Карина коснулась висков кончиками пальцев, сверкнув выкрашенными в серебряный цвет ноготками:
– Ах… Ты видишь, Хафиз? Рафик сказал именно то, что я и предсказывала!
– Именно, моя дорогая. Дело в том, племянник, что Карина предчувствовала, что ты захочешь нанять эту замечательную леди, так что я уже предложил ей должность начальника службы охраны нашего торгового форпоста и дал ей карт-бланш на то, чтобы самой набирать сотрудников.
– Это очень хорошо, дядюшка, мадам Карина, – проговорил Рафик, почтительно поклонившись своей «тете». Молодая жена Хафиза обладала даром «чувствовать» и «предсказывать» то, чего не заметить мог только коматозник, а не знать – только полный идиот, однако Хафиз был с ней счастлив, а потому Рафик относился к «способностям» своей новоявленной тетушки терпеливо и снисходительно, хотя и не с тем почтением, которое, как она, вероятно, полагала, подобные «способности» должны были у него вызывать.
– Если мы выйдем за пределы Федерации, – продолжал Хафиз, – я хочу, чтобы в этом проекте принимали участие лучшие люди, даже если Надари придется сманить их с федеральной службы; к тому же ей, разумеется, потребуется самое современное и эффективное оружие. А ей вполне можно довериться в этом отношении: она непременно достанет все необходимое и сделает это весьма решительно.
– Верно, – подтвердил Рафик.
– Нам также потребуются твой партнер и старшая жена – та, уродливая, – а равно и светоч твоей любви, и ее благородные родичи.
Рафик ухмыльнулся. Упоминание о «старшей, уродливой жене» Рафика было у них с дядей Хафизом семейной шуткой. В те времена, когда Рафик был еще обычным горняком, добывавшим ценные руды на астероидах, он и его партнеры – Калум Бэрд и «Гилл» Гилоглы Деклан – нашли в космосе Акорну, спасли ее от верной гибели, вырастили и воспитали ее. В первый раз, когда трое друзей и Акорна вместе отправились к Хафизу, Рафик, не желая, чтобы его дядя присоединил Акорну к своей коллекции в качестве «редкого экземпляра», одел Акорну и Калума в свободные платья и чадры и представил их в качестве своих жен. Он сказал своему дяде, что перешел в нео-хаддитизм, радикальное фундаменталистское течение Истинной Веры, которое позволяло и даже поощряло полигамию. Он рассчитывал на то, что дядя с уважением отнесется к «женам» своего племянника, и это защитит Акорну. Однако его план не сработал, и еще до того как их визит подошел к концу, Хафиз «разоблачил» и Акорну, и Калума. Однако прежде, чем Хафиз перешел к решительным действиям в своем стремлении заполучить Акорну в свою «коллекцию редкостей», он узнал, что она – не уникальное существо, а лишь представительница многочисленной инопланетной расы. Вследствие этого Хафиз утратил интерес к Акорне как к «редкости», зато начал относиться к ней как к своей приемной племяннице и ценить ее. Калум, в свою очередь, кажется, так и не сумел смириться с тем, что ему пришлось выступать в роли старшей и крайне безобразной жены.
– Я уверен, что они с радостью примут участие в этом предприятии, дядя. Однако остается небольшая проблема управления базой Маганоса, обучения детей…
– Это все детали! Мои идеи подобны пирамидам древних: мелкие детали не могут препятствовать им, как бесчисленные крупицы песка не способны засыпать пирамиды. Приводите детей! Пусть учатся! Они могут заняться новым бизнесом, стать учениками техников, обеспечить поддержку предприятия. Это будет прекрасным опытом для них – опытом, равного которому не найти! – Хафиз ненадолго задумался. – Кроме того, многие из старших детей уже умеют создавать искусственную атмосферу и системы жизнеобеспечения на планетах, подобных Маганосу, до того как здесь была основана база. Несомненно, их опыт будет весьма полезен…
– И в этом случае им нужно будет платить, – заявил Калум Бэрд, только что подошедший к ним с кружкой в руке. Взяв чайник с подноса, стоявшего между Рафиком и четой Харакамянов, он наполнил свою кружку свежим чаем.
– Как и все, кто присоединится к нам, ученики получат все, что им необходимо, – ответил Хафиз. – Еда, жилье, участие в прибыльных проектах, выгодные связи, игрушки для самых маленьких…
Калум потер пальцы тем освященным веками жестом, которым пользовались еще его предки-кельты, требуя деньги на бочку.
– И плата, Хафиз. Если дети будут учиться вести бизнес, они также должны научиться распоряжаться собственными деньгами. А для этого они должны хоть сколько-то зарабатывать. Если они будут работать, то им причитается доля в прибыли. Но даже в том случае, если вопрос об оплате будет решен положительно, у меня все-таки остаются определенные сомнения. Вывезти детей за пределы космического пространства, находящегося под защитой Федерации…
– О да, – проговорила Карина: в глазах ее на мгновение вспыхнули огоньки – природная хитрость и расчетливость этой женщины по временам пробивалась сквозь мистический ореол, которым она окутывала свои высказывания. – Я слышала о том, как хорошо были защищены дети, когда они были на Кездете рабами, не имевшими ни пристойного жилья, ни еды, – рудокопами, проститутками, человеческой рудой для жерновов индустрии. Силы Федерации так хорошо защищали их, что я и вправду начинаю удивляться тому, как милые малыши сумели расстаться со столь безопасной жизнью!..
– Она в чем-то права, – вступила в разговор Кетала, высокая, крепкого сложения молодая женщина со смуглой кожей и серьезным выражением лица. Она вошла в зал, когда гостям принесли еду, в сопровождении доктора-метеоролога Нгуена Хон Хоа. Доктор Хоа казался бы и вовсе незаметным, если бы не его мягкая располагающая улыбка и не светившиеся острым умом темные глаза. Вместе с девушкой он уже некоторое время молча слушал разговор, завязавшийся между Харакамянами, Калумом Бэрдом и Рафиком.
Они были далеко не единственными слушателями, хотя Кетала первой решила вступить в разговор. Как это часто бывало на лунной базе Маганос, вокруг дивана и кресла вскоре собралась довольно большая толпа слушателей, жадно ловивших каждое слово и каждый жест. Рафик относился к этому вполне доброжелательно, а склонные к театральным эффектам Хафиз и Карина получили великолепную аудиторию.
Даже если бы планы Хафиза и не предполагали участия детей, им было полезно послушать этот разговор. На лунной базе они учились не только полезным ремеслам, но также и всем прочим умениям, необходимым для того, чтобы вести независимую самостоятельную жизнь – а этого нельзя было достигнуть, если бы взрослые держались особняком или смотрели на детей свысока. Детям нужно было усвоить основы предпринимательской деятельности и самоуправления – а лучше всего они учились на живом примере. Они учились быть взрослыми, наблюдая, как работавшие на базе взрослые принимают решения, и следили за всем процессом – от принятия решения до его реализации.
