Олег незаметно заснул. Разбудило его осторожное прикосновение к лицу.
— Кто здесь? — недоуменно спросил он. Никто не ответил. Но рука продолжала ощупывать его лицо.
— Да кто это? — Олегу стало не по себе. Внезапно он догадался.
— Настя? — неуверенно спросил он.
В ответ молчание. Олег дотронулся до лежащего рядом и почувствовал худощавое прохладное тело.
— Настя? — повторил он.
— Молчи, — отозвался знакомый голос. — Знаю, — прошептала она, — ты ждал меня.
— Послушай, — спустя какое-то время осторожно спросил он, — ты пришла ко мне по своей воле?
— Что ты имеешь в виду? — В тоне Насти едва уловимо прослеживалась настороженность.
Его подозрения окрепли.
— И что же дальше? — спросил он.
— Ты, наверное, уедешь в свой Тихореченск?
— А ты?
— Что я?
— Неужели то, что произошло, ничего не изменит в нашей жизни?
— А что должно измениться? С Аделаидкой ты тоже развлекался, и ничего ведь в вашей жизни не изменилось.
— Послушай! — крикнул Олег. — Зачем ты так?
— Оставайся с нами, — совсем другим тоном сказала Настя.
— С кем — с вами?
— Стань нашим братом, поверь: то, что тебе предлагает Мастер, предел человеческих мечтаний.
«Значит, я прав, — понял Олег, — она пришла не по своей воле. Она исполняет приказ. И если я останусь, то тоже буду исполнять чьи-то приказы. А может быть, я ошибаюсь?»
«А ты проверь», — подсказал внутренний голос.
«Но как?»
«При помощи своих способностей введи ее в транс и выведай у нее все».
Олег встал с кровати и включил свет.
— Ты чего? — спросила Настя.
— Накинь что-нибудь, — попросил Олег.
Настя послушно набросила халатик и недоуменно смотрела на него. «Как же это сделать?» — лихорадочно соображал Олег.
— Сядь, пожалуйста, — он придвинул к ней резной старинный стул. — А теперь закрой глаза и считай.
— Зачем? — спросила Настя.
— Если ты хочешь, чтобы я остался, делай то, что я приказываю.
Настя подчинилась.
Олег положил ей руки на голову и стал медленно массировать виски.
— Ты засыпаешь, — тихо и раздельно произнес он, — ты засыпаешь… Ты хотела уснуть… Ты спишь… Ты жаждешь отдыха.
В тусклом свете лицо девушки чуть заметно побледнело. Она едва слышно вздохнула и уронила голову на грудь. Тело ее немного расслабилось, руки плетьми висели вдоль туловища. Она была в трансе. Можно было задавать вопросы. Но Олег медлил. А что, если она искусно притворяется? В этом доме все притворяются. Он вспомнил, что когда-то читал в научно-популярном журнале, как можно проверить, находится человек в состоянии транса или нет.
— Поднимись со стула! — скомандовал он. — Теперь встань на цыпочки! На самые кончики пальцев.
Она послушно исполнила приказание.
— Тебе удобно стоять?
— Нет, тяжело.
— А теперь по моему приказу ты должна встать на ступни, но не можешь этого сделать. Ноги тебя не слушаются. Ты и шевельнуться не можешь. Ясно?
— Да.
— Встань нормально.
Настя по-прежнему стояла на цыпочках. Олег видел, как напряглось под халатиком ее тело, как по мышцам проходит дрожь.
— Не могу, — с трудом произнесла Настя.
— Продолжай стоять на цыпочках, — приказал Олег. Он некоторое время молча наблюдал за ней. Она точно окаменела. Ни малейшей усталости не чувствовалось в ее осанке. В нормальной ситуации она давно бы начала двигаться, качаться на носках. Значит, не притворяется.
— Скажи, Настя, — осторожно начал он, — тебя послал ко мне старик?
— Да, — ответила она.
— Ты поехала в Тихореченск по заданию Мастера?
— Задания не было, во всяком случае, определенного. Мастер сказал, что неплохо бы навестить могилу отца и заодно познакомиться с тобой.
— Значит, ты все-таки дочь Матвеева?
— Конечно.
— Как же ты попала к Мастеру?
— Об этом долго рассказывать. Короче говоря, он спас меня от большой беды. После исчезновения отца я попала в одну компанию. Ввел меня туда мой бывший муж. Этот круг увлекался медитированием, буддийской мистикой и тому подобными восточными штучками. Но главным их увлечением, как оказалось, были наркотики. Я постепенно втянулась и, как там говорили, «прочно села на иглу».
В один прекрасный день в этой компании появился человек, который и отвел меня к Мастеру. Именно Мастер и вылечил меня от этой заразы.
— Значит, ты служишь ему как бы в благодарность?
— Нет, почему? Мне интересно. Здесь совсем другая жизнь, другая мораль, пусть в чем-то и непривычная, но без лжи и ханжества, которыми пропитано наше общество.
— А, Аделаидка?..
— Это я ее привлекла. Пригласила принять участие в шабаше…
— Зачем я нужен Мастеру? — напрямик спросил Олег.
— Мастер поверил в твои силы. Ведь именно с твоей помощью и был найден дневник. Теперь Мастер сделает все, чтобы ты остался с нами. Мне многое неизвестно, но я думаю, что он хочет сделать тебя своим преемником.
Олег задумался и только тут обратил внимание, что Настя продолжает стоять на цыпочках.
— Хорошо, теперь можешь встать в нормальное положение, — скомандовал он. — Садись на стул. Зачем, по-твоему, передали дневник властям? — продолжил он допрос.
— Поиски дневника продолжались, и в конце концов его бы все равно нашли, а найдя, вышли бы на нас. Так говорит Мастер. К тому же содержание дневника его не интересовало. Дневник — это повод проверить твои способности. Ты оказался на высоте.
— Значит, все произошедшее в квартире Аделаидки, а потом на даче не было спектаклем?
— Конечно. Единственной разыгранной сценой было изъятие дневника и мое похищение. Опять же тебя проверяли. Хватит ли решимости продолжить поиски, или ты струсишь.
— А что было бы, если бы я все-таки уехал?
— Я не знаю.
— Какая роль отводилась Ситникову?
— Этого я тоже не знаю.
Олег чувствовал, что девушка сильно устала, поэтому он решил вывести ее из транса.
— Теперь ты ляжешь рядом со мной, — приказал он, — а через пять минут проснешься и пойдешь к себе. Там заснешь и проспишь до утра.
О нашем разговоре ты не будешь ничего помнить.
Настя покорно легла рядом с ним. Минут через пять она проснулась, ласково погладила Олега по щеке.
— Кажется, я задремала, — она сладко зевнула, — пойду к себе. Спокойной ночи. — И она ушла.
Олег некоторое время размышлял над услышанным. Все вставало на свои места. Неясно было только одно: что же делать дальше? Принять предложение старика или отвергнуть его? Эх, если бы его пророческий дар мог подсказать решение! Но прорицателям, как известно, неведома собственная судьба.
