Дмитрий Щербинин - Просторы Многомирья

И казалось Винду, что он уже очень долго сползает по этой стене. От страшного напряжения болели пальцы, да и всё тело ломило. Он выгнул шею, глянул вниз. Оказывается, до крыши соседнего здания было ещё метров шесть…

В это же время на балкон вышла лже–Эльрика, она потянулась, улыбнулась висящим в небе, знакомым ей, но незнакомым Винду мирам, затем, глянула вниз и увидела своего возлюбленный. Возглас изумления сорвался с её губ.

А руки Винда соскользнули и он полетел в тёмный проём между замковыми строениями! Даже не удивился и не испугался он, а всё надеялся на некое чудо. Например, что появится Крылов, обхватит его изумрудными нитями и утащит в светлое, лазурное небо.

Но, нет – чуда не произошло. Винд почувствовал резкую, полыхнувшую по всему телу боль, и потерял сознание.

* * * 

– Эльрика… Эльрика… Эльрика… – шептал Винд в бреду.

И услышал нежный голос:

– Я здесь, милый…

Затем последовал поцелуй в лоб и в губы. Но, ещё не открыв глаза, Винд знал, что это не настоящая Эльрика, а та – красавица с белокурыми волосами.

Открыв же глаза, обнаружил, что находится он в богато обставленных покоях, лежит на широкой, мягкой кровати; что рядом с ним присела лже–Эльрика с заботливым выражением на усталом лице.

Поблизости убирал в шкатулку миниатюрные пузырьки остробородый лекарь. Он бросил на Винда серьёзный, строгий взгляд и проворчал:

– Пить надо было меньше…

– Да, – кивнул Винд. – Я хватанул на пиру лишнего…Я… Мне нужно быть на Хэймегоне.

– Что ты, любимый? Зачем? – спросила лже–Эльрика.

Лекарь многозначительно прокашлялся, но Винд заявил:

– О нет! Я уже протрезвел, и голова моя ясна… Я не брежу, я отдаю себе отчёт в своих словах и в поступках. Но мне действительно надо быть на Хэймегоне.

– Зачем? – спрашивала лже–Эльрика.

– Я обещал…Я…

Винд неловко пошевелился и весь сморщился от сильной, пронзившей его тело боли. А последовавший затем приступ кашля вообще чуть не лишил его сознания. В глазах его потемнело, он смутно видел лже–Эльрику, и хрипел:

– Я действительно должен быть на Хэймегоне. Это очень важно. Поверьте мне.

Остробородый лекарь произнёс наставительным тоном:

– Вам, светлейший принц, нужен, прежде всего, покой…

– Нет! – вскрикнул Винд и попытался встать с кровати.

Но юноша явно не рассчитал своих сил и поэтому вновь потерял сознание.

* * * 

Когда Винд очнулся в следующий раз, он чувствовал себя значительно лучше (хотя, конечно, тревога о настоящей Эльрике и их ещё не рождённом сыне оставалась). Он решил настаивать на том, что ему надо как можно скорее посетить мир Хэймегон, он даже начал придумывать убедительное объяснение этому, но события складывались иначе…

Услышал он издали тревожные окрики:

– Скорее! Скорее!

Затем грохнуло что–то, раздался ещё один окрик.

Открыв глаза, он обнаружил, что находится в тех же богатых покоях, но лже–Эльрика уже не стояла возле его постели, а на балконе, и смотрела она в небо. Но вот она услышала, что Винд шевелится, обернулась, бросилась к нему, обняла за плечи, быстро поцеловала в губы.

Он, поднимаясь с кровати, спросил:

– Что происходит?

– На нас напал Землеед, – ответила она.

– Кто–кто? – переспросил, поднимаясь с кровати и, одевая поверх нижнего белья обычную одежду, Винд.

– Ну, Землеед, ты разве не помнишь? Не читал, не слышал о нём?

– Нет…

– Но куда же ты собираешься? Тебе ещё надо лечиться… Ты ещё не знаешь: у тебя нога была сломана… Если бы не наши мази и заклятья…

– Сколько же я так провалялся?

– Две недели.

– Проклятье! Целых две недели!.. Но ничего: благодаря вашим стараниям нога уже практически не болит.

Всё это время и из глубин замка и с улицы доносились встревоженные крики. Застёгивая подаренный ему красивый, чёрный камзол, Винд спросил:

– Так ты всё же о Землееде расскажи. Какой он?

– Очень большой. Но ты и сам можешь взглянуть, – лже–Эльрика кивнула на балкон. – Только осторожнее…

– А чего мне осторожничать? – проворчал Винд и вышел на балкон.

Сразу посмотрел вверх – туда, куда прежде глядела лже–Эльрика. И оказалось, что большую часть небосвода занимал некто овальный, из тела которого вытягивались длиннющие щупальца. Этот некто испускал тусклое зеленоватое свечение, а щупальца его примыкали к соседним с Каэлдэроном мирам и что там делали.

На балкон вышла и лже–Эльрика, положив ладонь на плечо Винда молвила:

– Он только вчера появился…

– Миры он что ли пожирает? – спросил Винд.

– Да, конечно… – кивнула она. – Вспомнил о нём?

– Нет. Ещё не совсем, – покачал головой Винд. – Напомни, что об этом Землееде ещё известно.

– Ну то, что он спит подолгу, а пока спит – его заметить практически невозможно, потому что он прозрачным становится. Ну а потом наступает период кормёжки. Землеед летает от мира к миру, и через щупальца всасывает в себя всю землю. Известны случаи, когда разные существа оставались висеть в воздушном пространстве, потому что миры их пропадали в чреве Землееда Его интересует только земля, но и этого достаточно, чтобы лишить нас родины.

– Ну, а вы…

Винд хотел спросить: готовятся ли обитатели замка к отражению этой атаки, но, глянув вниз, на раскинувшееся под стенами замка поселение, понял, что готовятся. Вывозили из разных подвалов старые, весьма примитивные на вид летательные аппараты, спешно и напряжённо чинили их, но, похоже было, что работы им ещё предстояло мало – уж в очень жалком состоянии эти аппараты находились.

Винд произнёс с искреннем сожалением:

– Слаба ваша армия против этого Землееда.

– А что поделать, Виндик ты мой…

– Ну и как же вы на этих развалюхах собираетесь атаковать эдакую громадину?

– Говорят, что Землеед огня боится. Так вот: у нас есть особая горючая смесь, которую очень сложно потушить. Возможно, с её помощью. Конечно, атака на Землееда будет очень опасной. Но что нам остаётся?

И тут снизу раздались радостные крики:

– Принц Винд с нами!.. Он выздоровел!.. Он поведёт нас в атаку!..

С каждым мгновеньем гул от этих голосов нарастал, и вот все они слились в один радостный ор. И радость была не поддельный…

Винд проговорил, в некоторой растерянности:

– Похоже, я для них какой–то символ. Со мной во главе им легче будет идти в битву.

На что лже–Эльрика ответила:

– А ведь это действительно так. Ты для них символ, Винд. Но только ведь ты не пойдёшь в эту страшную битву, правда, любимый? Ведь твоя нога ещё не окончательно зажила.