На лице Ройса появилось выражение озарения.
— Ладно, будь здесь как дома, — сказал он и жестом предложил Адриану занять его место.
Адриан вытащил короткий меч, трижды постучал рукоятью по камню. Ничего не произошло. Адриан постучал еще три раза. С тем же успехом.
— Что ж, попробовать все равно стоило, — разочарованно сказал он.
И вдруг послышался звук отодвигаемого засова и скрежет. Каменная дверь дрогнула. Ройс и Адриан нервно переглянулись, Адриан передал лампу Ройсу и вытащил свой полуторный меч. Ройс толкнул дверь, она открылась.
За дверью царил мрак, Адриан взял лампу в левую руку и выставил перед собой меч. Лучи света выхватили из тьмы купол и стены небольшой квадратной темницы. В центре помещения возвышалась огромная статуя. У нее тоже не было головы. В стенных нишах покоились ветхие свитки. Некоторые были разорваны, а обрывки валялись по всему полу. В противоположной стене виднелась еще одна плотно закрытая каменная дверь. Адриан разглядел на ней большие засовы. На полу стояли глиняные горшки, валялись одеяла, одежда и огарки свечей. А в углу сидел на одеяле единственный обитатель этой темницы. Когда он к ним повернулся, Адриан сразу его узнал.
— Траник? — ошеломленно спросил он.
Страж церкви Довин Траник с видимым трудом изменил положение. Он сильно исхудал, бледное лицо его напоминало призрачную белую маску. Темные волосы, которые он раньше аккуратно зачесывал назад, теперь длинными прядями падали ему на лицо. Длинная борода, сменившая аккуратные усики и эспаньолку, придавала ему неряшливый вид. На нем было то же самое ало-черное шелковое платье стража церкви, но теперь оно было порвано во многих местах и заляпано грязью. Страж натянуто улыбнулся, когда узнал нежданных гостей.
— Как жаль, что именно вы меня нашли, — сказал он и перевел взгляд на Ройса: — Ты пришел отомстить мне, эльф?
Ройс шагнул вперед, посмотрел на Траника, окинул взглядом темницу и насмешливо улыбнулся:
— Я бы не смог придумать ничего лучше этого наказания. Быть заживо погребенным в каменном склепе! Сожалею, что я в этом не участвовал.
— Что с тобой случилось? — спросил Адриан.
Траник содрогнулся в очередном приступе кашля. Казалось, его что-то разрывает изнутри. Страж прислонился к стене, безуспешно пытаясь восстановить дыхание.
— Булард захромал. Старик нам только мешал, и мы оставили его в библиотеке. Леви убили. Берни сбежал, он дезертир. — Траник неуклюже повернулся, и Адриан увидел, что его левое бедро перетянуто покрытой засохшей кровью тряпкой.
— Как давно ты здесь?
— Месяцы, — ответил страж и посмотрел на маленькую кучку человеческих костей, лежавших посреди комнаты. — Я делал все, чтобы выжить.
— Пока тебя не ранили, — добавил Адриан.
Страж кивнул:
— Я больше не мог проходить мимо них незамеченным.
Ройс продолжал сверлить стража ненавидящим взглядом.
— Ну давай, убей меня, — сказал ему Траник. — Теперь это уже не имеет значения. Все кончено, и ваши дела обстоят ничуть не лучше моих. Никто не получит Рог. Вы ведь пришли за ним? За Рогом Новрона? Рогом Гилиндора? Он там… — Траник кивком указал на дальнюю дверь. — Там большой зал, Склеп дней, который ведет в гробницу Новрона, но вы никогда туда не доберетесь. Никому не удалось… И не удастся. Посмотрите сюда. — Он показал на противоположную стену, где были высечены какие-то знаки. — Видите буквы Э и Х? Эдмунд Холл дошел до этого места. Здесь он повернул обратно и сумел выбраться из жуткой ловушки, потому что был необычайно умен. Я остался, рассчитывая, что каким-то образом удастся разгадать головоломку и найти способ преодолеть Склеп дней, но из этого ничего не вышло. Мы пытались. Леви был слишком неловок, и теперь от него не осталось и следа. А Берни категорически отказался туда войти.
— И ты его заколол, — заметил Ройс.
— Он отказался выполнить приказ. Не захотел сделать еще одну попытку. Вы его нашли?
— В виде трупа.
На лице Траника не отразилось ничего, ни радости, ни сожаления. Он лишь кивнул.
— Так в чем проблема со Склепом дней? — спросил Адриан. — Почему ты не смог его пройти?
— Сам посмотри.
Адриан двинулся к дальней двери, но Траник его остановил:
— Пусть пойдет эльф. Ты ничего не увидишь своими человеческими глазами.
Ройс подозрительно взглянул на стража:
— Очередной трюк, не так ли?
— Мне это не нравится, — сказал Адриан.
Ройс подошел к двери и внимательно ее осмотрел.
— На вид ничего необычного.
— Да, но то, что находится за ней, не имеет к обычности никакого отношения.
Ройс прикоснулся к двери и принялся внимательно изучать ее края.
— Какой ты недоверчивый, — проворчал Траник. — Она тебя не укусит, если ты ее откроешь, но когда войдешь…
Ройс медленно отодвинул засовы.
— Осторожно, Ройс, — сказал Адриан.
Ройс приоткрыл дверь и заглянул в щель, посмотрел вправо и влево, после чего снова захлопнул дверь и быстро вернул на место засовы.
— Что там? — спросил Адриан.
— Он прав, — мрачно сказал Ройс. — Там никому не пройти.
Траник через силу улыбнулся, несколько раз утвердительно мотнул головой и содрогнулся в очередном приступе кашля.
— Так что там находится? — повторил свой вопрос Адриан.
— Ты не поверишь.
— Что?
— Там эта гадина.
— Какая еще гадина? — спросил Адриан, с недоумением глядя на Ройса.
— Гиларабрин, — сказал Траник.
Ренвик стоял на четвертом этаже императорского дворца. Перед ним раскинулся огромный письменный стол, за которым сидел и что-то писал маленький, похожий на кролика человечек с пристальным взглядом и щербиной между передними зубами. Время от времени чиновник перебирал пергаменты, бормотал что-то себе под нос и чесал затылок испачканными в чернилах пальцами. Скрип его пера напоминал звуки, какие издает скребущая в подполе мышь.
Мимо пробегали слуги, входившие и выходившие из разных дверей. Некоторые из них кидали взгляды в его сторону, но сразу же от него отворачивались. На четвертом этаже не было беженцев, хотя те и занимали почти все остальные помещения в замке. Грязные, немытые люди сидели вдоль коридоров, подтянув колени к груди, чтобы не мешать другим, или спали, подложив под голову мешки со своими вещами. «Наверное, в них лежит самое дорогое, что у них осталось», — подумал Ренвик, когда увидел их впервые. Беженцы испуганно смотрели на каждого, кто появлялся в коридоре. В основном это были крестьяне со своими семьями, которым пришлось бросить свои дома. А их дети были удивительно похожи друг на друга.
