Пауза. Опустил глаза.
— Нет, — даже с некоторым вызовом, — Я — гость этого дома. И женщин трогать… не позволю.
Женщин, говоришь? Женщина предупредила убийцу в развалинах. Связь у наших оппонентов хорошо налажена. Если ты, друг Адван, принимаешь в сей головоломке участие, то явился сюда не для разведки (глупо и грубо, но именно эта цель вполне могла преследоваться, так как разумный дознаватель тотчас ее бы отмел), а явился ты для нового убийства?
Осади, Илен Палахар. Не бросайся в крайности. С парня глаз не спустим. За стены он не выйдет. В Белобрюху человека пошлем. Далековато, конечно, но ничего.
— Твоя помощь, Адван, будет очень кстати. Вернемся вниз.
Мы спустились в зал, где продолжали толпиться сонные очумелые обитатели Треверргара. Мало того, к ним присоединились обе сестры Треверры, выглядевшие как два юных, но очень замученных приведения.
— Господа, — окликнул я, — предлагаю закончить на сегодня дела и попытаться немного отдохнуть. Это совершенно необходимо. Господин Ульганар и вы, Эрвел, пожалуйста, отберите самых бодрых и озаботьтесь охраной. Отец Арамел, вам, видимо, придется выделить в каждую из групп по нескольку своих человек. Ты, Имори, и… кто-нибудь еще, сейчас мы перенесем на ледник господина Амандена, господина Улендира, о, простите, господина Улендира еще рано…
Несостоявшийся покойник возмущенно крякнул. Ко мне протолкалась Альсарена Треверра. Вытаращив воспаленные глаза, она постучала себя по лбу.
— Это! — хрипло гаркнула он, — След! От тенгона!
— Да, — миролюбиво согласился я.
Две горячие руки вцепились мне в запястье.
— Нгамерты! Не наследник крови! Это нгамерты!
— Госпожа Треверра, погодите. Откуда вы это взяли?
— Тенгоны! Цветы смерти! Почерк нгамертов!
— Тенгонами пользуются не только нгамерты, госпожа Треверра. Вы заметили еще что-нибудь, кроме следа от тенгона?
Она поморгала. Нехороший истерический блеск у нее в глазах приугас, но совсем не исчез.
— Поищите, — сказала она уже тише, — что-нибудь найдется. Вы только поищите.
— Обязательно. Спасибо за свежую идею.
Откуда тебе знать, девочка, о почерке нгамертов? Впрочем, ты просто могла наслушаться дурацких страшных историй. Цветы смерти в них активно фигурируют, а тут такое совпадение.
Я огляделся. Мой подозреваемый за это время успел тишком подобраться к старшей Треверре и завести с ней таинственное шушуканье. И та вроде бы даже слабенько улыбалась. Будто ощутив мой взгляд, Адван обернулся, вздрогнул, шарахнулся от девушки, как кот от сметаны и растерянно засуетился. Тут подтащили носилки и он деятельно принялся укладывать на них труп господина Амандена.
М-м, старая ты лисица, Илен Палахар. Вот истинный интерес упрямого гирота. Женщин он защищать приехал. А так же утешать и всячески поддерживать. А ты навешал на парня Бог знает чего. Превратился в старого циника. Всю жизнь с преступниками вожжаешься, позабыл, что на свете существуют вот такие, бесхитростные.
Но глаз я с тебя все равно не спущу, трогательный мой. По крайней мере покуда не подтвердят, что ты безвылазно сидел в своей Белобрюхе и никуда из нее не высовывался.
— На леднике нужно оставить пост, — сказал Илен Палахар, — Убийца придет за волосами. Господин Ульганар, подберите надежного человека.
Герен наморщил лоб:
— Второй телохранитель Амандена, немой…
Да уж, вряд ли кто лучше подойдет для засады, чем Сардер. А где он, кстати? Я вдруг понял, что не помню его, когда привезли отца. Где он был, что делал? И раньше…
Тут Имори проговорил глухо:
— Я встану.
Адван посмотрел на него, неодобрительно качнул головой:
— Поспать бы тебе, приятель.
В самом деле, он же не меньше полных суток на ногах…
— Не, — Имори нахмурился, — Все равно не усну.
Бедный верный Имори. Господи, отец, как все это глупо, нелепо и страшно…
— Через полчетверти тебя сменят, — сказал Герен, а Адван окинул всех нас скептическим взглядом:
— Ладно. Этот сам вызвался. А остальным — спать, — тронул Герена за плечо, — Сдавай дежурство, командир. Я посты вздрючу, и смену сам разведу. Разбужу тебя потом.
И ушел.
Дознаватель повернулся к кальсабериту:
— Отец Арамел, я бы рекомендовал усилить свежим человеком первую патрульную группу.
Отец Арамел встряхнулся:
— Хорошо, я прослежу.
Как будто сам Адван не за этим отправился. Придать бодрости уже стоящим на постах, разогнать по койкам будущую смену, развести ее, смену, и только потом самому лечь спать. Сдав дежурство Герену. Вечно эти штатские суют нос не в свое дело.
Мы вышли на улицу и обнаружили под дверью Рейгреда, Альсарену и Иверену с Гелиодором.
— Что вы тут делаете? Приказано же — по постелям.
Они тупо похлопали на меня глазами.
— Альсарена, — Герен шагнул к ней, — Пойдем, я тебя провожу.
— Имори, — голос у сестры был хриплый и усталый, — Где Имори?
— Имори остался сторожить убийцу, — сказал я, — Иди спать, сестренка.
— Он мне не нравится, — заявила она решительно, — У него нервный срыв. Я должна его осмотреть. Пустите.
Герен перехватил ее:
— Не надо, Альсарена, ей-Богу, лучше тебе сейчас лечь. Ты осмотришь Имори попозже. Идем, я прошу тебя.
— Больше не могу… — жалобно прошептала Иверена, сползая вдоль Гелиодора.
Гелиодор попытался поддержать супругу, но где там…
— Иверена! — сестренка сменила объект медицинских приставаний:- Пустите! Ей плохо!
— О Господи, — не выдержал отец Арамел, — Спокойно, я их отведу в спальню, — легко поднял на руки Иверену, — Господин Нурран, держитесь за меня.
Гелиодор с благодарностью на лице исполнил распоряжение.
— Уберите руки! — возмутилась Альсарена, — Герен, не трогай меня, я сама на ногах стою.
Мы с Гереном взяли ее под локти и повели к Ладараве. Отойдя шагов на тридцать, Альсарена вдруг обернулась:
— Господин дознаватель! — крикнула через двор, — Нгамерты! Не забудьте о нгамертах!
Илен Палахар и Рейгред потянулись следом за нами.
— Подожди, какие еще нгамерты, сестренка? — ничего не понимаю, при чем тут еще какие-то… — Слушай, Альсарена, твоя башня… — ухватил ее покрепче, обеими руками, нет уж, не стоит сейчас разделяться, Ладарава эта — дурацкое место, кричи — не докричишься… — Не пойдешь ты в свою башню. Ты будешь спать в доме. У нас в комнате. Да, Герен?
— Не обязательно в нашей. По крайней мере — в соседней.
— Улендир тоже спал в соседней! — взвилась сестра, — Это ему не помогло! А моя башня — в мою башню никто не залезет. Там двери знаете, какие? Окна — бойницы, никому не протиснуться… И собаки… Не говорите ерунды.
