Кадел продолжал улыбаться.
— Ты знаешь лучший способ привлечь молодого человека? К чему угодно?
Нед ощутил прилив гнева.
— А собаки у кафе? Это твоих рук дело?
— Это — да.
— Играли в игры?
— Я тебе сказал, я не ожидал, что ты выйдешь на улицу. И он тоже.
— В этом нет никакого смысла! — крикнул Нед. — Когда бы он успел украсть те вещи? И принести их в собор? Почему та голова была похожа на него?
— Это нетрудно. Он давным-давно слепил свой бюст, для нее. Ты мог бы и сам догадаться — кто из нас скульптор?
Нед сглотнул.
— Что касается остального… мы оба почувствовали тебя, как только ты приехал. Нам было любопытно, а ему больше, чем любопытно, как я сейчас понимаю. Он больше нуждался в тебе. Нетрудно было узнать, кто твой отец и куда он собирается в то утро, Нед.
Он в первый раз назвал Неда по имени.
— Я думаю, если ты потрудишься проверить, то обнаружишь, что обе эти вещи украли из музейного хранилища ночью накануне того дня, когда ты их нашел. Он взял их с собой и следил, пойдешь ли ты в собор в то утро. Если бы не пошел, он бы попробовал что-нибудь другое. Или нет. У него всегда есть в запасе несколько вариантов, знаешь ли.
— О господи, — произнес Нед.
— Следует ли нам вам верить? — тихо спросила Меган Марринер.
Кадел посмотрел на нее.
— Вы мне оказали большую услугу, пришли сюда, и я вам благодарен. Долг. У меня нет причин лгать.
Воцарилось молчание. Круглая башня возвышалась над ними. Как театральный задник.
— Я ему кое-что сообщил, — сказал Нед. — Когда он уходил.
— И что именно? — голос Кадела изменился, стал выше.
Нед вздохнул.
— Я сказал ему, что почувствовал ее, Изабель, на кладбище.
Снова это напряжение, словно воздух вокруг них превратился в струнный инструмент и его струны вибрируют.
— А теперь ты рассердился на него и сказал это мне?
— Я чувствую себя обманутым.
Кадел покачал головой.
— Он делает то, что может. Мы сражаемся по-разному.
— Он не умеет летать и призывать духов, — прошептала Кимберли.
— Этого он не умеет.
— И он должен быть на месте, когда ее призовут?
Великан кивнул.
— Иначе он рискует. Бывали случаи, когда она приходила ко мне просто потому, что его на месте не оказалось.
— Несправедливо, — сказала Меган Марринер.
— Почему это должно быть справедливо? — Он повернулся к Неду. — Ты должен услышать то, что я пытаюсь сказать: все остальное, все остальные не имеют значения. Все дело в ней. Так было всегда, с тех пор, как он пришел из леса.
Нед смотрел в сторону, сжав кулаки.
— Прекрасно. Никто из нас не имеет ни малейшего значения. Я понял. Ну, теперь я сказал вам обоим. Это уравнивает шансы.
— Он тоже уравнял шансы, — сказала Ким по-прежнему тихо. — На вилле. Ранил себя.
Кадел рассмеялся. Теперь его веселье рассердило Неда.
— Я бы этого не сделал, признаюсь. Он — другой человек.
Кельт встал, снова без рубашки, повязка белела в лунном свете. Когда он двигался, невольно возникало ощущение легкости и силы.
— Я должен идти.
— Имеет значение то, что Нед сказал насчет кладбища? — спросила Ким.
— Конечно, имеет. Место, где она была.
— Ты сейчас отправишься туда?
Кадел кивнул.
— Возможно, я даже встречу его там. Это было бы забавно. — Он взглянул на Неда. — Я ему скажу, что он тебя разочаровал.
— Вы не должны драться, — быстро произнес Нед.
Кадел улыбнулся.
— Я знаю. Она запретила, не так ли?
Он повернулся и пошел вниз по склону, который вел к городу. Остановился и оглянулся. Фелан этого не сделал.
— Уходи от нас прочь, — сказал Кадел. — Оставь это. Ты пострадаешь. Этого не должно случиться.
Затем он ушел от них, исчез на тропе, ведущей вниз.
* * *
Мать Неда уложила свой набор инструментов. Когда она закончила, они двинулись обратно той же дорогой, какой пришли. Нед не включал фонарик, луна светила достаточно ярко. Он шел впереди и слышал разговор матери и тети у себя за спиной.
— Как я догадываюсь, ты все это понимаешь? — спросила мать.
Тетя Ким сделала несколько шагов, не отвечая.
— Кое-что, не подробности, но я знаю, что такие вещи бывают.
— Ты знаешь, потому что видела это в прошлом?
— Конечно.
— А Нед… как ты? — Голос матери звучал неуверенно.
— Не совсем, как я, но — да. Тебе известны семейные истории, Мег. Ты с ними выросла.
— Я знаю. И мне они не нравятся.
— Я знаю.
Звезды над головой и ветер. Нед накинул на голову капюшон куртки. Он все еще пытался справиться с гневом, с этим новым чувством, что Фелан в то первое утро использовал его. Мошенничество, игра в наперстки на столике на тротуаре. Втянул его в игру этим обманом под землей. А потом велел ему уходить, в монастыре — и это был еще один способ его заманить?
Он помнил ярость этого человека, когда он спрыгнул с крыши. Уж она-то наверняка была настоящей? Может быть… может быть, Нед двигался быстрее, оказался ближе, узнал больше, чем ожидал Фелан?
Он сунул руки в карманы. И попытался посмотреть на это с точки зрения того человека. Численный перевес на стороне Кадела, у которого есть духи, Белтейн приближается, у него гораздо меньше сил, чем у них, ему необходимо знать, где состоится призыв, а тут появляется этот мальчишка, у которого есть связь с их миром…
Нед вздохнул. Он мог это понять.
Он просто не мог преодолеть свой гнев. Этот вариант истории заставлял его чувствовать себя таким наивным, таким глупым юнцом. Он заставил себя вспомнить Фелана в Антремоне, когда он учил их, как уйти оттуда и когда, чтобы сохранить жизнь. Кадел не убил бы их там, но Брис захотел бы это сделать. И он мог их убить в ту ночь.
Трудно было продолжать сердиться и не менее трудно перестать.
Он снова услышал голос матери:
— Ким, ты хоть представляешь себе, как это трудно для меня?
— Конечно.
— Сомневаюсь. Я не могу потерять Неда, как потеряла тебя.
Это привлекло его внимание.
Еще через несколько шагов его тетя осторожно сказала:
— Мег, я изменилась, но не погибла. Может быть, это была моя вина, но мне не хватало сил облегчить тебе задачу. А к тому времени, как они появились…
— Было уже слишком поздно. Старая история?
— Старая история, — согласилась тетя.
Некоторое время он слышал только звуки их шагов на тропинке. Потом его мать тихо произнесла:
— Они погибли? Твои друзья?
Нед напряг слух. Это было совершенно новым для него.
