Воины упорно тащили ошеломленного лекаря на другой конец лагеря. Прикрывали телами от жара, заставляли пригибать голову. Гигант раздраженно ворчал, бородач плаксиво ругался. Вздрагивал при каждом взрыве, втягивал голову в плечи… Поначалу Птиц мог лишь вяло трепыхаться. Но мало-помалу силы возвращались. Посох разогрелся сильнее, навершие тускло засветилось. Сознание вынырнуло из липкой тьмы забытья. В солнечном сплетении появилось жжение, сердце застучало ровно и мощно.
- Стойте… - прохрипел Ирн. Задрожал, высвободился из объятий солдат.- Я сам.
- Точно? - засомневался великан.
Птиц взглянул на гиганта, удивленно приподнял брови… Кто бы мог подумать - Оттар! Тот самый веринг, коего еще с утра шпынял бродяга. Но теперь от злодея и забияки мало что осталось. Лицо варвара горело праведным гневом. Каждая черточка дышала звериной яростью, доблестью и мощью. Грудь тяжело вздымалась, глаза сверкали. Но вместе с животным бешенством во взоре сквозил холодный расчетливый ум. Оттар понимал, что полк обречен и смерть близка. Но присутствия духа не потерял. И казалось, радовался битве.
- Я справлюсь,- коротко произнес послушник.- Ты как?…
- Пасть в славном бою - честь для истинного сына Севера! - с гордостью ответил варвар.- Джерард Громобой перенесет меня в небесный дворец!
- Тогда ладно… - вымолвил Ирн.- Задай им жару.
- Удачи, маг!
Оттар хищно улыбнулся, развернулся и скрылся в дыму. Бородач ринулся следом. На фоне пламени показалась широкоплечая фигура. Веринг где-то отыскал громадный топор, занес над головой. Длинными прыжками помчался вверх по откосу. А по пятам бежал худосочный спутник. Плотная пелена скрыла бойцов. Но даже сквозь гул прорвался яростный клич сына Севера… Мрон, как война меняет людей! В быту - изгой и злобная тварь. А в сражении - искренний и свободный человек, настоящий герой-Птиц отыскал взглядом верхушку шатра целителей. Разглядел множество щитов, острия копий. Около сотни человек. Мало, но если помочь, смогут справиться с первым натиском. Большего и не нужно. Главное - удержать строй, дождаться подкрепления от соседних полков… Парень поколебался. С одной стороны, надо помочь защитникам вала. С другой - у палаток можно встретить нищего. Лохматый точно знает, что делать. Но главное - надо вывести из кровавой бани Милдрит!
Шагах в пяти сверкнуло и загрохотало. К небу взметнулся столб огня, дыма и кипящей воды. Послушника осыпало комьями земли, мелкими щепками. Заклятия-щиты подействовали, отразили взрывную волну. Из пламени вырвался одинокий воин. Веки и губы сгорели, мясо шипело и плевалось капельками горячей крови. Одежда весело полыхала, доспехи пятнала гарь. Боец не замечал боли, протяжно кричал и потрясал мечом. Как оживший факел, метнулся во мрак, перепрыгнул глубокую траншею. Но там наткнулся на стрелу, рухнул в грязь дымящейся головешкой…
Ирн заставил себя отвернуться, горько скривился. Подождал, пока раскаленный дождь затихнет. Приподнялся, изучил обстановку. До лекарского шатра осталось немного, десятков пять шагов. Но на пути стояла сплошная стена огня, а с неба густо сыпались стрелы. Некоторые палатки догорали, другие только начали пылать. Чадно тлели трупы солдат, трещали угли. А дальше - тьма, смутное движение… Стрелки и служители пока занимались ближайшей к валу частью лагеря.
Огонь и дым пожрали воздух. Птиц закашлялся от едких запахов гари и жженой плоти. Скользнул мыслью внутрь себя, установил связь с ядром. Сила хлынула в жилы бушующим потоком, пришло ледяное спокойствие. Память выдала множество схем, словесных формул. Ирн сплел пять оборонных заклинаний. Два использовал сразу - Защиту от огня и Поглотитель энергии. Остальные - Физическую силу, Астральное зеркало и Хамелеон - повесил на посох. Наспех создал три атакующих и тоже заякорил на артефакте. Но затем вспомнил, что смертоносный арсенал и так велик. Рывком вышел из транса, шумно выдохнул и побежал вперед.
Благодаря какому-то вывиху восприятия послушник ясно видел сквозь пламя и дым. Среди толпы у лекарского шатра метались командиры. Криками, пинками и затрещинами заставляли воинов строиться клином, подгоняли припозднившихся. Солдаты подносили охапки копий и топоров. Пытались тушить пожар, обливали водой стены уцелевших палаток, дабы воспрепятствовать возгоранию…
Полог колыхнулся, наружу вышла Милдрит. Лицо бледное, волосы растрепаны, на мантии пятна крови и сажи. Видно, что измучена: под глазами темные круги, на лбу глубокие морщины. Но мужественно боролась со слабостью и страхом. Деловито раздавала приказания, подгоняла и самых сильных мужчин… Как она прекрасна! И сейчас, когда вокруг пламя и кровь, целительница не утратила женственного обаяния. А внутренний стержень, состоящий из отваги и силы, стал виден как никогда ясно.
«Слава судьбе! - сверкнуло в голове.- Жива!…»
На губах послушника появилась тусклая улыбка. Надежда вспыхнула с новой силой. Да, теперь есть за кого сражаться! Есть кого защищать!… Птиц ускорился и помчался к шатру, к людям. На бегу заметил, что воины разделились на две группы. Одна плотной колонной пошла в обход пожарища. Другая закрылась щитами и бросилась прямиком в пламя. Правильно, надо срочно закрыть прореху в обороне. И пока первые сдержат удар имперцев, вторые придут на помощь…
…Последние лучи заходящего солнца озарили небосклон на западе. У опушки леса, во тьме, родилась яркая звезда. Вспыхнула белым огнем в руках талантливого молодого служителя Алара. Разрослась, вобрала мощь Господа. Озарила угрюмые и сосредоточенные лица скифрских воинов. Прошлась веселыми лучиками по одежде. А затем медленно и робко покинула ладони темноволосого юноши. Помедлила в сомнениях - а стоит ли улетать? Но увидела небо и встрепенулась. Там, среди вечной Тьмы, блестели сотни таких же огоньков. Чистых и спокойных, родных и знакомых. И звезда поддалась зову сородичей. Без колебаний рванулась вверх, превратилась в пламенный метеор. Но скорости не хватило, рывок оказался напрасным. Сгусток света завис между небом и землей, с воем устремился вниз. Пролетел поле, вал, полосу пожара. Попытался вернуться обратно. Но не смог, рухнул прямо на большой шатер. Мгновенно испепелил полотно, вонзился в почву.
Птиц не понял, что произошло. Только что бежал, вырвался из полосы пожара. Впереди виднелись палатка целителей, хвост одной из колонн - около тридцати воинов. И тут над головой оглушительно засвистело и завыло. Земля затряслась, свет поглотил ночь… Удар! Темнота…
Горячий пепел скрипел на зубах, царапал глотку. На грудь давило, в ребра упирались острые камни. Слышалось потрескивание, вдалеке звенели клинки. Лицо и левый бок ощутимо напекло. Рядом чудилось присутствие большого домашнего кота. Призрачный мурлыка потоптался по груди, ткнулся мокрым носом. Гул в ушах затих, откуда-то набежали обрывистые мысли: «Где я? Что? Как…»
