен! Правда, примерно половина умерла сразу же после контакта с субстанцией — ну, допустимые потери. Примерно половина выживших… тоже умерла, только несколько позже. Не перенесли трансформации. Некоторые сошли с ума, и их пришлось… забраковать. Однако те, что остались… те, что остались, получили чрезвычайно интересные способности! Да вот, взгляни сама!
Мурок нажал одну из клавиш «синтезатора». Свет в лаборатории усилился. Теперь фигуры в банках стали видны отчетливее… и Ванесса остолбенела.
Несомненно, когда-то все эти создания были людьми. Но теперь… теперь их можно так назвать лишь с большой натяжкой. У этого молодого парня целых шесть рук, у его соседа изо рта выпирают клыки-сабли, этот детина вымахал на десять футов с лишним, а этот, судя по перекрученности, стал гибким, как резина…
В банках есть и женщины. Вон у той изо рта свисает длиннющий язык-липучка, словно у лягушки, ее соседка отрастила перепончатые крылья и хвост, а третья вся утыкана шипами — точно кости проросли сквозь кожу…
— Ну разве я не гений? — умиленно посмотрел на свои творения Мурок Вивисектор. — Погляди, какие у меня прекрасные детки!
— Таких гениев надо душить еще в колыбели, — проворчала Ванесса. — Логмиру-то, оказывается, здорово повезло…
— Ты о том закатонце? — заинтересовался Мурок. — Да, чрезвычайно удачный случай. Думаю, это из-за того, что кровь была еще совсем свежей, только что пролитой… Вообще-то, эта субстанция не свертывается, но какие-то изменения в ней все-таки со временем происходят… наверное. А тот закатонец выиграл главный приз в лотерее, м-да… Остался жив, сохранил разум, получил сверхчеловеческие возможности, да еще и без критических изменений в организме… фактически, стал полубогом! Редкое, очень редкое явление… О, как бы я хотел провести с этим везунчиком сеанс аутопсии… но Турсея пожадничала — увы, увы! А я вот, как видишь, тоже неустанно пытаюсь производить искусственных полубогов, но — увы, увы! — похоже, что в лабораторных условиях такого не совершить… Не все подвластно скальпелю хирурга… пока что. Я продолжаю экспериментировать и не теряю надежды.
Ванесса закусила губу. Этот чертов колдун ее совсем заболтал. Пора уже с ним кончать. Конечно, Мурок Вивисектор — аж целый серый плащ, но… но он же все-таки медик, а не армейский колдун. Вряд ли главврач у серых настолько же боеспособен, как Ригеллион Одноглазый и прочие.
— К слову, я ведь не из хвастовства тебе все это рассказываю, деточка, — снова уселся за синтезатор Мурок. — Вот, погляди-ка сюда!
Ванесса подозрительно прищурилась. В бледной ладони колдуна — черепаховая шкатулка. А в ней — кучка сероватых пилюль, похожих на мелкие жемчужины.
— Это что еще за пурген? — наморщила носик девушка.
— Это оно — то самое, — добродушно улыбнулся колдун. — То, к чему я в конце концов пришел. В этих пилюлях содержится кровь Султана Огня в особо плотной консистенции. Плюс кое-какие витаминные добавки, снижающие возможный риск, повышающие эффективность и практически полностью убирающие болезненные ощущения… а то трансформация страшно болезненна, вообще-то. Проглотишь одну и…
— …сдохнешь, — грубо отрезала Ванесса.
— Такая вероятность тоже существует, — не стал спорить Мурок. — Но шанс летального исхода — всего двадцать пять процентов. И то это будет не собственно смерть, а… изменение, несовместимое с жизнью. Например, кислород станет смертельным ядом… или просто превратишься в жидкость. Еще двадцать пять процентов — что в организме произойдет некое нейтральное или вредное изменение. Например, вырастет борода… или нос отвалится. Еще двадцать пять процентов — что произойдет некое полезное изменение. Например, вырастут крылья… или дополнительная пара рук. И последние двадцать пять процентов — что изменение не затронет собственно организма, оставшись постоянно действующим полезным эффектом. Естественной способностью, как у твоего приятеля из Закатона. Это главный приз, как понимаешь.
— Типа лотереи… — задумчиво поглядела на жемчужные шарики Ванесса.
— Да, почти как лотерея. Хочешь попробовать? Я закончил их буквально пять минут назад, так что тебе бесплатно, как первому подопыт… гостю! Все остальные куда-то разбежались…
— А ты сам-то уже пробовал?
— Нет, конечно, — невозмутимо ответил колдун. — Я еще жить хочу.
— Ну тогда и мне не суй! — разозлилась Ванесса. — Я в русскую рулетку не играю! Даже с призами…
— А может, все-таки попробуешь? — мягко улыбнулся Мурок, не опуская руки.
Ванесса настороженно прищурилась, не делая ни шагу.
— Ну что такое, что такое? — вздохнул колдун. — Я слышу какой-то странный звук… Что это так громко бухает?… Бух! Бух! Бух! Что бы это могло быть?…
Ванесса повертела головой. Ничего не слышно.
— А-а-а, вот оно что… — догадался Мурок. — Это же твое сердце стучит так громко. А почему оно так колотится? Ты что, боишься меня? Не нужно. Вот, смотри — я кладу коробочку вот сюда… и отхожу. Попробуй, пожалуйста.
Чуть покряхтывая, пожилой колдун поднялся со стула, положил шкатулку с пилюлями на операционный стол и вновь уселся за синтезатор. Тонкие пальцы хирурга легли на клавиши, извлекая мелодичные звуки.
— Я не тороплю — попробуешь, когда сама решишься, — отвернулся Мурок, не переставая играть.
Ванесса с любопытством взяла шкатулку. Внимательно посмотрела на пилюли. Понюхала одну.
Мурок Вивисектор с деланным безразличием глядит в сторону. Изо всех сил притворяется, что ему нет никакого дела до происходящего.
Ванесса еще раз посмотрела на пилюли. На колдуна. На пилюли. На колдуна.
А потом швырнула шкатулку на пол и со всей силы шарахнула ногой, кроша пилюльки в пыль!
— А-а-а-а-а-а-а-а-а!!! - дико заорал Мурок, хватаясь за голову. — Ты что сделала, стерва?!! Как ты посмела?!! Здесь же пятилетний труд!!!
— Плевать.
Выражение лица колдуна изменилось. Ласковый прищур исчез, сменившись злобным блеском в глазах. Оскорбленный в лучших чувствах ученый погладил толстого кота и развернул его головой к гостье.
