- Не знаю, Зина, - пожал я плечами.
Обида на собственную тупость во время вынужденного "признания" в амнезии свернулась в маленький жалкий клочочек в дальних уголках совести. Мир снова стал не таким уж и несовершенным, злость прошла.
- Да ты сам подумай: они все живы и даже не покалечены. Кроме этого, - показала на распухшую кисть главаря, - перелом, но так ему и надо, а ты мог бы их всех убить, я видела.
- И что это значит?
- А то, что я снова права! Ты не хочешь убивать! - выкрикнула, победно вскакивая. От торжественного выражения лица, мне стало неудобно.
Её логика меня и обрадовала и удручила. Я действительно не хотел убивать, но я и не "завязавший" убийца, а она похоже уверилась в этом. Бог ей судья. Вернее мне, что не признался, когда была возможность. Почувствовал легкий укор совести и отмахнулся. Надо жить, как живется, назад ходу нет! Здорово подлечила меня эта скоротечная схватка, депрессию как рукой сняло.
- Ты же говорила в психологии ни бельмеса?
- Можно подумать ты про такое не слышал! Все сходится: у тебя сохранились знания и навыки, ты не помнишь исключительно свою жизнь, я права?
- В общих чертах да. Ладно, хватит психоанализа, пора убираться отсюда, я прав? - передразнил Зину.
- Точно! Пойдем быстрее, рассчитаемся в кафе и уедем.
- Они милицию случайно не вызвали? - спросил я уже на ходу.
- Туда позвонят в самую последнюю очередь.
- Почему?
- Расскажу в машине.
Кафе принадлежало отцу Толяна, "авторитету" Седому иначе Седулину Виктору Леонидовичу председателю законодательного собрания района. Он полностью седой, не такой как я, от этого и погоняло, не только от фамилии. Кафе и ночной клуб - не основной его "бизнес".
Вторая группировка, "Сельские" или попросту "деревня", возглавлялась натуральным "вором в законе" Семой - Паровозиком. Хотя каким натуральным - давно семьей и хозяйством обзавелся. Славик, её бывший, был "бригадиром" одной из бригад "Сельских". Собственно, поэтому Зина и знала всю эту подноготную. Отношения между "Седовскими" и "Сельскими" были мирно - натянуто - конкурентными. На мой резонный вопрос, откуда в таком задрипаном, не в обиду будет сказано, городке столько организованной преступности, последовал резонный ответ: "Так на золоте сидят и на лесе, да зоны рядом, многие здесь оседают".
Воровство, с её слов, на фабрике процветало. Прокуратура, суд, милиция, опять с её слов, были "прикормлены". Нет, Сергей - редкое исключение. Надо же кому-то жуликов ловить, мелких наркодиллеров и всякую другую шушару, которой везде хватает. Люди боятся вякнуть - можно пропасть с концами, а "громких" случаев способных привлечь столичные власти не допускали сами группировки: оба лидера "дружили с головой". Местную элиту такое положение вполне устраивало, приходилось "отбиваться" только от различных "проверяющих" из центра.
Когда девушка все это рассказывала, у меня волосы на голове дыбом стояли. Интересно, в моем довольно крупном городе в центральной России такая же петрушка? А что, один Сан Саныч с его мутной конторой чего стоит. Интересно, как он там. Как я далек от криминального мира! Был. Теперь, думаю, придется немножко пободаться. Вряд ли сегодняшнее событие останется без последствий. Зина со мной согласилась. Какие они будут, она не знала и очень жалела, что не увела меня из кафе и вообще, что туда приехала. Я ни о чем не жалел.
Скорей бы стихии просыпались! Ау, девочки! Кажется... зашевелились!? Еще чуточку и... неужели драка на них подействовала? Или... контакт с Вересом? Отыскать его, что ли. Ладно, поживем - видим.
Кастеты и ножи выкинул по дороге. Все, кроме одного, Вересовского. Зачем-то оставил себе этот "зоновский" складной нож, нет, скорее финку со складным лезвием. Сталь была неплохой. Вернул Зине деньги. Она нахмурилась, покачала головой, но взяла. Не дочка Рокфеллера. На первое время денег мне хватит. Видимо эти бабки братки и решили обмыть. Не успели.
Перед милицией заехали на рынок за новыми джинсами, те разорвались "по самое не хочу".
Дежурный ГОВД показал мне кабинет. Там скучала женщина в звании лейтенанта.
- По какому вопросу?
- Я за справкой, документы потерял.
- Вам в паспортный стол.
- Я неправильно объяснил. Я приезжий. У меня амнезия, я не помню фамилию и документы утеряны. Мне сказали, что дело передали вам для выдачи мне справки об утере документов, - сказал и чуть не вспотел. Трудно дается канцелярский язык.
- Фамилия.
- Я же сказал - не помню.
- И как, по-вашему, я должна искать дело?
- Не знаю, - я растерялся.
- Вот кто передавал, тот пусть и ищет. До свиданья.
- Подождите, девушка, - это я ей польстил, - где и кого мне искать? Сергей Иванович сказал, что я могу получить справку у вас.
- Сергей Иванович? Хром?
- Да-да, - я решительно закивал, - он самый. Я в деле Неизвестным обзываюсь.
- Что ж вы мне голову морочите! Так бы и сказали - Неизвестный от Сергея Ивановича. Вы присаживайтесь.
Я устало опустился на стул. Всегда не любил чиновничьи кабинеты. "Неизвестный от Иван Иваныча" - звучит!
Женщина порылась в шкафу и вытащила тонкое дело, на котором стоял номер и от руки написано: "Неизвестный". Полистала его и спросила:
- Какую фамилию писать?
Я задумался. Иванов? На крайний случай пойдет.
- Комес, - неожиданно сорвалось с языка.
- Что комес?
- Вы спросили фамилию, я сказал Комес.
- Вспомнили? - удивилась она, - тогда вам в паспортный стол.
- Если бы! - сказал я с сожалением, - само всплыло. Не Ивановым же, в самом деле, обзываться, - выкручивался, как мог.
Женщина смотрела на меня подозрительно.
- Обычно мы так и пишем. Или Неизвестный, и такая фамилия есть. Вспомнил? Признавайся!
- Может действительно вспомнил, и не осознаю. Может прозвище. Пробейте её!
- Хм, мне действительно все равно как назвать тебя в этой справке, она ничего не стоит, документов по ней не выдадут, - теперь обращалась ко мне на "ты" и видимо сама этого не замечала, - пробьем, не переживай, я все в деле запишу. Вы, художники, странные люди, - закончила совсем не по теме.
Я промолчал.
- Фамилия.
- Комес.
- Имя.
- Егор.
- Отчество или второе имя, если они есть в ваших национальных традициях.
- Ронович.
- Как?
- Ронович, от имени Рон.
Женщина покачала головой и с презрительным бормотанием "художник", увековечила Рона на земле.
"Обязательно памятник ему поставлю, когда вернусь. Как обещал", - пронеслось в голове.
