— Вот-вот, — буркнул я.
Но развивать эту тему не стал.
Мы не спеша покинули территорию академии и отправились домой. По дороге я снова не удержался и сказал Вовке:
— Алиска тоже не верит, что я ее не вижу. Да я бы разглядывал ее с удовольствием, если бы только мог. Опиши мне ее поподробнее.
Мы шагали по бульвару, прохожих здесь было намного больше, чем возле академии. Правда, девчонок встречалось нам гораздо меньше. Наконец-то Владимир резко качнулся ко мне, ухватил за рукав и, дергая его, громко зашептал:
— Смотри! Вот на эту! В синем! У Алиски примерно такая же талия и то что пониже… А грудь, похоже, как у вон той у светофора.
— Ничего себе! Точно не врешь?
— Зачем мне врать? Мне остается только завидовать. Она же по тебе сохнет…
Я сокрушенно вздохнул. Да пока завидовать и нечему. Выходит, что для всех Алиска — фигуристая девушка с такими соблазнительными выпуклостями, что просто закачаешься, а для меня она — головоногая… Даже головопяточная… И у меня никак не получается поглазеть на ее сиськи и попу…
Речь даже не о том, чтобы увидеть ее без одежды. Просто полюбоваться очертаниями, очаровательными линиями ее прекрасного тела… А вдруг мне это вообще никогда не суждено?!
Вот же хренотень!
Моя пожизненная невезуха подгадила мне в очередной раз, причем слишком уж жестоко и издевательски извращенно…
Ну ладно если бы Алиска была каким-нибудь наваждением, но она ведь РЕАЛЬНА! Для всех окружающих она во плоти целиком и полностью.
А мне доступны только ее башка и пятки…
* * *
Разбитый горькими раздумьями я вошел в квартиру и тотчас отправился на кухню. Жажда замучила. Достал из холодильника бутылку минеральной воды и налил полный стакан. Жадными длинными глотками практически махом его осушил.
Раздался легкий стук входной двери. Я напрягся. Родители наглухо застряли за городом, так что это точно не они. Выходит, я забыл закрыться? И что за гости могли бы ко мне пожаловать? Однозначно только непрошеные.
Быстро схватил столовый нож, крепко зажал его в кулаке и, выставив руку вперед — для устрашения, потихоньку выбрался из кухни в прихожую. Там, к моей радости, никого не было.
Я застыл и прислушался.
Минут пять простоял бездвижно, напрягая слух. Но ни шороха, ни вздоха — ничего, кроме гулкого стука своего разнервничавшегося сердца, не уловил.
Обозначив свою «суровую мужественность» вытянутой рукой, — пусть трясущейся, но все-таки вооруженной холодной сталью, — я осторожно исследовал каждый квартирный закоулок в поисках посторонних.
Когда я проверил все углы и под все кровати неоднократно заглянул, то облегченно выдохнул и бросился запирать входную дверь.
— Меня ты так и не нашел, не умеешь в прятки играть, — внезапно раздался веселый голос Алисы. — Будешь всю жизнь водить!
Я обомлел.
Вот же зараза! Выследила меня, наверное, и без спроса вломилась в квартиру. Хоть и только что тщательно облазил каждый квадратный метр, я снова тоскливо огляделся: нет ли здесь ее багажа? Она же грозилась переехать ко мне еще в самый первый день.
В общем-то, и хорошо, что я не наткнулся на нее во время своих поисков.
Не представляю, как бы отреагировал.
Но даже теперь, зная о ее присутствии, найти Алиску было не так-то и просто. Ей ведь спрятаться от меня — труда не составит: завалилась на кровать, а голову под подушку засунула — и ищи ветра в поле.
— Да тут я, — заметив мое замешательство, пояснила она. — В кресле.
— Ты зачем здесь? — сухо уточнил я.
— Пора нам уже сближаться, — уверенным тоном заявила Алиса.
— Мне это ни к чему, — ответил я, пряча за спину дрожащие руки. — Любовь и всякие «отношения» придумали те, кто боится одиночества. Я его не страшусь.
— Пока я есть, ты никогда не будешь одинок.
— Вот этого я и боюсь, — тут меня охватила злость. — Ну ладно в детсаду ты бегала за мной, как собачонка. Детские забавы. Но теперь-то?! На кой ляд я тебе сдался? Оставь меня в покое. Я же неудачник. Ни рыба ни мясо.
— Да я вижу, — тихо отозвалась она. — Но ведь сердцу не прикажешь. Любовь — это всё, что мне нужно.
— А я женщину в тебе даже не наблюдаю! — нагрубил я. — В буквальном смысле. Голову вижу, ноги отчасти. И всё! Поверь ты уж мне, наконец!
Алискина физиономия оторвалась от кресла, спланировала к центру комнаты и повисла в воздухе. Она явно прежде разулась, так как ее туфелек на фоне пестрого полового покрытия я не распознавал.
— А так тоже ничего не видишь? — спустя минуту спросила она лукавым голосом и уставилась на меня весьма загадочно.
Я молча покачал головой.
— Ты действительно не реагируешь! — с досадой вскрикнула она. — Я юбку уже до ушей задрала. Странно. Выходит, ты и вправду меня не видишь.
— Чистосердечно заверяю. Так и есть. А ты без трусов, что ли? — у меня перехватило дух.
Алиска быстро-быстро захлопала глазенками и начала всхлипывать. Мне стало не по себе. Этого мне еще не хватало! Вдруг дело дойдет до истерики. А какова она в таком состоянии, мне узнавать совсем не хотелось. И я принялся ее успокаивать.
Ну как получалось.
Я предположил, что она могла там, на Луне, подвергнуться какому-нибудь аномальному облучению или случайно в научной лаборатории вдохнула секретного чудодейственного газа, или искусственный вирус подцепила. Она возле ученых постоянно же, скорее всего, вертелась. Где ей там, на Луне, еще было торчать? Ну, или съела что-то неподходящее перед возвращением на Землю.
И стал заверять ее, что, в общем-то, ничего страшного в том, что я ее вижу не полностью, так сказать, неполноценной — и нет. Остальные ее ведь видят и даже пристально разглядывают. Небось не один уже земной парень шею свернул, когда она мимо него проходила.
— Что ты сказал? Я неполноценная?! — мгновенно перестав всхлипывать, сурово спросила Алиска, хищно сузив глаза.
— Я совсем не то имел в виду! — поспешил ее угомонить. — Кстати, у меня еще предположение родилось. Может, тебя на Луне какая-нибудь тварь укусила, и ты стала такой?
— Сейчас я тебя укушу, если будешь продолжать насмехаться, — раздраженно предупредила она и, поджав губы, спросила: — Признавайся, у тебя есть кто-то? Другая девушка в твоих мыслях? Грезишь о какой-нибудь по ночам?
— Нет, — быстро ответил я и по инерции продолжил свою мысль: — А вдруг ты там, на Луне, чем-нибудь заразилась и стала полу… Алисой. Чпокнуло тебя там что-то. А ты и не заметила.
— Ничего меня там не чпокнуло! — закипела подружка. — И уж поверь, такое бы я обязательно заметила!
— Ну, я образно, — попытался оправдаться я.
— Это у тебя, наверное, из-за моего отсутствия мозги съехали набекрень, и фетиш выработался, — неожиданно развеселилась Алиска. — Твой фетиш — голова и ступни? Ну ладно голова… тут много красивого и приятного: глаза, волосы… рот есть… и всякое лезет… ха-ха в голову! Но ступни?! И да будет тебе известно, я превосходно сложена, мое тело — просто загляденье! Всё, что необходимо — у меня удлиненное и отращенное по самым высоким стандартам, и всё то, у чего одна из природных функций — привлекать внимание противоположного пола: округлое до умопомрачения.
Я, поддерживая ее позитивный настрой, стал Алиску поддразнивать. Слегка. Сказал, что она может вешать мне лапши на уши сколько угодно, я всё равно не поверю, пока мое зрение не «прояснится». Все ее голословные заявления — это как самореклама в социальных сетях или на сайтах знакомств: только ее мордашку-аватарку могу оценить. То, что я вижу точно Алискино лицо — сомнений у меня практически нет. Какие-то смутные воспоминания о ней в памяти всплывают. Даже учитывая возрастные изменения — все-таки идентифицировать мне по силам.
Не знаю, успел ли я перегнуть палку, но физиономия моей подружки скривилась, и она недовольным тоном предложила расспросить о ее внешности у кого-нибудь из моих знакомых, разумеется, у тех, на кого я могу положиться. У тех, кто способен вынести правдоподобный вердикт.
