Он говорит только то, что задумал, сказал себе Тай. А это последнее замечание было государственной изменой, так как слова «самые высокопоставленные из нас» могли относиться только к императору.
Тай сказал, возможно допуская ошибку:
— Я и сам мог бы рискнуть пойти по такому пути ради женщины.
— Неужели? Я думал, что ты другой. Эта Линь Чан — так ее теперь зовут? — она очень привлекательна? Признаюсь, мне становится любопытно.
— Я не знаю этого имени. Мы называли ее Капель. Но я говорю не о ней, мой господин. Вы упомянули двух женщин.
Глаза Рошаня были узкими щелками. Тай даже усомнился, хорошо ли этот человек видит. Губернатор ждал. Он снова поерзал на сиденье.
— Если вы сумеете вернуть мою сестру из земель богю до того, как она там выйдет замуж, я заберу, а потом отдам всех сардийских коней армиям Седьмого, Восьмого и Девятого округов.
Он только что сам не знал, что скажет это.
Ань Ли непроизвольно дернул рукой. Тай понял, что поразил собеседника. Генерал сказал только:
— Ты более откровенен, чем твой брат, правда?
— У нас мало общего, — согласился Тай.
— Сестра? — пробормотал генерал.
— И выдающийся отец, как вы имели любезность упомянуть. Но мы по-разному видим способы прославить имя семьи. Я сделал официальное предложение, губернатор Ан.
— Ты правда готов это сделать? Готов отдать их мне? Всех — за девушку?
— За мою сестру.
Снаружи Тай опять слышал звуки: движение по дороге возобновилось, скрипели колеса повозок, раздавался смех, крики. Жизнь двигалась весенним днем. Он не отрывал взгляда от сидящего напротив человека.
Наконец Рошань покачал головой:
— Я бы это сделал. Ради двухсот пятидесяти сардийских коней? Конечно, сделал бы. Я даже сейчас думаю, сидя здесь, как это сделать. Но это невозможно. Полагаю, ты это понимаешь. Я мог бы даже обвинить тебя в том, что ты играешь со мной.
— Это было бы неправдой, — тихо ответил Тай.
Сидящий напротив человек еще раз сменил позу, со стоном вытянул массивную ногу в сторону и сказал:
— Пять коней были бы щедрым подарком. Принцесса Чэнь потрясла твою жизнь, не так ли?
Тай ничего не ответил.
— Потрясла, — продолжал губернатор. — Как буря трясет дерево или даже вырывает его с корнем. Тебе придется выбирать, что теперь делать. Тебя могут убить, чтобы не дать выбрать. Я мог бы сделать это здесь.
— Только если бы это не дошло до Да-Мина и до первого министра, чей поступок стоил империи потери этих коней.
Ань Ли смотрел на него в упор своими глазами-щелочками.
— Вы все слишком жаждете их получить, — сказал Тай.
— Чтобы они не достались врагу, Шэнь Тай.
Тай отметил это слово. И сказал:
— Я только что предложил их вам.
— Я тебя слышал. Но я не могу этого сделать, так как это невыполнимо. Твоя сестра потеряна, сын Шэнь Гао. Она уже на севере, за Стеной. Она у богю.
Он внезапно ухмыльнулся. Злобной улыбкой. Ничего общего с добродушным, забавным придворным, с тем, кто позволял женщинам спеленать себя, как младенца.
— Возможно, пока мы тут разговариваем, она уже понесла от сына кагана. По крайней мене, она узнает о его склонностях. Я слышал рассказы. Интересно, знал ли о них твой брат перед тем, как предложил ее в жены наследнику кагана?
Сладкий запах духов внезапно стал почти тошнотворным.
— Зачем намеренно быть варваром? — спросил Тай, не успев сдержаться.
Он боролся с гневом. Снова напомнил себе, что этот человек произнес свои слова с определенной целью, как и вообще все, что он говорит.
Казалось, Рошаня это позабавило.
— Зачем? Шэнь Тай, ты не единственный человек, склонный к прямоте. Потому что я и есть варвар! Я всю жизнь был солдатом, а племя моего отца воевало с богю.
— Позвольте посмотреть то письмо, — попросил Тай. Напрямую.
Ему без слов вручили письмо. Он быстро прочел. Это была копия — каллиграфия слишком правильная. О Лю там не упоминалось, как и сказал Рошань. Но…
Тай сказал:
— Он ясно выражается, Синь Лунь. Говорит, он думает, его убьют в эту ночь. Умоляет вас защитить его. Почему вы не послали людей, чтобы доставить его к вам?
Выражение лица собеседника снова заставило его почувствовать себя не в своей тарелке. Почувствовать себя ребенком.
Ань Ли пожал плечами, повернул шею в одну сторону, потом в другую, вытягивая ее.
— Наверное, я мог бы это сделать. Он действительно просил защиты, правда? Возможно, ты прав.
— Возможно? — Тай старался понять, это слышалось в его голосе.
Генерал выказал нетерпение:
— Шэнь Тай, в любом сражении важно знать свои собственные силы и слабости и понимать силы и слабости противника. Твой отец должен был научить тебя этому.
— Какое это имеет отношение к…
— Вэнь Чжоу должен был узнать о твоих конях и о том, что ты жив, как только во дворце получили это сообщение. Как только кто-то узнал об этом той ночью. Поэтому Синь Лунь знал, что ему грозит опасность. Первый министр не мог оставить его в живых, учитывая то, что он знал, и то, что он сделал. Чжоу — глупец, но опасный.
— Так почему вы не послали солдат за Лунем?
Генерал покачал массивной головой, словно сожалея о невежестве мира:
— Где все это происходило, Шэнь Тай? Где мы все находились?
— В Синане. Но я не…
— Подумай! У меня здесь нет армии. Это не позволено ни мне, ни любому другому. Я на вражеской территории, без своих войск. Если я укрываю Луня в столице, я объявляю войну первому министру в ту же ночь. Но у него есть необходимое ему оружие, а у меня его нет!
— Вы… вы — фаворит императора, Драгоценной Наложницы.
— Нет. Мы оба пользуемся его благосклонностью. Это политика. Но наш славный император теперь часто непредсказуем и слишком рассеян, а Цзянь молода, и она — женщина, а значит — непредсказуема. На них нельзя положиться, сын Шэнь Гао. Я не мог привести Луня в свой дом и быть хоть наполовину уверен, что покину Синань живым.
Тай опустил глаза на письмо в своей руке. Прочел его снова, в основном чтобы выиграть время. Он начинал понимать.
— Поэтому… вы позволили Луню думать, что защитите его. Вы предложил ему укрытие. Это заставило его пуститься в путь через город.
— Хорошо, — одобрил Ань Ли. — Ты не глупец. Ты так же опасен, как твой брат?
Тай моргнул:
— Я могу быть опасным для него.
Генерал улыбнулся и снова сменил позу.
— Хороший ответ. Он меня забавляет. Но давай дальше, сообрази. Что я сделал в ту ночь?
Тай медленно произнес:
— Вы действительно послали людей, да? Но не для того, чтобы охранять Синь Луня. Только наблюдать.
