— Есть, — кивнул эльф и, не сходя с места, жестом фокусника откуда-то достал большой футляр. — А Вы откуда знаете?
— А я не знала, — ответила я.
Потом одела сапоги, накинула плащ и, взяв инструмент, вышла на улицу.
Ноги сами меня принесли к небольшому ручейку, который я видела во время прогулки с троллями. Удобно пристроившись на поваленном дереве на берегу, я достала "гитару" и попыталась на ней поиграть. Ничего, более-менее получалось, хотя мои излюбленные мелодии звучали незнакомо, тягуче-переливчато, но красиво…
Свой старый дом оставлю за воротами,
Пока мечты объяты ярким пламенем,
И жизнь пойдет чужими поворотами,
А смерть мелькнет простым и черным знаменем.
И уходить — покуда небо звездное,
И оставлять — покуда мысли мрачные,
И не жалеть — что рано, а что поздно ли,
И не молчать — пусть время неудачное.
И не забыть. Хотя страницы старые
И не на сто — на двести раз исписаны —
Не разобрать Судьбы листы дырявые
И ложь в словах одной забытой истины.
Дорог и троп пройди хоть раз и тысячу —
Миражных лет покров не приоткроется,
А на душе потеря молча высечет:
"Один. Не тот. Не вовремя. Не скроется".
И не уйдет от сумерек сомнения,
А жизнь мелькнет чужой и пестрой ласточкой…
И улетит. Пускай. Теперь уж вам меня
Не обмануть продажно-лживой сказочкой
О чудесах, что редко, но случаются,
Когда в пути мечта змеится лентами…
…А на краю привычно ждать останутся
Лишь жизнь да смерть разменными монетами.**
Когда отзвучал последний аккорд, я оглянулась на Олорина с вопросительно-удивлённым видом. Эльфа я почувствовала сразу, как он пришёл, но прерывать уже начатую песню не захотела.
— Эленсиль…
— Зови меня Лаир.
— Э… кхм… Почту за честь. А я — Виль… Лаир, я понимаю, тебе сейчас грустно и горько…
— К чему ты это говоришь? — когда мне не дают спокойно похандрить, я становлюсь излишне резкой.
— Я хочу рассказать тебе одну историю.
— Расскажи, — кивнула я. Сползла с поваленного дерева, опёрлась о него спиной и прикрыла глаза. — Расскажи. А я послушаю…
— Довольно давно (по крайней мере, по людским меркам) один совсем молодой эльф, которому прочили судьбу Хранителя Леса, влюбился в человеческую девушку, Нешелу. Он был любим и счастлив, и ради любимой ушёл из Леса и поселился среди людей. Вскоре у них родился сын, а потом и красавица-дочь. Но человеческий век не сравнить со временем, отпущенным эльфам, и наступил момент, когда всё ещё юному эльфу пришлось хоронить свою любимую. Эльф боролся с печалью и болью утраты и как мог помогал своим детям, продолжая жить среди людей. Но однажды его дочь погибла — нелепый несчастный случай, что так часто бывает у людей. Эльф похоронил и дочь и, попрощавшись с сыном, вернулся под сень родного Леса, пообещав себе больше никогда не общаться с людьми… А его сын женился, и у него уже тоже есть дети — девочка и мальчик. Только эльф больше не хочет ничего знать о своих внуках… а может, и не знает вообще…
— Раэн? — тихо спросила я, уже зная ответ.
— Да, Арондил Турин'Сулион, наша надежда и опора, как считали многие. Ведь до твоего появления у эльфов было всего два Серебряных мага: Сандариэль Мирэндиль, Хранительница Таурэстэля, и Арондил. Но он не захотел занять полагающийся ему пост, даже когда вернулся обратно в Лес…
— Но… разве Совет не мог настоять на своём? Разве ему не могли приказать? Нынешний Хранитель, например?..
— Мог. Но никто не стал бы. Дело в том, что Серебряные маги — ставленники самой Жизни, и если такой маг принимает решение, значит, оно в этой ситуации самое верное. Редко, очень редко Серебряный маг настаивает на своём — и его решение всегда оказывается единственно верным…
— Бедный Раэн, — вздохнула я. — Наверняка, никто никогда не упрекал его вслух, но все в душе думали, что он делает не то, что нужно, и не так, как нужно…
— Да… наверное, — кивнул Виль.
Я снова вздохнула, слушая журчание ручейка — такое же радостное, каким оно было сегодня утром, и каким будет завтра… Грусть и обида отступили, оставив только желание ни за что больше не появляться в Лесу.
— Виль… а почему у тебя такое имя?
— "Небо"? — эльф улыбнулся. — Я Воздушный, небо — моя стихия, бескрайняя и вольная… А у тебя почему?
— Потому что Лаир — это буквальный перевод "Светланы"… Слушай, а когда у вас нет на примете подходящего Серебряного мага, кто становится Хранителем Леса?
— Тот, у кого сильнее будет Сила Жизни.
— А голубые волосы Лориэна… то есть бывшего Хранителя?..
— Хранителя Аманхиля? Означают, что он одинаково предрасположен к Стихиям Жизни и Воздуха.
— Подожди! В Лесу сейчас новый Хранитель, так? А ты упоминал ещё какую-то Хранительницу… — я, похоже, окончательно запуталась в той куче информации, которую на меня сегодня вывалили.
— Ну как же?.. Новый Хранитель появился в Аманхиле, вместо Аллориэнтарэля. А Сандариэль — Хранительница Таурэстэля. А мой Лес — Диндаэрон, — вообще сейчас без Хранителя.
— Стоп-стоп-стоп!!! А сколько всего эльфийских Лесов?..
— Сейчас — три. Раньше, говорят, был только один, и он находился очень далеко отсюда, аж за морем…
— Та-а-ак… Брейк! На сегодня информации достаточно! Вон, темнеет уже, да и кушать хочется… — прервала эльфа я, про себя добавив: "Ещё чуть-чуть, и у меня крыша поедет. Или черепица расплавится…"
Глава 4. В гостях у троллей и не только
Я лежала на кровати, задумчиво глядя в распахнутое окно. Мягкие голубоватые предрассветные сумерки дышали прохладой. Тагир ещё спал, пристроившись в углу на полу. Эльф ушёл спать к себе в Лес, который оказался в двух часах ходьбы от охотничьего домика. Я же, похоже, за прошедшие двое суток выспалась на неделю вперёд, и теперь задумчиво вспоминала вчерашний вечер, прошедший будто в тумане. Помню, были разговоры, споры и даже обсуждение моей дальшейшей судьбы, из чего я смогла вспомнить только своё "В Лесу больше никогда не появлюсь!!!" и Виля "В любом Лесу? Или только в Аманхиле?", причём голос эльфа был ехидный, а глаза — донельзя серьёзные…
Ах да, Тагир с Вилем собирались послезавтра (вернее, уже завтра) ехать в какой-то там город, на ярмарку, и звали меня с собой. Ехать, или нет? Наверное, ехать. Что я тут буду делать, если останусь одна? Разве что приду на поклон к отцу Горша и попрошусь навеки поселиться. Нет, такой вариант меня не устраивает… Значит, решено, еду. Себя посмотреть, мир показать. Только перед отъездом надо бы всё же сходить в гости к троллям, а то невежливо получается — они меня приглашают, приглашают…
