— Игориэльчик, миленький, оставь свою паранойю при себе, мне плевать, что ты себе вообразил. Ты знаешь, кого я представляю. Серьезные люди — серьезный бизнес. Потом разберешься со своими страхами. Пять минут и все, веселись, как хочешь. "Блин" будет ждать тебя возле портала еще два часа. Опоздаешь, извини, сделка не состоится, и дело всей твоей жизни продолжит пылиться на твоей полке.
— Шантажируешь?!
— Констатирую факт.
— Никогда моя нога не ступит на Эгнор и если свора предателей — архимагов хотят со мной воевать, они получат войну. И не пытайся заманить меня, закорючку могу поставить и здесь, — произнес я сквозь зубы.
Женщина с сожалением покачала головой:
— Как хочешь. Сделка была выгодна больше тебе, чем нам, оставайся в нищете со своей паранойей.
Иллюзия погасла.
Я походил еще немного из угла в угол и плюхнулся в кресло.
Все, все они хотят моей смерти. Как же, эльф сделал работу для которой у них самих не хватило мозгов! Предатели!
Когда нас, двадцать человеческих сирот, целый месяц обрабатывали заклинаниями и поили эликсирами, мы были нужны. И когда из нас вырастали сказочные эльфы и за нами наблюдал весь Эгнор, мы тоже были нужны, но когда мы заткнули за пояс магическими способностями в магии жизни и разума всех сверстников — впервые задумались. А когда оказалось, что эксперимент удался и мы первые бессмертные в Эгноре, нам начали завидовать. Потом у нас появились свои здоровые дети, сохранившие все наши признаки — у них, долбанных архимагов, началась истерика. Вся инфосеть, все иллюзоры оказались забиты намеками, что мы злобные существа, только и мечтающие отомстить человечеству за бесчеловечный эксперимент над собой. Это все те же архимаги устроили. Они могли позволить себе все, но прожить больше трех сотен лет не могли. И вот, мстили своим же подопытным, потому что не ожидали, что мы выживем и не сойдем с ума, как все до этого.
Спасибо Завулону, этому гениальному злодею. Сколько невинных детей он погубил до нас — не сосчитать. Наши знаменитые близнецы Иллариэль и Игнариэль отблагодарили его, по-своему. Такой вирусок на него подсадили — закачаешься! Не выдержал, бедолага, сбросился с башни, забыв все левитирующие заклинания.
А эти проклятые уши! Если б не они, не сумели бы выпереть нас с родного мира. А так, травили, как зайцев: "вон они, вон они". И главное не избавишься от них никак. Это потом гордиться начали, а женщины даже их красотой мериться стали.
Из науки ушли все. Нет, там специально не гнали, но… косились, подставляли, саботировали. Я остался последним. Люблю науку. Все в ней: познание, загадки, бессонные ночи, даже интриги завистников. И тему выбрал самую сложную из магии жизни: изменение экосистемы открываемых миров под нужды человека. И эльфов, разумеется. Такую систему придумал за сто лет — закачаешься! Да, надо признать мы работаем медленней, чем люди, зато гораздо тщательней и продуманней. А куда нам торопиться? А какая идея у меня вышла замечательная! Отбросим лишнюю скромность, я — гений, и работа гениальна в своей простоте: иммунитет. Уничтожается любая органика без метки "свой" и пожалуйста — сади, привози, выращивай что хочешь! Да, нужно много энергии, да, от аборигенской жизни ничего не останется, ну и что? Когда это старых маразматиков останавливало?
Хотят меня уничтожить. Ну что ж, я принимаю вызов! Не поздоровится им. Да что им, всему зазнавшемуся человечеству!
Я с силой сжал кулаки. Ненависть пронзала меня насквозь. Подождите немножко, уже скоро.
****************************
Я лежу на голых камнях. На лице и под головой — вода. Надо мной склонились люди. Бородатые мужчины и женщина. Ночь, яркие цветные Эгнорские звезды. Мои кулаки сжаты, зубы сомкнуты. Ненавижу их всех, все людское племя! Одеты странно. Переговариваются и что-то у меня спрашивают. Женщина падает на колени, бросается мне на грудь, рыдает и что-то бормочет на непонятном языке. Эгнор? Откуда? Что за люди?! Ненавижу! Дергаюсь всем телом и теряю сознание от боли.
Просыпаюсь от яркого солнца, бьющего по глазам. Черт, опять забыл шторы задернуть… башка трещит, как с перепою. Прикрыл глаза рукой и застонал от боли: все тело ломит — мама не горюй! Во рту сушняк.
Когда же это я успел нажраться? Ни хрена не помню. Работал, после работы в пивнушку с Ромкой закатились и все, по домам… вроде. Видимо не по домам. А где я? Дома? Ольга не ворчит и лежать жестко… как бы не на полу валяюсь… вытрезвитель что ли? Мне же на работу! Пахнет пылью и… хрен знает чем, словно в пирамиде в Египте. Стоп. Какой Египет!!!
Осторожно открываю глаза. Рассвет. Сквозь слезящиеся глаза вижу камни, развалины и бегущего ко мне бородатого мужика. Он странно позвякивает железом. Точно! На нем кольчуга и на боку меч. Что за реконструкция?
— Егор, пришел в себя? — спрашивает, присев на колени и склонившись на до мной.
— П-подожди, м-мужик, — язык странно заплетался и я понимаю, что говорю на странном языке с частыми "глотающими" звуками, — ты кто? И я Игорь… — и понимаю, что "Игорь" звучит очень некрасиво и постыдно.
— Ты забыл? Я Рон, твой друг. Я нашел тебя в Эгноре. Не пугай меня, Егор!
Рон… Эгнор… что-то откликалась в душе, и тут же внутри завопил страх: "Где я? что за человек? Почему так плохо? Если это чья-то шутка… но язык!", я застонал и закрыл глаза.
Ольга… что с ней, что с Лизой? Какой Лизой?
Воспоминания накатывались медленно, волнами. Я в Эгноре… я маг… я в Руинах, твари… Лиза!!!
— Егорушка, что с тобой, любимый! — мне на грудь упала Лизия и я сразу все вспомнил.
Я с трудом гладил её волосы. Тело болело ужасно, слабость была невероятная.
— Пить, — сказал я и мне в рот сунули горлышко фляги с водой. Я жадно глотал.
— Мы перешли? — спросил, напившись.
— Да. Мы в башне. Уже второй день, — ответил Агнар, — ты сразу потерял сознание, когда накинул ауру гусеницы и потом пришел в себя уже здесь, как только мы перешли и никого не узнавал.
— Я был мертв.
— Да что ты! Лизия утверждала, что ты живой, только аура у тебя изменилась, — раздался голос Витара, — все говорили, что такого просто быть не может. Потом целый день лежал без сознания. Лицо было злое-злое. Мы не решались тебя беспокоить, только перетащили под стену.
Лиза лежала на моей груди, обняв руками за плечи. Я перебирал ей волосы.
— У тебя виски поседели, — глухо сказал Рон, — и борода с проседью.
— Ничего, — вяло улыбнулся я, — главное живой. Сегодня еще отлежусь, а завтра пойдем вниз. Витар, отведи меня за угол. Мне надо отлить. Я сейчас, Лизочка.
Потом я отдыхал, вяло ел и слушал рассказ друзей. Самому вспоминать шизофреника — эльфа совершенно не хотелось, и я очень боялся, что снова превращусь в него.
