Я замерла, боясь спугнуть его. Как бы это не смешно звучало, но боялась я именно того, что каким-нибудь неосторожным движением собью его с мысли. Мысль, что меня могут убить, мне даже на этот раз не пришла в голову.
Молодой парень что-то для себя явно решил, так как теперь уже явно, не крадясь, вышел на поляну и открыто подошел ко мне.
— Прости меня. — Он опустился на колени, и ласково поднял еще неловкого новорожденного малыша. И от него веяло такой нежностью и заботой, что я стала погружаться в его чувства, расслабилась, и позволила себе, или уже животному, положить голову на такие теплые и ласковые руки. И тут меня словно вышвырнуло из картинки.
— Пришла в себя. Наконец-то. — Услышала я обеспокоенные голоса своих друзей. Только рядом шумело еще много народу.
— Получилось? — Только и спросила я. Эйл отошел в сторону и я увидела людей. Они недоверчиво ощупывали себя, двигали руками, ногами, некоторые даже щипали себя, а иные и других, что бы проверить реальность.
— Спасибо. — Раздался мелодичный голосок.
Я повернулась и увидела очень красивую девушку.
— Милолика? — Неуверенно спросила я. И она застенчиво кивнула головой. — Что же, ребята были очень даже правы, когда представляли тебя.
Ох, как эти ребята покраснели.
— И где же твоя пара? — Спросила я, не замечая столь сильных проявлений эмоций со стороны своих мужчин.
— Я его еще и сама не видела. — Вконец смутилась бывшая древесная девушка. Да, в таком обличии она выглядело не в пример более мирно, чем раньше.
— Милолика. — Раздался громкий голос. И все разговоры сразу же смолкли.
Под напряженными, а порой даже злыми взглядами к нам направился парень. Но он-то как раз и был нам знаком, как охотник.
Я пригляделась, и ахнула. На руках у него лежало маленькое животное.
— Ты опять? — Почему-то вместо гневной отповеди, Милолика сдавленно просипела.
— Ты что? — Рассмеялся парень. — Просто теперь я буду ухаживать за этим малышом. Точнее мы, если ты не передумала.
По тому, как он покраснел, мне показалось, что у этого мира есть будущее, если люди пока и не умели любить, то уж точно начинали учиться. А там, глядишь, и до детей дойдет.
Тем временем, народ настороженно ждал решения девушки. Видимо, они еще не знали, как вести себя с виновником их заточения и преображения. И теперь отдавались на милость Милолики. Как она решит, так и будет.
— Может, сначала выслушаете меня? — Раздался новый голос.
Я вздрогнула, так как очень хорошо его узнала.
Люди в немом почтении опустились на землю, и мы трое и Сестра остались стоять.
— Да. — Сказала Богиня с усмешкой. — Совсем в вас никакой почтительности не осталось.
И мы запоздало вспомнили, что по идее, нам тоже нужно было пасть ниц, ведь к нас снизошла сама Сестра, пусть и опальная, но хозяйка этого мира.
— Если ты предпочитаешь именно такую форму почитания и уважения, что же, изволь. — И я намеренно медленно стала опускаться на колени.
— Нет, уж увольте. — Не выдержала Сестра и расхохоталась. — Вот и помогай после этого. Хорошо, что вы хотя бы меня уважаете.
— А как же. — Необычайно серьезно сказал Эйл. — Я еще не сказал вас спасибо за то… Ну. — Он покраснел. — Тогда у единорогов.
— Значит, вы нашил друг друга. — Вогнала она в еще большую краску мага.
— Хватит издеваться над моим любимым. — Прервала я этот обмен любезностями и с чувством собственника обняла Эйла.
— Ох, завидую я вам. — Совершенно неожиданно произнесла погрустневшая Богиня.
— Чему? — Удивился даже единорог, до сих пор не промолвивший не слова, что на него совершенно не было похоже.
— А ты вообще молчи. — Накинулась я на него. — Где ты пропадал? Меня чуть не убили, причем первым в очереди был Эйл.
Сестра тактично отвернулась, давая нам выяснить отношения. А сама тем временем обратила внимание на свою паству.
Крылатый попятился, явно жалея, что раскрыл рот. До этого времени я просто о нем забыла.
— Да не мог со словом угадать. — Виновато оправдывался он.
— И какое же оно оказалось? — Интерес пересилил злость.
— Мир. — Буркнул единорог.
— И чего тут было сложного.
— Ага. — Неожиданно заорал Люций. — Ты знаешь, каково мне было видеть, как вас засасывает. Врагу этого не пожелаешь. Это потом я понял, что все происходило буквально за доли секунды, а тогда мне казалось, что от вас откусывают по маленьким кусочкам. Сначала у тебя засосало голову, затем шею. Потом, нет, что бы сразу все тело. Так ведь кому-то захотелось, надкусить половину, затем перейти к рукам…
— Хватит. — Заорала я, чувствуя, что меня сейчас стошнит. — С твоим эмоциональным состоянием мы разобрались. Теперь мне бы хотелось узнать, почему меня так стремился убить Эйл.
И я переключилась на другую жертву. Парень, как недавно единорог, попятился, но мужественно заставил себя смотреть мне в глаза.
— Я осознал себя охотником, и помнил, для чего шел именно сюда. Не знаю, так ли это задумывалось, но только я понял, что знаю, зачем, но не понимаю для чего. А потом и ты стала кривляться. Тут то ко мне память и вернулась. Остальное мы пережили вместе.
Я застыла, не понимая, то ли он благодарен мне за помощь, то ли намекает, что только по этим самым кривляниям и понял, что я это я.
Тут над ухом деликатно кашлянули.
— Разобрались?
— А ты не могла бы объяснить, что там было?
Но Сестра с сожалением, по крайней мере, мне так показалось, покачала головой. — Это была не моя задумка, а братьев, так что, на что они рассчитывали, трудно предугадать.
Пришлось с этим смириться, тем более, что расколдованный народ явно уже принял какое-то решение.
— И как? — Спросила я у Богини.
— Они решили идти вперед, и вряд ли именно этого хотели мои родственники.
— То есть? — Не поняли мы.
— Да я им объяснила, что они либо могут продолжить жить с того, где остановились, либо идти дальше, тем более, что кое что уже намечается. — И Сестра кивнула на обнявшихся молодых людей. Милолика выглядела ошарашенной, но безумно счастливой. — Вот только второй путь трудный.
— И они все же выбрали его? — С затаенной надеждой спросила я у пары. И они согласно кивнули головой.
— Вот поэтому я им и завидую. — С грустью повторила Богиня.
— Чему? — Теперь уже спросила я.
— Им еще так много предстоит, в том числе, научиться заново жить. А я уже даже не помню, когда жила. Так, существую веками.
Мне показалось, что я ее понимаю. А ведь….
— Как тебя зовут? — Спросила я.
Богиня напряженно замерла, а затем….
