демонстрировал всю свою зубную наличность.
— Ну, здравствуй, бесценная ты моя, неуловимая нежить, — пропел ласково.
Лесс только подумала о том, что стоит развернуться и бежать, как ее подтолкнули
в спину, приглашая пройти вглубь помещения. Она покосилась: Порт и Густав.
Ребята из группы Гнездевского, когда-то ее товарищи. А сколько еще знакомых она
увидит? Вряд ли Игнат взял лишь двоих. Но и не весь взвод. На нее-то, на одну?
Много чести…
`Ладно, как скажешь', - хмыкнула Сталеску.
Холодно улыбнулась растерянному юноше, еще не постигшему сути происходящего, но
уже заподозрившего неладное, отвесила благодарственный поклон:
— Значит, сам Ромео не смог доползти до Джульетты? Меркуцио позвал? А ведь по
сценарию он умер, юноша. Разве не помните?
— Лесс, ты не бойся…
Гнездевский заржал, как дикий мустанг, чем ввел племянника в состояние
оцепенения.
— Ну, ты даешь, племяш! — оттер выступившую от смеха слезу капитан. Ткнул
пальцем в Лесс, вставая с дивана. — Эта самого дьявола не испугается. Агент
экстракласса. Равных ей от силы пара в смежном отделе. Виртуозный ликвидатор —
универсал.
— Не калечь ребенку психику подробностями, а то я присоединюсь и поведаю ему
пару фактов из жизни его уважаемого родственника, подонка и дегенерата,
наживающегося на убийствах людей.
Улыбка спала с лица капитана. Взгляд стал острым, злым:
— Фантазии, милая, интересуют лишь любителей сказок.
— Ты Горловского имеешь ввиду?
— Кто ж тебя к полковнику пустит? Кто ты такая? Дезертир и нежить… Труп. А
трупы, как ты знаешь, никому, ничего рассказать не могут.
— Одним упырем меньше? — поняла его тактику Алиса.
— Ну, так! — фыркнул тот. — Лучше — двумя. Дружка где оставила?
Сталеску и Гнездевский уставились друг на друга, и каждому стало ясно — сейчас
или никогда. Лучшего случая и не предвидится. Капитану нужно было срочно
ликвидировать опасного агента, предоставив полковнику мертвую самку вампира, а
не улики против себя. Сталеску же поняла, что из этой квартиры выйдет либо один
из них, либо вынесут два труппа.
— Ты прав. Одного вампира нужно было ликвидировать давным давно…
'Плевать на последствия в любом варианте. Что ж я раньше медлила'? — удивилась
самой себе, резко вскинув руку, особо не метясь. Отточенные ногти вскрыли сонную
артерию капитана в тот момент, когда он пытался выставить перед собой зажатое в
ладони зеркальце.
Лицо Игната исказилось. Зажимая рукой рану, он сделал выпад в сторону Лесс ногой,
одновременно выставляя перед лицом девушки зеркало. В тот момент, когда она
увидела свои зрачки, ногти одной ее руки пронзили горло Гнездевского насквозь,
другой — вошли в висок. Ноги девушки подогнулись, и она рухнула на колени, рядом
приземлился капитан. Один дергался в агональных судорогах, другая билась с
обуявшей ее слабостью, пытаясь подняться с колен, добить врага. Но сил еле
хватало на то, чтоб удержать свое тело от окончательного падения. Перед глазами
плыл интерьер комнаты, огромные от ужаса глаза парня, скрючившегося у кухонного
стола, перекошенное лицо капитана, его окровавленная шея и лужа крови,
расползающаяся по паркету.
Из ванной выскочил еще один своновец. Те, что были за спиной Лесс, увидев его,
очнулись, наконец, рванули на помощь капитану. Но тот уже затих и смотрел в
потолок растерянным взглядом. Он так и не понял, как умер. Все произошло так
быстро, что и остальные не успели сообразить.
Лесс подхватили и оттащили в сторону, зажали наручниками руки за спиной, кинули
у дивана. Принялись осматривать тело Гнездевского, поняли, что его уже не спасти,
и все трое развернулись к девушке, решая — убить и ее здесь же или все же взять,
как ценный трофей, доставить пред очи начальства, получить причитающиеся за
столь ценный приз `чаевые'? Тут же была оценена их величина: повышение, премия и
т. д, и решение было принято в пользу оных. Для собственной разрядки, а так же
для ума девушки ее немного попинали, и, подхватив под руки, поволокли из
квартиры. Этого она уже не видела, не знала. Лесс провалилась в сон.
— Смотри по сторонам, — командовал Густов в рацию, отдавая распоряжение
товарищу на улице. — Должен быть еще один. Гнездевский ждал двоих. Она у нас,
его — нет. Засаду оставлю…
— А стоит? — раздался не тот, что ожидался, голос. Немного ленивый и тем
знакомый — полковник Горловский. Входная дверь распахнулась, и на пороге
возникли четверо из его воинства. Они аккуратно забрали тело девушки, взяли под
стражу остальных и отконвоировали всю процессию на улицу.
В квартиру, пропустив товарищей, вошли еще четверо. Уже особистов. Им предстояло
привести в чувство онемевшего Игната, сидящего в полной прострации на полу у
стола, допросить юношу, восстановив хронологию событий. А потом забрать тело
Гнездевского и начать уже служебное расследование по факту дезертирства агента
Лиса и убийства ее непосредственного начальника — рутина.
— Что случилось, профессор? — не тратя время на приветствие, спросил
Бэфросиаст, зависнув напротив открытого окна. Адам непроизвольно отпрянул и
взмахнул рукой, чтоб перекреститься. Но тут же вспомнил, что звал гостя сам и
затараторил, спеша изложить причину вызова Варн.
У подъезда его уже ожидала машина.
— Я понял, Адам, — кивнул Бэфросиаст, терпеливо выслушав профессора и
сообразив, о ком и о чем идет речь. — Просьба — окажите мне услугу. Покажите
Лесс зеркало…
— Лесс? Зеркало?… — опять зеркала!
— Да, оно вернет ей человеческий облик. Вы помните ее, юная Варн, что
присутствовала при нашей беседе. Об остальном не беспокойтесь и ничему не
удивляйтесь. Ведите себя естественно. Обо мне говорите то, что знали по Любице.
Да, — уже метнувшись в ночь, сказал вожак, вернулся на пару секунд назад. — Я
удовлетворю вашу просьбу о внучке, когда все закончится для нее тоже. Если вы,
конечно, не передумаете.
И растаял в темноте.
— Не передумаю, уважаемый Бэфросиаст, — прошептал Зелинский, со всей ясностью
