К графу подходили различные люди поздороваться, перекинуться парой слов о бизнесе. Брат тоже участвовал в разговоре. Но вот по взглядам было понятно, что всем интересно узнать побольше обо мне. Сделала просто, спряталась за спину графа, опустив голову. Типа, такая скромняшка, что всю вот засмущали. Поверили… Они что, идиоты?
Пока так стояла, исподлобья украдкой рассматривала обстановку и окружающих.
Обстановка. Просторный зал, в котором тут и там стоят диваны, кресла и маленькие чайные столики. У стен есть столы побольше, где находится множество напитков и закусок. Конечно, так как это особняк маркизы, все выполнено из хороших материалов, отделка на высоте, слуги вежливы и предупредительны. Но! Нет. Его тут нет. Может в саду? Как найти повод свалить от семьи? Очень просто.
— Батюшка, позвольте отойти ненадолго.
О, граф аж чуть не подпрыгнул, удивленный моим обращением. Хорошо хоть, быстро пришел в себя.
— Да, дорогая, иди. Не потеряйся. Если что, спроси дорогу у слуги.
Заботливый какой!
— Да, батюшка, — поклонившись, ушла.
Батюшка… Чуть саму не перекосило от такого. Но, раз уж обещала вести себя хорошо, то пришлось пересилить себя. Успела прогуляться по коридорам, саду, вокруг особняка. Нет его. Настроение упало. Ну да, никто и не обещал, что встретимся на первом же светском рауте, но меня время поджимает вообще-то! Мне надо успеть, пока он невесту себе не нашел, и пока Селения не дебютировала. По игре, она на первом балу (да, у нее будет бал, мне выпал прием!) знакомится с принцем, потом, на рыцарском турнире, с великим магом, а после турнира с лучшим воином. И все в нее влюбятся. Если она хоть раз хныкнет, что я ее обижала, то мне трындец.
Так и не найдя этого чертового герцога, вернулась назад. Даже не спрашивала ни у кого дорогу, топографическим кретинизмом не страдаю.
О возвращении пожалела почти сразу же. Граф стал знакомить меня с различными людьми, и явно не просто по доброте душевной. Он че, всерьез думает, что я клюну на этих?! Да им же годиков раза в два больше, чем мне! Вот подозревала, а теперь убедилась: валить надо от такого заботливого родителя! А то ждет меня свадьба с маркизом, но тот будет даже старше папашки.
Еле пережила этот чертов прием. Раз уж играла роль хорошей доченьки, приходилось терпеть. Зато в карете оба родственника отворачивались, чтобы не напороться на мой злобный взгляд. Убила бы!
И странное дело, стоило мелькнуть этой мысли, как почувствовала что-то, но не могла понять что. Вроде, знакомое ощущение, но и незнакомое в то же время. Надо будет обмозговать это в своей комнате, в одиночестве. А то сейчас могу думать только о способах, как испортить этим двоим жизнь. Почему двоим? Так братик даже не пытался помочь, как будто тоже не против моего замужества за старичком! Значит, глазки к моей груди прилепил, полапать ручки не против, а помочь никак?
Папаня пытался исправить мое мнение:
— Кхм, Ариадна, маркиз Зекер, хоть и приличного возраста, но до сих пор не имеет детей. Если выйдешь за него замуж, станешь полноценной хозяйкой всего его имущества. Тебе нужно только сына ему родить и все…
Исправить мое мнение этим он не смог, а вот ухудшить — да. И, увидев мой еще более озлобленный взгляд, он это понял. Замолк. Ну да, он мне в жизни подгадит, а я ему могу репутацию испортить. Кому будет хуже? Ему. Я-то выкручусь. Даже если я никогда не была крутой интриганкой, да и не любила всего этого, но вот жизнь заставила передумать. Да и насмотревшись на решительный характер Силиса, поняла, что если нужно, то надо и интриговать, и убивать, и вообще делать все, что угодно, ради себя, любимой. Так что, даже выйдя замуж за старичка, боюсь, что сразу стану вдовой.
Дорога домой длилась еще дольше, а когда приехали, папаша хотел куда-то свинтить, но я не дала, напомнив об обещанном разговоре. Сразу погрустневший, граф поплелся в кабинет. И пусть не винит меня в грубости, мужик сказал — мужик сделал, и никак иначе!
В кабинете, пришлось сперва подождать, пока принесут чай. Ну, правильно, если разговор долгий, чаек не помешает.
Когда слуги ушли, и мы остались наедине, граф долго собирался с мыслями, но все таки заговорил. Рассказ вышел занимательным, хотя и с небольшими паузами.
Глава 8
Граф и графиня действительно любили друг в друга. Со свадьбы и года не прошло, как родился Генрих. Это была очень дружная и любящая семья. Вот только графиня не знала, что пока она была беременна, муженек ходил налево. Тот хорошо скрывал свои развлечения, ведь его добрая и наивная жена не поймет подобного.
Через несколько лет, она забеременела снова. Винсент, поняв, что ближайший год ему не светит интим с супругой, снова стал ходить налево. Вот только в этот раз, когда срок был только два месяца, графиня обо всем узнала. Это стало для нее слишком сильным ударом. Она искренне верила своему мужу, верила в его преданность и любовь. Но в один день все было разрушено. Женщина с убитыми чувствами, стала чахнуть и болеть. Если бы не ребенок в ее животе, то никто не смог бы заставить ее сделать даже глоток воды. У нее пропало само желание жить.
Конечно, Винсент сразу раскаялся, ползал у нее в ногах и вымаливал прощение, но было поздно. Она вообще перестала ему верить. Ни одному слову или действию. Теперь он вызывал у нее только отвращение, и каждая их встреча начиналась и заканчивалась скандалами. Слуги заметили, что когда граф приходил к супруге, то ей сразу становилось плохо, и приходилось вызывать врача, и сообщили о своих наблюдениях хозяину. Дело чуть не завершилось выкидышем, что было слишком опасно для жизни графини, в ее ослабленном состоянии.
Винсент, чтобы уберечь жизнь жены, приходил повидаться только, когда она спала. Для него, это была единственная возможность увидеть жену спокойной и не прогоняющей его прочь. Один раз, он задержался дольше обычного, и она проснулась. Увидев ненавистного мужа, женщина пришла в ярость и стала, как обычно, браниться, гнать его прочь и швыряться в него всем, что попадало под руку. В результате, она слегла на неделю, а жизнь нерожденного ребенка повисла на волоске.
Винсент стал еще более осторожным. Ведь, даже если он и изменял жене, но все равно любил и не мог представить свою жизнь без нее. Генрих, которому было три годика, видел все это. Видел, что мама и папа постоянно ругаются. Его счастливая семья была разрушена. Малышу никто не объяснил, что происходит, так как он был слишком мал, чтобы понять, поэтому Генрих сделал вывод сам. Он решил, что во всем виноват тот ребенок, что находился в животике у мамы. Это из-за него мама изменилась, заболела, обессилела, не хотела видеть папу и даже своего сына. Ей больше ничего не хотелось.
«Если бы не было этого ребенка, то все было бы хорошо»-именно такая мысль появилась в голове у трехлетнего малыша.
Наступил день родов. Генрих, спрятавшись под столом со скатертью, внимательно подслушивал. Если бы он не спрятался заранее, ему никто не позволил бы находиться даже рядом с маминой комнатой. И никто не рассказал бы, что происходит. А мальчик слишком любил свою маму.
Винсент же был занят тем, что нервно ходил по комнате. С момента ссоры с женой, он исхудал, его лицо осунулось, а под глазами пролегли глубокие тени. Каждый день он корил себя, что не смог держать себя в руках, что вообще смотрел на других женщин, что допустил саму мысль об измене любимой. Ах, если бы он мог все вернуть назад!
Роды начались, но графиня почти не кричала, у нее уже не было на это сил. Прошло много времени, пока дверь в спальню не открылась, и не вышла старая повитуха.
— Ваше Сиятельство, мне очень жаль. Ребенок родился здоровым, у вас девочка. Но ваша жена и ранее была слаба, а роды забрали оставшиеся силы. Она умерла. Примите мои соболезнования.
— Ч-что? Умерла? Как умерла?! Она не могла умереть!
Разозлившийся Винсент бросился в спальню, но увидел только остывающий труп своей жены, накрытый простыней. Встав перед кроватью на колени и схватив холодеющую руку, граф впервые в жизни громко зарыдал. Он хотел подождать, пока она не родит и не поправиться, а потом попробовать наладить отношения. Он бы приходил к ней каждый день, пытался снова и снова, даже если бы это заняло всю его жизнь. Но теперь не было даже самой возможности.
