– Уитли? – прошептал он. – Это… ты?
У него были причины сомневаться. У склонившегося над ним человека было лицо ученика следопыта, с которым он познакомился когда-то в Дайрвуде, но с Уитли произошла какая-то удивительная перемена.
Старинный приятель был одет в изящное, цвета слоновой кости, платье с вышитыми зеленой нитью по подолу, воротнику и обшлагам рукавов листьями плюща. На талии – коричневый фартук, чтобы не запачкать платье, длинные каштановые волосы заплетены на затылке и свисают до середины спины. Дрю почувствовал, что у него закружилась голова.
– Но ты одет… как девчонка, – прошептал он так, словно открывал другу великую тайну.
– Потому что я и есть девчонка, дурачок, – сказала Уитли, переливая из кувшина в стакан янтарную жидкость. – Вот, выпей это.
Уитли протянула стакан Дрю, и тот выпил его одним глотком, даже не разобрав вкуса, настолько был ошеломлен.
– Но когда мы встретились, ты вроде был… была… парнем.
– Не была, Дрю, – сказала Уитли, с улыбкой забирая пустой стакан. – Ты принял меня за мальчика, вот и все. Может быть, мне следовало тебя поправить? Что ж, в таком случае прошу прощения.
– А что ты делала в лесу с мастером Хоганом?
– Была его ученицей, что же еще? И остаюсь ею, хотя мастер еще чувствует себя недостаточно хорошо, чтобы вернуться в лес. Я закончила курс полевой подготовки – так это называется, – и поэтому мне разрешили сопровождать моего отца в Хайклифф.
– Твоего отца?
– Да, – ответила она, поднимаясь и расправляя свой коричневый фартук. – Герцога Бергана.
Не успел Дрю переварить эту новость, как дверь неожиданно отворилась, и в каюту, пригибая голову, вошел из темного коридора человек. Это был сам герцог. Увидев, что Дрю сидит на кровати, он тепло улыбнулся сквозь свою пышную бороду.
– Ага! – громко воскликнул Берлорд, просунул свою голову назад и крикнул в коридор. – Он очнулся!
Громкий голос герцога разбудил Гретхен и Гектора, они сорвались со своих мест, бросились к своему другу и стали обнимать его. Уитли, улыбаясь, стояла чуть в сторонке.
– Ты проснулся! – воскликнули в один голос Гретхен и Гектор. – Тебе стало лучше!
– Стало, – ответил Дрю. – Рад, что вы это заметили.
Гектор сразу же стал щупать пульс Дрю, приложил ладонь к его лбу – нет ли температуры, – принялся осматривать раны, проверяя свою работу.
– Он в порядке, Гектор, – сказала Уитли. – Я уже посмотрела его, пока ты храпел. Можешь не волноваться.
– Ты был в отключке полдня, с тех пор, как тебя выловили из гавани, – сказал Гектор, продолжая проверять повязки и шины – ну, никак не мог остановиться.
– Из гавани? – переспросил Дрю. – Я помню, как начал падать, а потом отрубился.
– Ты должен был умереть, – сказал Берган, усаживаясь в освободившееся после Гретхен кожаное кресло. – Скажи спасибо Вершарку, он быстро среагировал и нырнул за тобой. Впрочем, ты наглотался столько воды, что Белое море слегка обмелело, так что искать тебя стало проще, – хмыкнул он.
Обрушившиеся на него новости потрясли Дрю, его воспоминания обрывались на том, как он прыгнул вниз, чтобы не доставить Рэтлордам удовольствия убить себя. Он не надеялся выжить, когда прыгал, и думал, что чудесный сон видит уже на Небесах. Внезапно Дрю нахмурился и осмотрел свою кровать.
– Мой меч, – сказал он. – Где мой Вольфсхед?
– Боюсь, что потерялся, – ответил Гектор. – Думаю, лежит где-нибудь на дне гавани или посреди Белого моря. Мне очень жаль, Дрю.
Дрю был очень огорчен тем, что лишился единственной вещи, связывавшей его с человеком, которого он называл своим отцом, с человеком, доблестно пожертвовавшим ради него своей жизнью. Дрю надеялся, что они смогут найти его в груде тел на эшафоте и похоронят, как он того заслужил. И других старых солдат Волчьей гвардии следовало похоронить как героев.
– Солдаты, – спросил Дрю. – Почему они ввязались в схватку? И откуда у них сохранились плащи гвардии Вергара?
– Это моих рук дело, парень, – сказал Берган. – Я знал, что Мак Ферран служил в Волчьей гвардии, и меня мучила мысль о том, что ему следует напомнить об этом. Еще я знал, что некоторые из солдат Волчьей гвардии возвратились после своей отставки в Хайклифф и поступили в новую гвардию. Так что часть гвардейцев Леопольда служила еще твоему отцу. Тогда я подумал, что следует поискать тех Львиных гвардейцев, которые знали Вергара. Для меня было большой неожиданностью узнать, что в Львиной гвардии служит теперь и человек, который воспитал тебя.
– Почему он вступил в Львиную гвардию? – изумился Дрю.
– Когда мы встретились, он честно рассказал мне, что считал тебя врагом. Думал, что ты убил его жену. После той ночи жизнь его пошла под откос, Дрю. Но когда я объяснил, что на самом деле произошло той ночью, что не ты, а другой зверь убил твою мать, он понял, какого дурака свалял. Я думаю, у него было время, неважно насколько короткое, чтобы исправить ошибку. И некоторые старые бойцы, сохранившие верность твоему отцу, помогли ему. Ферран и эти солдаты принесли свои жизни в жертву ради тебя, никогда не забывай об этом.
Какое-то время Дрю сидел молча, переваривая услышанное. Мак Ферран всегда относился к нему с некоторым подозрением и недоверием, это Дрю ощущал с детства. Мак смотрел на него совсем не так, как на своего родного сына, словно ожидал, что Дрю совершит какую-то промашку, в чем-то проколется. Наверное, так вел бы себя любой, сознающий, какую опасность для его семьи может представлять входящий в зрелый возраст Вервольф. А Трент? Что стало с ним? Дрю отказывался верить, что никогда не узнает об этом. Может быть, возвратившись однажды на ферму Ферранов, он найдет там своего брата живым и невредимым. При мысли об этом Дрю улыбнулся, однако на такую встречу пока что он мог лишь надеяться.
Дрю слышал, как лениво плещут волны в борт «Мальстрема» – от этого звука он ощутил во рту горько-соленый вкус морской воды.
– Мне казалось, что я умер, – прошептал он.
Уитли подошла и поправила подушки так, чтобы Дрю мог сесть прямо. Вернула на место и подоткнула сброшенные им одеяла и простыни.
– Мы тоже так думали, – сказала Гретхен, легонько отталкивая Уитли в сторону, чтобы еще раз обнять Дрю. Он поднял перевязанную руку и погладил Лисицу по спине – от этого движения у него вновь заныли все кости. Наблюдавшая за этим со стороны, Уитли изогнула бровь и иронично усмехнулась.
– Некоторое время ты не должен двигаться, дружище, – сказал Гектор. – У тебя почти ни одной кости не переломанной не осталось. Скажи спасибо, что ты Вервольф, а то давно достался бы на обед рыбам.
