Могло ли это поведение каким-то образом быть связано с мальчишкой ар-Кормом? Мэа-таэль плохо разбирался в теории взаимодействия магии, тем более магии противоположных полюсов, и определенно ответить не мог. Интуиция же– слабый осколок Дара, доставшийся от матери– таинственно молчала, словно любая из его догадок была невероятно далека от реальности.
Самый интересный вопрос: могло ли изменение в поведении Арона представлять опасность для его, Мэа-таэля, жизни? Полуэльф считал человека, несколько раз спасавшего ему жизнь, своим другом, но вот в обратном уверен не был. Тем более что черных магов нельзя было судить обычными человеческими мерками, и логике их действия поддавались лишь до поры до времени.
****
Арон несколько мгновений с неприязнью смотрел на небольшую книгу в переплете из черной кожи, потом, решившись, открыл.
«Стихия Воды в пятом пересечении сферы Альт-тарк»– заявлял крупными витиеватыми рунами заголовок, и, немного ниже, продолжал: «эмеаль Воды, в отличие от истинной элементали, не различает мага по цвету Дара, потому условия его вызова несколько отличаются от стандартных. Итак, для мага, достигшего уровня Кташ, скольжение во Тьме заменяется...» .
Воин захлопнул книгу и мрачно уставился на еще пять подобных томов, невинно лежащих на краю стола. Он умел читать и классические руны, и северные, и даже худо-бедно разбирал завитушки Народа Песков, но это не помогало, когда понятные слова складывались в малопонятные фразы со вставками зубодробительной терминологии. Что поделать, это не он, а бледнокожий двойник, отражающийся в зеркале, прошел многолетний кровавый путь от бесправного ученика до могущественного черного мага. Арон же свою юность потратил на шлифовку умения убивать честной сталью. И вот теперь, чтобы выжить и найти Тери и сына, он должен попытаться стать магом.
То, что здешний Тонгал из кривого зеркала реальности имел Дар, было бесспорно. И то, что Дар достался самому Арону, сомнению не подлежало. Оставался один момент, сущая мелочь: как, не имея ни наставника, ни даже подходящих книг, научиться пользоваться этим Даром?
Раздраженный, Арон собрал книги в охапку и вернулся к шкафу. Может, там все же было нечто, не столь зубодробительное, нечто, что могло помочь ему? Без особой надежды он пролистал еще несколько книг: «Тайная Аши-туун и эмеаль Огня» , «Салия Тиарская в ее седьмом погружении учит...» , «Уровень Ашун для работы с Нитями четвертого пересечения...» .
Вот еще одна, только вместо красочно оформленного заголовка– пустая страница, одна, вторая, третья.... Северянин растерянно моргнул, машинально провел ладонью по пергаменту– тот отчего– то показался очень теплым, словно нагреваемым изнутри.
С какой бы стати второму Тонгилу было ставить в свою личную коллекцию книг пустышку? Значит...,– желание увидеть, что на самом деле находится на этих страницах, выросло. Арон ощутил, словно невидимая волна потекла от него к книге и встретилась с теплом страниц.... Северянин почти не удивился, когда под его ладонью начали проступать аккуратные завитушки северных рун. В книге, открытой на середине, на верху страницы четко выделились слова, изящно выведенные его собственным почерком:
«День тигриной луны Ледена, год 11908» .
Дальше шли руны:
«Сегодня, наконец– то, получилось открыть пятую сферу Альт-тарка. Пришлось помучиться, но пять дней полного поста того стоили– теперь Вода подчиняется мне почти на уровне Огня. Открытие Тиарийца про слепоту эмеалей оказалось бесценным....»
Арон нахмурился и скользнул взглядом ниже, ища что-нибудь, не относящееся к магии. Оно нашлось, на два абзаца ниже:
«Мэа-таэль на несколько минут пришел в сознание и в этот раз узнал меня. Теперь ясно, что он выживет. Осталось решить, что делать с полуэльфом потом.
Впрочем, если он остался столь же забавным, как и в дни нашей юности, о его спасении я не пожалею. Гончих, посланных его отцом, я сбил со следа и утопил в Рисских топях за три сотни миль от замка– на какое– то время этого будет достаточно....»
Арон оторвал взгляд от страницы: если в его замке не имелось других эльфийских полукровок, то черноволосый гость и был этим спасенным Мэа-таэлем. Поистине, данная книга бесценна.
Сумрак позднего лета подкрался незаметно, просто света солнца перестало хватать для чтения. Глаза приходилось напрягать; в конце концов, это вызвало вспышку раздражения, и свет вернулся, ровный, яркий и не слепящий.
Робкий стук в дверь заставил Арона прервать чтение. Воин с усилием оторвался от книги, вспомнил свой приказ пажу придти вечером. Исполнительный. Вот только воину, погрузившемуся в жизнь своего двойника, уже ни о чем не хотелось расспрашивать ар-Корма.
Арон вышел из кабинета и, под воздействием неожиданной мысли, махнул рукой, мысленно приказав двери распахнуться. Стоящий на пороге паж сделал движение, словно хотел поклониться, да так и застыл, уставившись куда-то за спину Арона. Тонгил повернул голову– в паре шагов позади, на высоте его головы, в воздухе висел шар. Словно сотканный из солнечных лучей, он ярким ровным светом заливал всю комнату.
Риен потрясенно смотрел на сгусток чистого Света, безмятежно парящий в невозможной близости к одному из самых страшных черных магов этого века, и мог лишь беззвучно шептать:
– Не может быть. Не может....
– Поделишься мыслями?– голос Тонгила вырвал его из оцепенения, чужая рука дернула вперед. За спиной закрылась дверь.
– Ну же?
Риен замотал головой, не в силах сформировать связного предложения. Тонгил криво усмехнулся, толкнул его– и паж оказался в мягком плену кресла.
– Соберись и объясни свое поведение,– тон подразумевал необсуждаемый приказ.
– Вы же черный маг!– несообразность происходящего подбросила Риена вверх, но предупреждающий взгляд господина,– он предпочел остаться стоять,– вернул юношу на место.
– Черный маг,– повторил Риен чуть тише,– Истинный Свет должен испепелить вас,– на последних словах голос пажа упал почти до шепота.
Тонгил повернулся к ровно сияющему шару и поманил к себе. Сгусток света снялся с места, с готовностью подлетел к магу и опустился тому на раскрытую ладонь.
– Ты уже видел таких малышей?– господин, словно лаская котенка, поднес шар к самому лицу, так что край лучистого создания мазнул по его щеке. Самое меньшее, после такого прикосновения пол-лица черного мага должно было превратиться в зияющую кровавую язву. Но ничего такого не произошло, разве что мертвенная бледность мага сменилась вполне человеческим румянцем.
