— Да бросьте, Мирниас, — отмахнулась она. — Я же вам ясно сказала, я вижу, что из вас делают виновного. Ну какой из вас преступник, в конце-то концов?
— Между прочим, я начинал как уличный воришка! — не без вызова глянув на неё, поведал Мирниас.
— Надо же, а по вам и не скажешь, что у вас криминальное прошлое.
— Я был подданным Короля Нищих — побирался и подворовывал, когда меня вышвырнул на улицу сожитель матери, после её смерти.
— А, так вы родом не из Юнгирода? — В благополучном Юнгироде детишек на улицу не выбрасывают, а отдают во вполне приличные сиротские приюты, чья работа контролируется особым Попечительским Советом. Обирание и объедание сироток категорически не приветствуется.
— Из Дилиании. Просто мне повезло, я попал к очень хорошему человеку. Когда во мне проснулся магический дар, мне и семи не исполнилось. Король Нищих решил попробовать утаить меня от властей, чтобы потом иметь на службе собственного мага на коротком поводке.
— Не слишком мудрое решение.
— Не то слово, мэора. Я, естественно, совершенно не умел контролировать силу и перетрусил едва ли не до мокрых штанишек, когда Король Нищих вздумал меня запугивать в расчёте на будущее послушание. Ну и, перепугавшись, я нечаянно поджёг комнату… вместе с главой всех нищих. Он был пьян и не сумел выбраться, а я в дикой панике удрал куда глаза глядят. Страх меня и спас, а половина нищенских трущоб выгорела — теснота, скученность и отсутствие дождя сделали своё дело. Разумеется, началось дознание, меня быстро нашли бы и отправили учиться в местную Магическую Академию. Но мне повезло именно в том, что раньше на меня наткнулся магистр Найнир Сидейон. Он забрал меня, договорился с дилианскими магами и увёз к себе Юнгирод, а после усыновил, дав новое имя. Раньше меня звали просто Минс, фамилии я и не знал даже. Магистр Найнир был мне отцом, гораздо лучше кровного, — мягко улыбнулся Мирниас. — Он три года учил меня дома — я ведь был совершенно диким уличным мальчишкой, читать и писать не умел, а внезапно стал «мэором», так что пришлось учиться соответствовать новому положению. Когда мне исполнилось десять, я поступил в юнгирскую Магическую Академию. А ещё через два года магистр Найнир умер… сердце отказало. Он ведь уже был очень стар, почти три века прожил. А копить никогда не умел, так что после него немного осталось. Но я оказался единственным наследником, не считая каких-то денег, отошедших его праправнуку. До конца учёбы средств мне бы хватило, если экономить, но вот на оплату самой учёбы — нет. И мой новый опекун, тоже из магов, посоветовал задуматься о королевском контракте. Я согласился, не бросать же было академию. Магистр Найнир хотел бы, чтобы я учился дальше, и мечтал, что я стану его помощником. Он был очень талантливым артефактором, я поэтому выбрал… Да и он учил меня кое-чему, жаль только, не успел много передать. Ну вот, потом я доучился, сдал экзамены, получил диплом и назначение в Кайдарах… Действительность меня сильно разочаровала, но тут появились вы, мэора Айнура, и перевернули с ног на голову жизнь в нашей сытой, сонной деревушке.
— Я, Мирниас? — изумилась магесса. — Да побойтесь вы Лунных богинь, я-то тут при чём? Кайдарахскую жизнь невероятно разнообразил чёрный маг, а я появилась здесь потому, что появился он.
— Вот как? — быстро спросил он. — Я так и думал, что ваш приезд сюда не случаен, несмотря на то, что вы уверяли окружающих в обратном.
— Мало ли кого я в чём уверяла, — проворчала она. — Скажем так, Орден заинтересовался происходящим в герцогстве.
— Но, мэора, вы же появились до того, как что-то случилось! Началось всё с дурацкого проклятого хряка — это маг тренировал свою тварь, насколько я понимаю. Но вы-то не могли знать… — он осёкся. — Или случилось что-то раньше… вероятно, в столице, так? Чем-то маг привлёк к себе внимание вашего Ордена, поэтому вы и приехали.
— Мирниас, — серьёзно сказала Айриэ, — вы неплохо соображаете и умеете делать выводы, но, пожалуйста, поверьте мне: есть вещи, о которых лучше не знать. Приключений на вашу голову и так хватит.
Он вспыхнул и зло сверкнул зеленоватыми глазами:
— Плевал я на приключения, что я вам, мальчишка сопливый? Я помочь хочу…
— Поможете, если будете сидеть тихо и не лезть куда не просят, — спокойно, но твёрдо ответила Айриэ, не горящая желанием получить такого «помощника». — Вы лучше занимайтесь увеличением собственного резерва и заказами клиентов, очень меня этим обяжете.
Она намеренно старалась задеть Мирниаса, чтобы он обиделся и передумал навязываться с предложениями помочь искать преступника. Кому романтика, а кому головная боль. В няньки молоденьким магам она не нанималась и даже близко пробовать не собиралась.
Проигнорировав обиженное сопение несогласного Мирниаса, она распрощалась и вышла, собираясь осуществить первоначальное намерение и погонять хорошенько Шоко.
Дождь то крапал, то переставал; стало зябко, и Айриэ даже пожалела, что не надела куртку. Но потом тучи развеялись, солнечные лучи заиграли, заискрились, отражаясь в повисших на ветвях и листве мелких прозрачных капельках, превращая те в россыпь драгоценных камешков. Рубашка магессы быстро просохла, а спину ласково гладили тёплые солнечные лучи, так что и заклинание просушки не потребовалось. Они с Шоко умчались довольно далеко от деревни и теперь повернули назад, двигаясь уже неторопливо, отдыхая от стремительной скачки.
Лес, мимо которого они проезжали, был старым, густым, раскинувшимся по обе стороны от дороги. От него веяло прохладой и запахом прели, а разбросанные тут и там пятна осенней рыжины в зелени клёнов придавали ему праздничный вид. Природа принаряжалась и готовилась встречать пылающую красками осень, а магесса — день своей свободы, день снятых масок и отброшенных чужих судеб, запутавшихся в её собственной жизни. Пусть на себя у неё должно остаться совсем немного времени, этого хватит, чтобы почувствовать себя живой. А потом она задержится в Юнгире ещё на три месяца и в день Начала Зимы уйдёт, завершив все дела. Этого времени должно хватить на то, чтобы помочь королю разобраться с последствиями заговора, да и на своих друзей останется. А то Бромор обидится, если она не нагрянет в гости…
Айриэ с удовольствием втянула в себя свежий, прохладный, ещё пахнущий дождём воздух и понукнула Шоко. Тот перешёл на рысь, и вдруг запрядал ушами, зафыркал, расслышав впереди ржание другой лошади. Из-за поворота показалась серая в яблоках кобылка, невысокая и изящная, нёсшая на своей спине девушку в зелёном костюме для верховой езды и в шляпке с короткой вуалью. В девушке магесса узнала племянницу герцога, юную мэори Юминну, которая радостно заулыбалась, увидев магессу, и сделалась невероятно хорошенькой — с ямочками на розовых щёчках и смешинками в живых тёмных глазах.
