— Л’тра, — коротко пояснила Стефания. — Технодрос — их летательная машина. Может передвигаться по воздуху, под водой, в земных недрах… Космоса на Эйкре нет, но она и там бы нормально передвигалась. Четыреста пятьдесят л’тра экипажа, оснащен оружием и еще что-то там…
— А из чего она сделана? — проводила взглядом голубовато-белый аппарат Света. — Это металл такой?
— Это гидролапидарий — застывшая вода.
— Лед, что ли?
— Нет, совершенно другой принцип.
— Какой?
— У них и спроси! — почему-то обозлилась чертовка. — А я тебе что — академия наук?! Я даже в школе никогда не училась!
— А откуда же ты тогда так много знаешь?
— Я по основной профессии — демон-справочник, — надулась Стефания. — Сама иногда не знаю, откуда что-то знаю…
— Каламбур, однако, — хмыкнул Валера.
Технодрос л’тра неожиданно мигнул пару раз и исчез. От того места, где он был, во все стороны хлынули потоки теплого воздуха.
— Это он куда?… — спросила Света, придерживая растрепавшуюся прическу.
— Технодросы — это еще и континуумоходы. Л’тра свободно путешествуют между мирами.
— Так они могут и нас… переправить?
— Если вы в эту штуку влезете, — хмыкнула Стефания. — Самый огромный технодрос меньше полутора метров в длину. Да и такой существует в единственном числе.
В гавань вошел маленький кораблик из Ваннвайга — его сразу можно было узнать по двум косым парусам, окрашенным в красные и желтые полосы. Ваннвайги считали, что сочетание красного и желтого отпугивает враждебных морских демонов. За этим первым шли еще одиннадцать — большой торговый караван. Купцы привезли в Юберию дорогое красное дерево, редкую краску, секрет которой Ваннвайг бережно хранит от чужаков, и самое главное свое сокровище — стекло. Юберийцы тоже умеют его производить, но обходится это очень дорого, а качество получается крайне скверным. А вот ваннвайги, видимо, знают какой-то секрет…
— Л’юа асталька, ноу тас’саль а лектер иза — Пороко Ак’клатра [58]? — вежливо обратился к Свете какой-то человек, указывая на «Чайку».
— Ой, я не понимаю… — смутилась Света. — Это вам надо дядю Сережу найти…
Человек непонимающе нахмурился.
— Туда идите! — повысила голос она, тоже указывая на «Чайку». Ей почему-то казалось, что если говорить громче, тебя лучше поймут. — Там у нас переводчик, он вам все объяснит! Оль, твой хомяк еще не нагулялся? А то старички уже притомились…
Волшебникам и в самом деле надоело слушать стихи. Они выбрали место с чуть меньшей концентрацией тепория (теней на Эйкре, разумеется, не бывает) и уселись там, прислонившись к стене.
— Не выпить ли нам чаю с печеньицем? — лениво предложил Мельхиор.
Каспар встряхнул колпак, и из него посыпалась крупная речная галька. Правда, пахло от нее печеньем.
— Старый идиот… — равнодушно констатировал Бальтазар, зачем-то запихивая один из камешков за щеку. — Это не печенье… да, совсем не печенье… даже вкус другой. Ты опять все перепутал.
— Не смей говорить со мной таким тоном… — вяло огрызнулся Каспар.
— Да, что-то они у нас совсем закисли… — покачала головой Стефания. — Может, пойдем? Тем более, что к вашему папе, похоже, гости…
Тот человек, что спрашивал у Светы о капитане, вновь возвращался. Но на сей раз за ним следовал настоящий кортеж. Впереди ехали высокие одноместные колесницы, запряженные форораками [59]. Этих могучих птиц здесь использовали в качестве тягловых животных — усесться на них верхом человек не мог, но вот впрячь в колесницу большого труда не составляло. Если, конечно, сумеешь управиться — форораки отличаются буйным нравом и нередко убивают своих возничих.
За малыми колесницами двигалась большая — не на двух, а на четырех колесах, с паланкином, приводимая в движение двумя огромными эпиорнисами [60]. В ней восседал полный мужчина, разодетый в пух и прах. Широкая перевязь с кистями, перепоясывающая наискось грудь и спину, указывала на высокий чин, а вычурный головной убор, похожий на цветок лотоса, демонстрировал, какой именно. Наместник Города — самая крупная шишка в Наранно, да и в любом другом населенном пункте Юберии. Сам Опо’лай Мараха — великий и благословенный исполнитель воли Владельца, да попирает его нога каждого из живущих под этим небом во веки веков.
— Ап-ап-ап! — с трудом выбрался из колесницы Мараха. — Ап-ап-ап!
— Наместник Города желает встретиться с Наместником Корабля! — прокричал глашатай, взбегая на трап «Чайки».
И тут же полетел кувырком обратно — Гена, охраняющий вход, не собирался позволять кому попало шляться по судну. Наглый черномазый, лопочущий что-то на своем шалтай-болтай, получил мощный хук правой и скатился обратно на причал.
Однако Чертанов, услышавший его слова, уже торопливо переводил их Колобкову. А Петр Иванович, разумеется, тут же помчался извиняться — ссориться с местным мэром он не собирался.
— Ап-ап-ап! — расхохотался Мараха, глядя на стонущего глашатая. — Пусть боги хранят Владельца! Воистину, сами боги направили руку твоего воина, брат мой! Не один миллентум я прожил на свете, но впервые вижу такой удачный удар! Скажи, не случится ли так, что этот доблестный боец пожелает вступить в мою ставку?
— Думаю, нет, — осторожно ответил Колобков, выслушав перевод. Конечно, он не понял, что мэр подразумевает под «ставкой», но отдавать Гену кому попало не собирался. — Добро пожаловать… э-э-э… ваша светлость, что ли?
— Вступите на борт, льке Мараха, и отведайте скромного угощения этого корабля, — осуществил «вольный перевод» Чертанов.
— Ну, судя по тому, чего я наслышался о вас, оно не такое уж скромное! — воздел руки Наместник Города. — Я жду не дождусь, когда смогу попробовать того чудесного напитка, который вы называете «вот’ка»!
— Зинулик, накрывай поляну, у нас сам мэр в гостях! — заорал Колобков, тряся Марахе руку. — Серега, скажи ему чего-нибудь хорошее — как мы рады и все такое. Может, пошлину снизит.
— Да с вас и так берут самую малость…
— Но ведь берут же все-таки. Запомни, Серега, если хорошо подмазать начальство, сам тоже внакладе не останешься. На этом экономят только дураки! Гюнтер, будь другом, порыскай там каких-нибудь ценных сувениров — я ведь еще не все раздарил? Жемчужин там покрупнее, ручку с голой бабой, рубль юбилейный, ну и еще чего-нибудь, что дикари любят…
— Не волновайся, Петер, я все принести, — согласно кивнул Грюнлау. — Думай, этот бургомистр останется доволен.
— Надеюсь.
Как и все предыдущие гости «Чайки», Наместник Города сначала удивился, что его собираются угощать прямо тут, на борту. Большинство местных судов плохо подходят для богатых приемов — военные, торговые, рыбацкие, грузовые баржи… Юберийцы пока что не додумались строить корабли, предназначенные исключительно для того, чтобы весело проводить на них время. Вернее, одно такое было — у Владельца, построенное по спецпроекту, но в Наранно оно пока что не заходило. Да и вообще ходило только по реке — столица располагается в глубине материка.
