Я дотянулась до цепи, и постаралась крепче за нее ухватиться. С третьей попытки мне это удалось. Цепь была ржавой и скользкой. Я потянулась на руках и уцепилась всеми четырьмя конечностями. Провисев несколько секунд над пропастью в позе ленивца, все-таки решила не полагаться на свое умение держать равновесие, а использовать нехитрый но надежный способ передвижения. Никогда еще десять метров пути не давались мне с таким трудом. Когда нога соскользнула в очередной раз, я, ослепленная новой вспышкой, неожиданно для себя выпустила цепь. Повисла, лишь удерживая себя на согнутой в колене правой ноге. Полтора метра и я доберусь. Не знаю, что ждет меня впереди, но разве не к этому я шла?
Поскольку мой бред не желал заканчиваться, а пропасть казалась бездонной, я запаниковала. Не думала, что когда-нибудь окажусь в месте, где все, чему я училась последние пять лет окажется бесполезным. Вися на цепи и чувствуя, как постепенно соскальзывает нога, мне хотелось проснуться. Минуту или две я замерла над пропастью вниз головой, чувствуя как капелька пота бежит по виску, щеке и скрывается за воротником. Да что здесь происходит? Теряя терпение, а с ним и страх, я рывком потянулась к цепи и ухватилась кончиками пальцев за ее край. Как там говорил Азазель? Игра сознания? Часть моего воображения? Но сейчас я точно не в Тартаре. Я в голове одного очень злобного и жутковатого демона. А значит, все это не по-настоящему. Я не могу разбиться упав в пропасть. Не могу... Тогда почему, когда я смотрю в ее глубину мое сердце начинает учащенно биться?
Мне послышался какой-то шум, и снова припав всеми четырьмя конечностями к цепи, я напряглась, стараясь уловить откуда он идет. Шум был отдален, то прерывался, то появлялся вновь. Я не могла точно сказать, на что он был похож. Что-то незнакомое, способное вызывать дрожь по всему телу. Дрожь первобытного страха. Интересно, все ангелы могут испытывать это, или тут виноваты мои демонические корни?
Я постаралась отрешится от всего постороннего и, наконец, достигла клетки и изо всех сил вцепилась в металлическую решетку. На этот раз свет не казался столь ярким, или мои глаза успели к нему привыкнуть. На дне, (или потолке) кто-то лежал. Тело было большим, и судя по всему в клетке ему тесновато. Оказалось трудно определить рост лежащего существа, но я смогла разглядеть странную прическу пленника, напоминавшую мне оригинальный вкус Аббадона. И хотя их цвет был темным, скорее, грязно-черным, я уже не сомневалась, кого видела перед собой.
- Аббадон! - тихонько позвала я, почему-то опасаясь повысить голос, ведь здесь были только мы одни.
Он молчал. Я лишь заметила судорогу, прострелившую его тело.
- Аббадон, - собственный голос резанул по ушам, и, отразившись от стен, выдал гулкое эхо, - это я, Регина. Ты слышишь меня? Что происходит?
Тело снова вздрогнуло, но осталось лежать на прежнем месте. Моего слуха снова достиг звук, смутивший совсем недавно. Что-то приближалось к нам, вот только я не могла определить что?
- Беги! - темный силуэт приник к решетке. Друг от друга нас отделяли считанные миллиметры. Его безумные глаза горели в темноте, в них был страх и отчаяние.
- Нет! Я не могу оставить тебя здесь. Ты нам нужен! - не знаю, что заставило меня бормотать эти бессвязные слова, но увидев его мертвенно-бледное лицо и полные страдания глаза, я не могла и не хотела бросить его в этой странной темнице.
- Беги! Или будет слишком поздно! - он изо всех сил ударил кулаком единственной уцелевшей руки по решетке, и клетка качнулась, едва не сбросив меня вниз. Я ухватилась сильнее, сжала его кулак своей ладонью, невольно прислушиваясь к нарастающему звуку. Теперь я могла определить его источник - такие звуки могли производить тысячи крыльев. Но что за птицы живут так глубоко?
Ответ пришел внезапно, вместе с паникой и болью. Прямо из пропасти, над которой мы оба висели, вырвалась безумная, галдящая и шелестящая крыльями стая. Слишком трудно в ней было хоть что-то разобрать, однако, взлетев высоко вверх, она сделали круг, ограниченный лишь размерами колодца, и ринулась на меня. Я закричала, когда почувствовала на своем теле десятки укусов. Эти твари били меня своими маленькими клювами, стараясь выклевать глаза. Прикрывшись одной рукой, я вцепилась в решетку, стараясь не упасть в пропасть. Я чувствовала, как кожа покрывается ранами, чуяла запах своей собственной крови и удары, бесконечные удары, вырывавшие куски плоти из моего тела.
- Нет! - я кричала, пытаясь увернуться от тварей, но они не давали мне ни малейшего шанса. В какой-то момент мне захотелось броситься в пропасть самой, чтобы прекратить эту жуткую пытку. Но я ее решилась сделать этот последний шаг, перечеркивавший все, к чему я так долго шла. В отчаянии протянув руку сквозь решетку, я умоляюще посмотрела на Аббадона:
- Не позволяй им сделать это с нами! - в отчаянии закричала я.
- Он не может. Ведь он так слаб, - внезапно, все прекратилось. Исчез этот дьявольский шум крыльев, боль, кровь. Я прикоснулась к лицу, осознавая, что все это лишь иллюзия, мираж, - а ты смелая, королева.
Я задрала голову на голос, и замерла, желая слиться с решеткой - передо мной был Аббадон - здоровый и цветущий, без малейших признаков недавнего ранения. Сейчас он стоял на крыше клетки, с презрительной улыбкой наблюдая за мной. Миг, и он резко склоняется вниз, чтобы схватить за руку, без всяких трудностей оторвав меня от решетки.
Оказавшись рядом с Аббадоном на крыше клетки, где томился в плену его двойник, я нервно огляделась по сторонам. Тот же свет, уже не мигающий, а плавно идущий от стен. Над нами слишком далеко неясная темнота. Под нами бесконечная пропасть.
- Тебе страшно? - шепнул он.
- Нет, - солгала я, не зная, чего мне хочется больше - ухватиться за него сильнее, чтобы не упасть, или отшатнуться подальше, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от этих безумных глаз, пожиравших меня с ног до головы.
- Минуту назад я завидовал этим адским тварям. Иногда так хочется тебя распробовать.
- Кто ты такой? - все-таки, я попыталась отшатнуться, Бог с ней, с пропастью. В конце концов, тогда это произойдет быстро и почти безболезненно.
- Аббадон, бывший Палач твоего брата. Ты умеешь нравиться тем, кто любит причинять боль.
- А кто же тогда в клетке?
- Еще не догадалась? - он наступал на меня, а пятиться было уже некуда. Каких-то несколько сантиметров, и никто ни о чем не узнает. Можно ли умереть, затерявшись в снах безумного убийцы? Странно, до сих пор Палач не производил впечатления сумасшедшего. Может это издержки профессии?
- Ты не должен этого делать, - почти жалобно произнесла я. Мой страх его позабавил. Красивое темное лицо расплылось в усмешке. Он схватил меня за руку за секунду до того, как я начала падать. Мы так и замерли - он, стоящий на краю клетки, и я, почти висящая в воздухе. Его глаза загорелись в темноте, давая мне понять, что он наслаждается каждой секундой происходящего. Наконец, легким движением притянув меня к себе, он сделал шаг назад, позволяя мне ступить ногой на твердую поверхность. Я едва сдержала готовый вырваться вздох облегчение, понимая, что еще ничего не кончено.
