«Нельзя бояться! Страх притягивает…» Но мысли нахлынули неудержимо: страшные воспоминания превращались в жуткие фантазии, и она уже сама не могла провести между ними грань. Изгнать их не получалось — они не слушались, вторгаясь в сознание, как в захваченный город. Дракон взлетает в дыму и пламени над черной горой; огненные реки текут по улицам. Они похожи на бесчисленные щупальца, и все хотят дотянуться до нее, Аличе…
«Откуда он знает мое имя?!» — в панике думает она.
Ее страх разгорается все сильнее, словно факел. И чем ярче он становится, тем скорее он привлечет внимание того, кто и так уже почти нашел ее. «Где ты? Не молчи! — зовет он и снова называет ее по имени. — Я никогда не хотел тебе вреда, ты знаешь. Верь мне!»
И она верит. Кому верить, как не ему?!
Аличе сама не заметила, что уже не идет, а стоит на месте. Все ее тело было напряжено, как перед прыжком. Она принуждала себя оставаться на месте, сражаясь с кроличьим желанием удирать со всех ног, спасая свою жизнь. Аличе нутром чуяла, что этого-то он и ждет. Как только она побежит, тут-то он на нее и бросится…
— Не останавливайся! — раздался голос Грега.
Он обернулся и смотрел на нее.
— Он нас ищет… — всхлипнула Аличе. — Он зовет меня!
— Я знаю, — ответил Грег. — Не отвечай. Не поддавайся ему!
— Не могу… Он сильнее!
Грег вздохнул и медленно занес меч. Лицо его стало сосредоточенным и спокойным. Край солнца выглянул из-за горы и вспыхнул на треугольном лезвии. И на миг что-то изменилось — то ли стало светлее, то ли страх отступил, то ли зов дракона стал… не то чтобы слабее, но отчетливее.
— Это не мое имя, — сказала Аличе с удивлением.
— Что?
Грег опустил клинок. По траве метнулся солнечный зайчик.
— Имя неправильное, — Аличе хихикнула. — Похожее, но не мое.
Запоздалой вспышкой накатила волна драконьего бешенства — но уже не достала ее. Страх развеялся, как дым, в великолепном, сияющем рассвете, мгновенно обратившись в ярость.
— Провались ты в Бездну, адский выползок, сожги себя сам! — закричала девушка, обернувшись к югу.
Жгучая ярость тут же и прошла — так пламя бежит по траве, мгновенно вспыхнув и тут же погаснув. Но эта вспышка изумила Аличе. Никогда прежде с ней такого не бывало, да и не пристали девушке такие чувства.
— Он… кажется, потерял нас, — сообщила она.
— Пошли, — бросил Грег и двинулся дальше.
Вскоре открытая всем взглядам седловина осталась за спиной. Тропа уже пошла под уклон среди низкорослых берез, а Аличе все вспоминала ту ярость на открытом лугу, словно оглядывалась на оставшийся позади костер.
Когда перевал скрылся из виду и путешественники снова вошли в лес, Грег убрал меч за спину. Аличе перевела дух и мысленно вознесла молитву Змееборцу, благодаря защитника всех живущих за избавление от гибели. Хотя ее не оставляла неправильная мысль о том, что спасением она обязана Грегу, а больше того — себе самой.
Она еще долго обдумывала случившееся, шагая за Грегом по заросшей тропе. Это непривычное чувство торжества и гордости собой, которое ее так и распирает, — не грешно ли оно? Гнев, ненависть, желание смерти врагу — это право воинов, таких, как Грег. Ей же надлежит прощать зло, как заповедала Святая Невеста. Будь доброй, принимай и прощай, молись за души тех, кто сеет зло, чтобы свет снизошел на них, — вот верный путь. Так учили в Лорете. Но сколько Аличе ни заглядывала в свою душу, она не находила там столько доброты, чтобы простить уничтожившего город дракона. А кроме того, она сильно подозревала, что ему и не нужно ее прощение.
Дорога, широкая, но довольно запущенная, вела все время вниз, петляя среди столетних стволов. Ельники начали чередоваться с каменными дубами. Ни звука не было слышно, кроме шелеста миллионов листьев. Еще поворот, и деревья расступились. Беглецы вышли к высокому обрыву. В просвете открылось голубое небо, уютная зеленеющая долина, зубчатая стена гор вдалеке, и над ней — снежные пики в сиянии восходящего солнца. Налетел свежий ветер, пахнущий холодом и цветами.
Аличе при виде открытого неба попыталась уже привычно метнуться под защиту деревьев. Грег удержал ее за руку.
— Больше можно не прятаться. Мы уже прошли границу. Тут начинается графство Веттерштайн, — он радостно улыбнулся. — Мы почти дома! Смотри!
Движением руки в перчатке он очертил вид на зеленую долину, что протянулась между двух горных кряжей, увенчанных белыми пиками. Река блестела, как серебряная жила в малахите. Грег сказал, что она называется Мистель. Вдоль реки пестрели квадратики возделанных полей и белели домики, казавшиеся на фоне гор особенно крошечными. Заросшие лесом горные отроги поднимались одни за другими, подобно волнам. Над ними нависала огромная темно-серая скала, похожая на тучу. А еще дальше маячили белые вершины в блеске ледников.
— Видишь, там, у реки, деревня Омельники, там же единственный мост. Мы доберемся туда завтра, около полудня. Нужно запастись провизией и подыскать для тебя одежду потеплее — наверху будет холодно…
Аличе едва слушала, восхищенно разглядывая долину.
— О, какая красота! А что это так сияет, что глазам больно?
— Ледник Глаттхорна. Вершины слева от него — Айзен, справа — Тиррон…
— А та?
Аличе с почти религиозным трепетом указала в небо — туда, где возвышался недосягаемый, как видение из иного мира, одинокий белоснежный пик.
— Это Триглав. Увидеть его — к удаче, ведь он почти всегда скрыт за облаками. На самом деле у него три вершины, но из южной Винделики видна только одна. Две другие — в Трамонтане…
— Такой огромный! И как будто парит в небе!
— Когда я впервые его увидел, то решил, что это облако, — сказал Грег. — Не верилось, что гора может быть такой величины. А видишь вон ту темную скалу? Туда-то нам и надо идти.
— Туда?!
Аличе побледнела. Грег указывал на ту самую высоченную скалу в тени Триглава, безжизненную и черную, как грозовое облако. Скала высилась над лесистыми горами и выглядела совершенно неприступной. И уж не снег ли лежит на ее вершине?!
— Это и есть Черный Верх, наше родовое гнездо, — с гордостью произнес Грег.
Аличе долго вглядывалась и наконец высмотрела крошечную черную башню, прилепившуюся на самом краю головокружительного обрыва.
— Святая Невеста, храни нас! — вырвалось у нее. — Разве там можно жить?
— Там чудесно, — ответил Грег, вдыхая полной грудью чистый студеный воздух. — Вся равнина на виду, ничто не укроется! Замок только отсюда кажется маленьким, но на самом деле он древний и огромный, полный солнца и вольного ветра. Да, там, пожалуй, холодновато. Зато никто не побеспокоит.
