— Ей лучше со мной. — Объяснила учительница, прижимая девочку к себе.
— Поверь — если ты её уронишь, ей будет только хуже. — Жёстко сказал Вальдр. — Отдай её принцу.
— Она его не знает.
— А я занят. — Вальдр показательно потряс картой.
— Я не против. — Наследник престола подъехал ближе и протянул руки, чтобы забрать ребёнка. — Она такая миленькая. Люблю тискать детей.
— Не надо никого тискать. — Буркнула Эля.
Когда её пересадили на другую лошадь, Мила даже не проснулась.
— Что там по карте? — Девушка вытянула шею, пытаясь разглядеть, что так пристально изучает её спутник.
— Ну вообще к Волнистому нам надо забрать немного западнее…
* * *
Через четыре часа.
Лес, который летом обволакивал зелёным полумраком, сейчас был прозрачным и светлым, сверкающим от снега. Контрастом выделялись чёрные прожилки ветвей. Эля, которая уже давно не была за городом, даже на время позабыла о своих и чужих неприятностях и восхищённо озиралась по сторонам. В мыслях поселилась серебристая лёгкость. Хотелось превратиться в порыв ветра, скользящий между деревьями, и беззаботно играть со снежинками в морозном воздухе. Засмотревшись на зимние красоты, она не заметила, как задела головой низко нависшую лапку ели. Тут же на неё свалился почти целый сугроб. Она стала отряхиваться, но снег неведомым образом умудрился забиться даже ей за шиворот, где моментально начал таять. Лес сразу же стал выглядеть не так очаровательно.
— Бестолочь. — Констатировал Вальдр, бросив на неё презрительный взгляд через плечо. Когда он отвернулся, о его затылок разбился небольшой снежок, который осыпался белой крошкой на меховой воротник.
— Не обижайте леди. — Предупредил принц, отряхивая руки. — На этих ёлках столько снега…
Девушке показалось, что со стороны Вальдра послышалось шипение. У него даже руки затряслись от желания сунуть наследника престола головой в сугроб.
— А мы по правильной дороге едем? — Учительница быстро сменила тему. — А то после той развилки я что‑то сомневаюсь. Всё‑таки надо было откопать указатель и уточнить направление.
— Вот сама бы и откапывала. А у меня карта есть. На ней вообще только эта дорога указана, а та — нет. Зачем ехать по дороге не указанной на карте?
— Ну да, наверное. — Пробормотала Эля. — Просто после развилки мы до сих пор никого не видели. И следов никаких.
— Ночью снег выпал — какие следы?
Деревья расступились, открывая дивный вид на обрыв. Внизу змеилась скованная льдом река. Дорога перебегала почерневший от старости мост и терялась в лесу на другом берегу.
— Стой! Стой! Стоять!
От неожиданности оба парня вздрогнули и натянули поводья. Повернувшись, они недоумённо уставились на девушку, лошадь которой вертелась на месте и, кажется, мечтала оказаться подальше от своей хозяйки.
— Что ты делаешь? — Осведомился Вальдр.
— Она не слушается. — Пропыхтела учительница.
— Да ты что? Какая нехорошая. Поставь ей двойку. — Фыркнул парень. Подъехав поближе, он изловил кобылу за узду и заставил её остановиться.
— Этот мост не внушает доверия. — Жалобно сказала девушка. — Выглядит опасно. Как будто по нему сто лет не ездили.
— Не неси чушь. Сама говорила, что перед нами целый обоз ехал.
Мила, до этого дремавшая и не обращавшая ни на что внимание, внезапно проснулась и, взвизгнув, стала брыкаться.
— Ой, что делать? Она какая‑то странная!
— Ещё один. — Пробормотал Вальдр. — То мост странный, то малявка. — Подъехав к принцу, он перетянул девочку на свою лошадь.
— Она вас не знает. Проснулась и вместо любимой учительницы обнаружила малознакомого оборотня. Девчонка боится всего подряд и у неё есть на это веские причины.
Мила тут же затихла, удивлённо вслушиваясь в свой психологический портрет.
— Правильно, мелкая. Мне ты можешь доверять. Мы с тобой тут вообще единственные адекватные. — Добавил он еле слышно.
Девочка молча нахохлилась, но протестовать не стала.
— Поехали наконец. — Парень направил своего серого жеребца к мосту.
— Ну он правда выглядит хлипким. Давайте хотя бы по одному. — Жалобно попросила Эля.
Принц усмехнулся.
— Ты ещё хлипких не видела. Один раз я залез… А, ну да… Девушке такое лучше не рассказывать… Ну можно и по одному.
Оказавшись на другом берегу, господин Ярдар махнул рукой и застыл, со скучающим видом поджидая спутников. Когда копыта рыжей кобылы Эйнара ступили на присыпанные снегом доски, он внезапно решил понастальгировать.
— Эх, как я скучаю по дождику! И он наверняка скучает по мне.
Эля приподняла брови — скучать по дождю в разгар зимы было вполне нормальным делом, но вот последняя фраза…
— Он мне точно не простит, что я его бросил. Так и вижу его грустные глазки.
Девушка представила тучку с глазами и ей поплохело.
— Что он несёт? — Пробормотал Вальдр, недовольно щурясь и наблюдая с другого берега за приближающимся принцем. — Вроде не пил. Хотя порой мне кажется, что вместо крови у него вино. И вместо мозгов тоже…
Эйнар продолжал страдать:
— Его светло — серая шёрстка так прекрасно гармонировала с моими волосами. Мы так загадочно и поэтично выглядели вместе.
— О чём он? — Одними губами спросил зеленоглазый оборотень.
Отделённая от него мостом, девушка растерянно пожала плечами. Её воображение заклинило уже на шерстяном облаке.
— Это лучший в мире конь, даже несмотря на то, что жрёт что ни попадя. — Констатировал наследник престола, поравнявшись с лошадью Вальдра.
"А, это имя того коня." — Облегчённо выдохнула Эля. — "А я то думала, что он ударился головой о низко нависшую ветку."
— Вы назвали своего коня Дождиком? — Вальдр скептически приподнял бровь и развернул своего жеребца, направляя его в глубь леса.
— Ну да. — Принц последовал за ним. — Жаль, что пришлось оставить его в конюшне наместника.
— Как мило…
Внезапно за их спинами раздался треск и скрежет, будто сотня котов разом решили поточить когти о деревянную мебель. Парни застыли, выпучив глаза и глядя прямо перед собой. Лошади, почувствовав их настроение, поступили также.
— Ну я же говорила, что он какой‑то не такой! — В жалобный голос Эли добавились истеричные нотки.
Двое мужчин как по команде обернулись и уставились на мост. Точнее на то, что от него осталось. Деревянная конструкция просела и стала сползать по отвесным склонам, пока не рухнула на ледяной панцирь реки грудой прогнивших обломков. Теперь с обоих сторон дорога прерывалась обрывами, украшенными покорёженными остовами моста. Оборотни и Мила оказались на одной стороне, а Эля на другой.
