— Меня несколько раз парализовывали хорнии, — пожаловался Серый. — Значит, какие-то заклинания на меня действуют?
— Да. Паралич, удар молнии, огненный шар и прочие простые заклинания универсальны и действуют на всех, а что-то посложнее — уже нет.
Боль от ударов стихла, шишка перестала ныть и Сергей почувствовал себя отдохнувшим после очередного приключения. Он снова сходил за водой, чтобы помыть пол в клетке и убрать остатки мыльной пены, расчесал высохшую гриву Люсеи и стал прощаться. Время было позднее, и королева могла позвать своего подопечного в любой момент.
Синсера, однако, не торопилась его звать. Полежав немного в своей комнате, Серый решил отправиться за ужином и спустился в гостиную, но обнаружил там только Кульситу. Перед ней стоял целый поднос люцерны — пожилая няня воспользовалась случаем насладиться своей любимой едой.
— Эквилаки, Кульсита, — поприветствовал ее Сергей. — А где все?
— Эквилаки, Сегри, они готовятся к празднику. Такой день суматошный выдался, — пожаловалась няня. — Все бегали, спорили, Солния чуть было пару служанок не уволила сгоряча. Виданное ли дело, за полдня праздник организовать!
Серый занял место за столом, и служанка принесла ему поднос с овощами. Все местные работницы уже знали, что он не ест сено с травой. За едой пришлось выслушать от Кульситы несколько историй в стиле «раньше все было лучше» и «куда катится мир». Сергей сочувственно соглашался, а пожилая няня, радуясь, что нашла столь благодарного собеседника, даже забыла про свой поднос с ужином. Наскоро перекусив, он пожелал Кульсите сочной травы и с облегчением вышел за дверь.
Сегодня был его первый свободный вечер в замке, и Сергей решил осуществить свое давнее желание поглядеть на закат из башни. Он поднялся на самый верх и облокотился на балюстраду, обозревая окрестности на много километров вокруг. Его наблюдательный пункт располагался на одном из самых высоких мест Эвлона. Выше этой башни была только башня над центральным корпусом замка.
Постепенно окрасившись в желтый цвет, солнце коснулось горизонта — его поблекшее сияние уже почти не слепило. На севере в темнеющем небе показались Бусы Богини. По мере опускания светила, облачка на западной стороне все сильнее отливали нежно-розовым оттенком, а в почерневшем небе востока засияли яркие звезды. Следом за солнцем, одна за другой за горизонтом скрылись Бусины и ночные созвездия явились взору во всем своем великолепии.
Противоположностью небесному спокойствию, замковый двор являл собой сосредоточение суеты и хаоса. Множество экв внизу, казалось, бегали совершенно беспорядочно, но приглядевшись, Сергей заметил, что они действовали довольно согласованно. В центре всего действа выделялась одинокая хорния, освещавшая двор ярко светившимся шариком. Кто именно, разглядеть сверху не удалось, но навряд ли это была королева, скорее всего — кто-то из смотрительниц. Время от времени она отдавала приказы резким голосом, заставлявшие всех суетиться еще сильнее.
Всего в Эвлоне было четыре основных праздника. Каждый из них отмечался в начале нового сезона: День Творения в начале Хиберни (известный так же, как Белый сезон), Слава Люсеи в сезон Верн, Память Кастигоров в Айста и праздник Двух Сердец в сезон Айтум. Как ни странно, «Два Сердца» праздновался в честь самой первой свадьбы, состоявшейся в Эвлоне, и когда-то многие пары специально откладывали свое бракосочетание именно до этого дня. Считалось, что брак, заключенный в этот праздник, был особенно крепким и счастливым. Теперь же смысл Двух Сердец оказался утерян, и он стал просто поводом повеселиться. В исторических хрониках празднику уделялось не слишком много внимания, зато он часто упоминался в «любовных романах» из библиотеки Синсеры.
Серому еще ни разу не доводилось бывать в Эвлоне на праздниках. В первый раз Канея не пустила его с Луденсой из-за того, что он напился с хорнией островки. Еще два праздника пришлось отмечать в дороге, и тогда все свелось к пляскам вокруг костра под аккомпанемент топающих копыт. На этот раз Сергей надеялся ничего не пропустить. Если Синсера не включит его в состав своей свиты, то можно будет самому пролезть на крепостную стену и оттуда все хорошенько разглядеть. Ночная прохлада стала проникать под одежду, и он отправился отдыхать в свою комнату.
Устроившись на кровати, серый стал погружаться в сон, но поспать ему так и не дали. Получив чувствительный щелчок по носу он вскочил от неожиданности и заозирался, пытаясь спросонья сообразить что случилось. «Сегри! Сколько тебя звать еще!» — донеслась недовольная мысль Синсеры, и он понял, что голос королевы, вторгавшийся в сновидение ему вовсе не приснился. Быстро одевшись, он выскочил виз комнаты и бросился к покоям повелительницы. Часы в коридоре показывали далеко за полночь.
— Ну, наконец-то, — устало пробормотала хорния. — Такой день нервный… если ты меня не помассируешь хорошенько, чувствую, заснуть не смогу.
— Простите, что сразу не прибежал, — ответил Серый. — Я спал.
— Как я тебе завидую! — кивнула Синсера.
Она зевнула, продемонстрировав свои мощные коренные зубы, а потом пристроилась поудобнее на подстилке. Сергей потянулся к расческе, но королева его прервала. «Нет, лапами, да посильнее», — услышал он приказ и по характерному холодку в темени понял — повелительница обратилась к нему мысленно. Видимо, она настолько вымоталась, что уже не хотела поднимать голову с подушки. Сопя от напряжения, Серый стал разминать загривок. Под ладонями он почувствовал напряженные мышцы хорнии и резкими постукиваниями попытался размягчить самые твердые узелки. Постепенно королева расслабилась и стала довольно посапывать, но что-то все равно продолжало ее беспокоить. Решив, что это — головная боль, Сергей стал массировать ее мордочку. Легкими вибрирующими движениями пальцев он проводил от носика до затылка, огибал ушки и возвращался назад по подбородку. От королевы возражений не последовало, и он продолжал это занятие, пока не почувствовал, что хорния перестала реагировать на поглаживания. Синсера заснула, а перед Сергеем встала дилемма: оставаться при ней, или отправиться к себе в комнату. С одной стороны, повелительница не дозволила ему уйти. С другой — экусы не слишком любили делить с кем-то свое спальное место, а ложиться на полу ему не хотелось. Впрочем, королевское ложе было достаточно большим, чтобы он мог пристроиться сбоку, не беспокоя сон хорнии. Благодаря разогретым жаровням, в покоях Синсеры было тепло и уютно, а перспектива возвращаться в свою комнату, где ночной холод уже успел выстудить матрас с одеялом, Серого не слишком прельщала. Он взял с прикроватного столика два покрывала, накрыл одним Синсеру, пристроился сам под вторым и быстро погрузился в сон.
