Мистик бросил в мою сторону недобрый взгляд, а затем опять повернулся к специалисту по нечисти.
– Капитан знает о твоих планах? – деловито поинтересовался готтальский маг.
– Да.
– И что он сказал?
– Эмиллио велел спросить у тебя, темный. Ты же здесь вроде как главный. – Гред гадливо ухмыльнулся.
Ридден сложил ладони лодочкой, словно молящийся храмовник, закрыл глаза и замер.
– Ну? – нетерпеливо спросил охотник, недовольный молчанием собеседника.
– Выступаем завтра на рассвете. Передай приказ капитану, пусть он собирает людей, готовит провиант и… впрочем, не мне тебя учить.
– Первое умное решение, – не удержался от колкости Гред.
На палубе звонко свистел ветер, мелкие волны облизывали каменистый берег Долины Врат, вечернее солнце продолжало ласково греть, словно извиняясь за те холодные дни, что застали нас во время плавания по Сирене. Почти вся команда уже завалилась спать – завтра вставать рано. О предстоящем походе за Кольцом Бездны я старался не думать, и так много всего свалилось на мою разнесчастную голову.
Сегодня я впервые вышел на свежий воздух; до этого я старался не показываться на глаза другим, потому как просто-напросто не мог ходить самостоятельно, предпочитая лежать и набираться сил после ритуала. О Даре Высших и его последствиях не знал никто, кроме Риддена и Эрана. Все остальные наивно полагали, что меня свалил с ног страшный недуг, посланный подлой Тионой, а добрый и благородный мистик сумел спасти бедного-несчастного Марка от верной смерти. Даже непоседливый Рикк поверил в подобную ложь, хотя, само собой, я не собирался утаивать от маленького стилкка правду. Расскажу при случае.
Устроившись на деревянной скамье, прибитой к перилам броненосца, я вытащил Клинок Багрового Заката. Рукоять лежала в руке идеально, словно ее изготавливали именно для меня. Лезвие поблескивало красным, гарда вторила ему желтым, а грань отливала ярко-синим. Мой меч еще послужит своему Хранителю, хорошенько послужит. Теперь, когда я многое понял и осознал, Клинок станет великолепным оружием против Вернувшихся-из-Тьмы. Я не верил, что Реликвия ше-арраю способна убивать магов Рил'дан'неорга – это всего лишь маленькая ложь Наставника, своего рода «проверка на вшивость». Даже пронзив сердце любому из Учеников, мне не удастся его убить. Ранить – да, но убить – нет. А впрочем, мне хватит и простого ранения; главное знать, куда и как бить.
Дарсейн оказался прав, когда не стал применять Клинок против Наставника. Подобное могло стать для моего пращура роковой ошибкой. Повелитель Орр-Серегана при неподчинении мог отвернуться от Владыки моллдеров, а это повлекло бы гибель всех темных эльфов от мала до велика.
Во время битвы на перевале я как бы покинул тело Дарсейна, смог взглянуть на него со стороны. Что ж, мы оказались очень похожими внешне, только мой предок был гораздо старше, не старик, конечно, но уже и не молодой. Я смотрел на него из плоти того самого «желтого света», который погубил Вейнда, а он… он тоже видел меня, хотя и не разглядел во мне своего потомка. А жаль. Зато теперь я знаю, что его сын, попавший в плен во время штурма Эльфокса, сумел выжить. Скорее всего, он сбежал из плена, дав начало моему роду наполовину людей наполовину темных эльфов.
Минуло полторы тысячи лет. И та и другая стороны залечили страшные раны Готтальской войны. Моллдеры вполне обжили свои скалы, нагло потеснили троллей, орков и лиатаргов, даже создали могучую державу. Именно по вине клыкастых иные расы бегут в Индалеор и Ландеронскую империю – гнет Готтала выдержать не так уж просто.
Люди тоже оправились, только куда быстрее, ведь им же не пришлось искать новый дом взамен старому. Они восстановили Инфио и Оплот Союза, подчинили себе Леса Аделаиды, а на месте перевала, где со своей армией насмерть стоял Владыка, возвели могучую крепость – Северный Предел.
Да, много воды утекло, сменились десятки поколений, родились и умерли те, кому посчастливилось жить уже после кровавой войны. А Наставник и его Ученики по-прежнему коптят небо, словно время стало над ними не властно, а смерть отвернулась от них навсегда. Те, кто предался Рил'дан'неоргу, по мнению Дарсейна, переставали быть живыми людьми, становясь марионетками правителя Орр-Серегана. Правда ли это, я не знаю, но Вейнд, Хазарт и даже Неррая казались мне вполне живыми, и особо рьяной верности своему Учителю я в них не почувствовал…
Я вытащил из-за пояса небольшой метательный ножик с деревянной ручкой. Он был самым заурядным, имел прямое лезвие и широкую выемку у острия. Таким удобно убивать в подворотне или темном переулке. Один удар в спину – и жертва отправится к Девилхору, так и не поняв, что же случилось.
Внимательно осмотрев кинжал, я принялся выцарапывать на податливой поверхности рукояти разномастные узоры и руны. Рисунки не играли важной роли, главное заключалось в том, чем именно чертить эти символы. А чертил я их Клинком Багрового Заката. Это было ужасно неудобно; заостренный конец Реликвии постоянно срывался с узкой ручки метательного ножа, знаки выходили кривыми и смазанными, а сам нож все время норовил выскочить из ладони, нарушив несложное колдовство.
О способе применения данного оружия я старался пока не думать, ибо мои сокровенные мысли могут услышать недруги. Главное, быстренько закончить ритуал, спрятать кинжал куда подальше и забыть о нем до тех пор, пока не наступит время решительных действий. Вопрос не в том, когда оно наступит, а в том, в чьей спине окажется мой рунный ножик.
Муторная процедура заняла больше часа. Отложив в сторону Клинок, я принялся созерцать плоды своего «творчества». Руны вышли не сказать что уродливыми, но какими-то скошенными, словно погнутые сильным ветром деревья. Ладно, и так сойдет. Главное, чтоб они действовали точно, не давая сбоев. Раньше руническая письменность казалась мне жутко сложной и заумной, но после «встречи» с Дарсейном мои знания по поводу древних знаков возросли многократно. Я мог читать их, писать и даже использовать в несложных магических комбинациях. Одну из таких комбинаций я и провел. Осталось только напитать символы жизненной силой, вдохнуть в них магию, задать основополагающие элементы, вроде степени воздействия внешних эманации или блокировки чародейства извне…
Эко загнул. Я-Марк не понял бы ни слова, а вот я-Дарсейн прекрасно разбирался в терминологии мистицизма и общей магии.
Осторожно, словно хрупкую вещь, я воткнул нож меж палубных досок так, чтобы лезвие смотрело вертикально вниз. Затем взял Клинок Багрового Заката и проткнул на запястье самую крупную на вид вену. Ярко-алая кровь резво потекла по узкому кровостоку старинного артефакта, на мгновение застыла на самом кончике, а потом крупными каплями принялась орошать изрезанную знаками рукоять кинжала.
