– Бычком-то из купеюшки вышел проводник-то. Чуть вагон не разнес по досочкам. Запамятовала?
– Да я ж маленькая была, еще в школу даже тогда не ходила, – сказала Лада. – Это ж когда было!
– А потом? – полюбопытствовал я. – Что с этим бычком потом стало?
Домовушка захихикал:
– После набежали со всего поезда бригадные, головами качали, плечьми пожимали, откуль бычок взялся, не поймут. Да и сгрузили родимого на полустаночке. В лес, хвост стоймя поставивши, убежал. Мычал горестно. А мы дале поехали. По сей день, должно, не разумеет, болезный, отчего та беда с ним приключилася…
– Бррр! – содрогнулся я. – Не позавидуешь! Очень жестоко, мне кажется.
– А не приставай! – строго сказал Домовушка. – Ежели баба одна, да с дитятею, так уж и рады, так ух и норовят зажать в уголку… Жеребцы!
– Во! – квакнул Жаб, уже совершенно оправившийся после бедствий, свалившихся на него нынче. – Лада, а если он жеребцом обернется? Ведь у нас и места нет! На лоджии разве что ему стойло сделать? – И Жаб радостно заквакал.
Надо отметить, что лоджиями, поскольку они не были застеклены, мы почти и не пользовались. Очень уж хлопотно было бы накладывать ежевечерние заклятия еще на две двери, кроме входной. Поэтому лоджии у нас стояли опечатанные и открывались лишь в случае большой стирки, когда Домовушке надо было развесить белье для просушки.
– Да не волнуйтесь вы так! – с досадой сказала Лада. – Я провела предварительный анализ вариантности. Он должен трансформироваться в грызуна.
– Анализ чего? – не понял я.
– Ну я заглянула в его сущность, – пояснила Лада. – Я не знаю, как тебе объяснить… У меня это случайно получилось, на другом человеке… Я теперь на разных людях пробую. И кое-что вижу. Обычно не очень точно, то есть какое именно животное является вторым ego, я не определяю, но отряд или даже вид могу установить.
– Грызун – это вроде бобер, да? – забеспокоился Домовушка, принявший утверждение Лады за чистую монету. – Он же всю мебель у нас попортит!
– Не обязательно бобр, – возразила Лада. – Он может стать хомячком, например. Или морской свинкой.
– Морским Свином, – поправил ее Жаб и заржал. – Или Морским Жеребцом.
– Погоди, погоди, – я никак не мог успокоиться, – ты говоришь, что заглянула в его сущность? Но ведь это невозможно! Человек даже сам не знает, что у него за сущность, а уж со стороны увидеть!.. Ворон…
– Ах оставьте! – скривилась Лада. – Что знает ваш Ворон о магии! Бездарь он, и больше ничего.
– Но теоретически он очень хорошо подкован, – не сдавался я.
– Что такое теория без практики? – риторически вопросила Лада и пожала пухлыми плечиками. – Гербарий!
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ,
в которой я встречаюсь со знакомой незнакомкой
Двери и слушатели взаимно притягивают друг друга.
Сыщик Кафф
Однако мы заболтались. Время близилось к семи, а на семь часов вечера назначен был визит бывшего возлюбленного Лады, будущего нашего сотоварища по несчастью. Или, может быть, по счастью? (Это уж как посмотреть.)
Домовушка засуетился, захлопотал, накрывая на стол и требуя от меня посильного участия. И я так замотался, что совсем забыл о приказе Лады – закрыть наглухо форточки, чтобы Ворон не мог проникнуть в квартиру до завтрашнего утра.
И конечно же – в точном соответствии с известным законом, согласно которому бутерброды всегда падают маслом вниз, а совпадения случаются тогда только, когда они приводят к обострению ситуации, – в ту самую минуту, как раздался звонок в дверь, оповещающий о приходе гостя, в кухонную форточку влетел Ворон и грузно плюхнулся мимо своего насеста. На плиту.
К счастью, в этот момент на плите уже ничего не варилось. Ворон приземлился между конфорками и оглядывался теперь недоуменно и встревоженно.
– В дупель пьян, – прошипела Лада, констатируя печальный факт. – Кот, займись им. И – быстро, престо, темпо, цигель!
– Цигель, цигель, ай-лю-лю! – не удержался Жаб от комментариев.
Я грозно фыркнул, и Жаб заткнулся. Лада открывала дверь. Пес, согласно сценарию, гавкнул два или три раза. Лада придерживала его за ошейник, будто удерживая от попытки порвать гостю штаны. Я же, фамильярно подхватив Ворона и зажав ему лапой клюв, чтобы он не тюкнул меня или, что еще опаснее, не начал ругаться, со всех лап (задних) бросился в кабинет, где уже (в соответствии с диспозицией) заняли места Петух и Паук.
Пауку пришлось покинуть свое уютное обиталище среди дубовых ветвей, потому что Петух никак не мог запомнить, что от него требуется: а) молчать, б) не высовываться. Тем более что время приближалось к ужину, когда Петух становился особенно буйным и требовал жрать. Так что Паук во избежание неприятностей сидел теперь на голове у Петуха и при малейшей попытке последнего встрепенуться командовал ему: «Смирно!»
Я с тяжелым Вороном в лапах едва успел добежать до кабинета и юркнуть внутрь, когда гости ступили на территорию нашей квартиры. Да-да, я не оговорился – именно гости, в количестве двух штук. Экс-возлюбленный Лады поступил настолько бестактно, что взял с собой подружку. Впрочем, может быть, он хотел обезопасить себя от ожидаемых им попыток Лады его, этого самого экс-возлюбленного, соблазнить? Если так, то он промахнулся. Лада соблазнять никого не собиралась.
Я успел услышать еще женский голос, показавшийся мне знакомым, и удивленный возглас Лады, не вполне сумевшей скрыть свои чувства, и мужской противный тенорок, после чего дверь за мной закрылась и я наконец смог выпустить уже слегка пришедшего в себя и начавшего трепыхаться Ворона.
– Бр-р-ред! – заорал Ворон, как только высвободился из моих лап. – Др-р-рянь! Кр-р-р-ретин! – Как всегда в пьяном состоянии, Ворон налегал на звук «р».
– Заткнись, – сказал я миролюбиво. – А то укушу. Больно.
– Автор-ритет пр-р-реминистр-р-р-ра подр-ры-вать! – продолжал Ворон, встопорщив перья, приподнимаясь на цыпочки, расправляя крылья, то есть демонстрируя свою агрессивность. Я легонько хлопнул его по темечку, он не удержался на ногах и плюхнулся на пузо.
– Пропил ты свой авторитет, ясно? – сообщил я ему почти ласково. Мне не терпелось, чтобы эта многомудрая и вздорная птица наконец заткнулась и я смог прислушаться к происходящему в недрах нашей квартиры. Конечно, я не мог услышать ни звука из комнаты, где они ужинали, – при двух-то закрытых дверях. Но пока Лада хлопотала по хозяйству, она бегала из комнаты в кухню и двери не закрывала, и хоть что-то услышать я был должен.
К счастью, состояние Ворона из агрессивной стадии перешло в сонливую, и он захрапел, даже не попытавшись подняться на ноги, а прямо так, лежа на пузе. Я аккуратно переложил его на бочок. Храп прекратился. Я подкрался к двери и прислушался.
