Чего только не творят во имя красоты! Брови бреют, губы в голубое татуируют, в глаза белладонну капают, для тонкой талии ребра лишние вытаскивают, кожу красят кто во что горазд. В Англии в девятнадцатом веке дамы пачками в гробы ложились — оказывается, крем отбеливающий был на ртути. Татуировки и пирсинг — вообще особая статья…
Короче, надо знать, че мне ждать? И чем отбиваться, если местное совершенство окажется мне не по вкусу.
А вампир, между прочим, что-то отвечать не торопится. Весь такой задумчивый стоит…
— Чего молчишь, х-хозяин?
— Мое имя — Джано.
— Я не про то спросила! Ты что со мной делать собрался? Как совершенствовать?
Вампир помолчал. Посмотрел как-то… ну, странно. Будто это я ему сто рублей должна и не отдаю. Не поняла, он что, мне нарочно нервы мотает? Где-то тут была скалка… ну где-то же была!
— Никак, — отвлек меня вампир от поисков. — Я не буду этого делать.
— Что? — погодите-ка… — Джано, да? Эй! Куда пошел? Почему не будешь?
— Потому, — очень понятно объяснил тот.
Ага. Ясно. То есть ни фига мне не ясно!
— А что тогда будешь? — прищурилась я.
Взгляд темных глаз скользнул по сковородке (она чисто случайно под рукой была) и скалке.
— Посмотрим по обстоятельствам. Ты пыль вытирать умеешь?
Я даже кивнула сначала… потом дошло.
Твою швабру! И этот туда же! В школе единственное, что мне предложили на работу по профориентации, это специальности повара и «техперсонала». Летом подработать решила — так все, что на бирже для меня нашлось, это работа «менеджера по клинингу», то есть той же уборщицы. Мол, ни в одно офисное кресло я не помещусь. А если пойду консультантом в магазин бытовой техники, то меня могут продать, нечаянно спутав с крупным бойлером RZB50-L. Такой, промышленный…
Пришлось пойти в работники ведра и швабры. Два месяца пробегала по офисам с моющим пылесосом наперевес. До сих пор ненавижу окурки, жвачки и шкурки от бананов. И швабру.
И тут опять то же самое?!
Истинный боец сумо обязан хранить достоинство и спокойствие, так что скалка в вампира не полетела.
— И полы мыть? — прищурилась я. Вампир кивнул, не чуя подвоха. — И паутинку… И твои скляночки переставлять?
Теперь дошло до «хозяина».
— Нет! К моей опытной комнате ты не подойдешь. И к био. И… вообще лучше пока ничего не трогай.
Вот такой вот разговор вышел: вампир только пожал плечами и взялся за мясо (не мое). Я подождала, но вамп углубился в нарезку лука и сделал вид, что лук, кроме слез, вызывает еще и острый приступ глухоты. Блин…
Значит, совершенства не будет… или оно откладывается. Хоть бы понять, мне обидеться или обрадоваться. Вроде все ничего обошлось, никто меня кусать не собирается, заколдовывать тоже, живи себе, пока живется. Вон у вампира еще куча стенок на разлом, есть чем заняться. Уборкой занимайся. Кухни, коридора и моей комнаты. Больше мне все равно никуда нельзя.
Нет, мой вампир таки садист.
Что значит — почему?
Потому.
От мясо приготовил. Тушеное. Запах такой, что аппетит проснулся в момент, как гаишник на шоссе при виде «ламборджини». Вкус тоже, хоть я умею и получше. Ну да, вкус. Вампир ужином поделился. Попробовал бы не поделиться…
Почему тогда садист?
Потому что порция маленькая!
И откуда он взял такие гадкие тарелки? Размером в две ладошки… что? Да, мои ладошки. Но все равно маленькие!
Ночью пузо активизировалось. Оно уже успело забыть про иглоносов и сыр с личинками и теперь намекало, как неплохо было бы прогуляться в сторону кухни. Намеки я проигнорировала, так что, поворчав, пузо перешло к решительным действиям. Через пятнадцать минут я тихонько (ну, насколько могла) пробралась на кухню. Там было тихо и довольно сильно сквозило — пролом вампир собирался заделывать завтра, а пока я свободно могла любоваться звездами в саду и светляками над клумбой.
Могла бы, ага. Но не любовалась. Пузо настойчиво волокло к холодильнику, где (откуда оно знает, а?) пряталось недоеденное мясо…
М-м-м…
Терять время на разогрев я не стала — из-под крышки пахнуло таким сногсшибательным, замечательным, неповторимым ароматом, что следующую пару минут я выключилась из реальности. Где-то на краю сознания был странный шум, гневный вскрик и звон стекла, но это сейчас было далеко-далеко, как… ну примерно как мама и наш ояката.
Почти в другом ми…
Эй!
Занавесь у входа на кухню не сдвинулась даже, а подлетела и рухнула на пол вместе с куском стены, а в открывшемся проеме стоял… стояла… стояло… черт его знает, что это было такое! Местами лысое, местами лохматое, со сверкающими глазами и кучей острых зубов.
Чудище — ростом оно было примерно мне до бедра или чуть ниже — уставилось на меня и зарычало. Губы поползли вверх, открывая зубы все выше и выше… скользящий шаг, потом еще один…
Я говорила, что в шоке люди творят странные вещи?
Ну так вот: я прижала к себе кастрюлю с мясом.
— Это мое. Пошло вон!
— Осторожно! — откуда взялся вампир? — Осторожно, Дари! Это…
Кто это, я не расслышала. Зубастое рыкнуло и взвилось в воздух, метя в мою сторону…
Удар пришелся по кастрюле. Сильный. Сдвинуть меня не особо сдвинул (не те габариты), но ручки выскользнули из пальцев и вцепившаяся в кастрюлю тварь прокатилась по полу, разбрасывая остатки мяса.
— Дари, он хищник!
Хищник? Какой он хищник?! ОН СКОТИНА!!! УКРАСТЬ МОЮ ЕДУ!!!
Следующее, что помню — у меня в руках крышка, передо мной тварюга, и от удара крышки она вылетает через пролом, как особо крупный теннисный мячик. На тебе!
Я на автомате «хакнула», обозначая успешный удар, и поудобней перехватила крышку, на случай, если твари мало окажется одного раза. А ну иди сюда, поганка!
Но тварюге не суждено было вступить в повторную схватку.
Я сначала не поняла, почему «хищник» не торопится обратно за мясом (ну, каким-нибудь, выбор-то есть), а резвится в клумбе среди цветочков. А потом как присмотрелась к этим цветочкам… мама дорогая, да эту живую природу надо особо чокнутым экологам показывать — вмиг отрезвеют!
Белые цветочки, нежненькие такие, прямо одуванчики… А тварюгу схарчили, как я гамбургер. В смысле, быстро и бесследно. Ничего себе икебаны во дворе у моего вампира! Недаром он мне говорил за дверь не выходить и даже в окно не особо соваться.
Это был странный лес…Сначала я ходил за грибами, потом они за мной
(исповедь неудачливого грибника в отделении милиции)
Твое… твою… ой, блин. Я оцепенело рассматривала жуткую синюю гусеницу — неудавшуюся мою попытку сделать сосиски. Соскучилась по знакомой еде, называется, попробовать решила, тем более, что все вроде под рукой было.
