Наконец любимая музыка зазвенела, и нам позволили войти в класс. Леха занял вторую парту в первом ряду и помахал мне рукой, приглашая сесть рядом.
После второго звонка в класс зашел предмет моих тревог. Класс поднялся со своих мест.
- Здравствуйте, садитесь, - кивнул он.
"Не так уж и плохо", - подумала я, глядя на подтянутого немалорослого киллиейца с красивым матово-бархатистым оттенком серебряной кожи, какой редко бывает у сереброкожих киллиейцев. На вид ему где-то лет тридцать. Ничего, симпатичный дядя. Но меня не обманешь мужественной красотой, не умаляет очарование тревоги!
- Зовите меня Игорь Варфоломеевич, - представился киллиейский субъект. - Я пока у вас буду заменять Василия Петровича.
- А что с ним? - спросил кто-то из класса.
- Заболел, - пояснил Игорь Варфоломеевич.
- Ваша фамилия Кретинов, - пискнула какая-то девчонка.
По классу поползли смешки.
- А ну тихо! - рявкнул учитель, хлопнув ладонью по столу.
Ученики мигом закрыли варежки.
- Давайте теперь узнаем, кто до нас сегодня не дошел...
Просматривая журнал, Игорь Варфоломеевич сначала выразительно посмотрел на Леху, потом на меня. И в этот момент у меня в голове зазвучали слова:
"Кира! Слышишь меня? Услышь, пожалуйста!"
Так вот почему я все утро как на ломах сижу! Меня доканывал этот просящий о помощи голос! Нашел время просить. Я тут с новым Кретиновым не разберусь никак...
"Ну, слышу я! Кто ты?" - попыталась я наладить контакт с неизвестным собеседником.
Но ответом мне было молчание.
Димка.
Сон и смерть...
Н-да, сон и смерть... Эти понятия так близки, что мы, находясь в объятиях Морфея, не догадываемся, как близко находимся около объятий вечного покоя...
Чего-то я мрачноватый. Наверное, это потому, что мне захотелось оказаться мертвяком, когда я очнулся. Реальность эта не прибавляла позитива.
Я, оказывается, до сих пор находился в астрале, в этом фиолетовом холодном пространстве, а метрах в трех от меня полулежало какое-то тщедушное существо, сложением напоминающее человека. Но лицо у существа отсутствовало, а присутствовали только оранжевые эфемерные глазищи.
Безмордый! Тьфу, Безликий!
- Здравствуй, камрад Дмитрий, - скрипуче заговорил Безликий.
- Хай. Только я тебе не камрад, - напряженно ответил я.
- Разве? - притворно удивился Безликий, и вот тут-то я вспомнил - это же Второй! Скрипучий, как несмазанная телега, голос неприятно полоснул по ушам.
- Да, разве! - упрямо подтвердил я. - Верните меня на место!
- В какое еще место?
- В школу!
- Ага, щаз! Мы тебя в школу, а ты там наши с шефом тайны распространять и спекулировать будешь! - сощурился камрад Безликий.
Я не знал, о чем, собственно, речь.
- Какой такой разговор? - спросил я.
- Большой и толстый! - съязвил Безликий.
- А если в натуре?
- Если в натуре... так я тебе и сказал!
- Верни меня в школу тогда! - вспылил я.
Безликий прикрыл глаза и раздраженно проворчал:
- Убил бы...
- И думать не смей! - грозно воскликнуло третье лицо. Я узнал в нем тот самый глубокий голос, принадлежащий Первому. Мне почему-то захотелось стать маленьким и незаметным, а еще лучше - находящимся в школе, в безопасности. Я чувствовал, что главный здесь - Первый, и начальник он очень грозный.
- Да это не ему адресовано, - начал оправдываться Безликий.
- А меня не волнует, ему или не ему! Он мне живым нужен! - продолжал сердиться Первый. - Вот как развоплощу тебя, не будешь словами кидаться!
- Ой, не надо развоплощать! - взмолился камрад Безликий.
- Ладно, не буду. А ну-ка живо иди писать рапорт о проделанной работе! Уже полдня как на должности, а денег я еще не видел!
- А переговоры...
- Знаю я твои переговоры, сам переговорю! Быстро иди! Приду - проверю!
Безликий с кислой миной телепортировался. Я огляделся по сторонам.
Никого.
- Так-с, Щеглов Дмитрий Кириллович, тысяча девятьсот девяносто первого года рождения, проживает в волшебном селе Нижние Пиндюки, учится во втором классе и входит в пятерку лучших учеников школы, - с легкой иронией произнес Первый.
- Ну и че? - настороженно спросил я.
- Да ничего, просто...
- Вы кто? - перебил я. Мне это уже совсем не нравится. Показался бы Первый, а то я уже немного бояться начинаю.
Послышался тихий смех. Я удивился, услышав в нем больше грусти, чем веселья. Я считался в школе мастером по чтению эмоций, как бы ни хорошо они скрывались. Странно, что такой человек в данный момент даже не пытался скрыть искренней грусти.
- А ты не угадываешь? - спросил Первый.
- Ни в каком случае, мессир, - ответил я, но уже засомневался в том, что мне неизвестно данное лицо. Где-то я уже слышал этот голос, но где - убей, не помню. То ли он во сне мне раз приснился, то ли очень давно его слышал - не пойму.
- Не ври. Децл есть, сознайся. Вспоминаешь ведь, - поймал меня с поличным Первый.
- Ну ладно, децл есть, - согласился я. - Но точно не помню вас.
- Уломал, скажу. Не пугайся только. Я являюсь не очень хорошим человеком. Я - Темный Олигарх.
Мне захотелось развеяться в астрале на мелкие атомы, чтоб потом ни за что не услышать это заявление. Астральные волосы встали дыбом на астральной макушке. Я хотел было позволить ледяной волне ужаса захлестнуть меня с головой, но не получилось.
- Вы... кто? - переспросил я.
- Темный я, вот кто, - услышал я в ответ. Голос Темного Олигарха стал немного туманнее.
- Как это может быть? - Я до сих пор не верил, в чьих руках оказался.
- Очень просто. Не надо шастать на такие дальние расстояния, - хмыкнул Темный.
- Могу я надеяться, что вы меня выпустите?
- При определенных условиях - да.
- При каких?
- При очень простых. Либо ты сознаешься, что освободил Хмырева и становишься моим сотрудником, либо будешь сидеть здесь.
Я несказанно удивился. Думал еще, кому мог понадобиться Хмырев, и у кого на побегушках дядя Вася, а тут ответ сам прикатил. Блин, ну как же предупредить Киру об опасности? Я наслышан об участи людей, вмешавшихся в дела Темного, и участь эта далеко не радужная. Что со мной будет, мне уже начхать, сам ввязался, но Кира...
- Чего это вы так со мной не церемонитесь, я вам чего, вещь, что ли? - осмелился возмутиться я. Я не выдал изумления по поводу заявления Темного о Хмыреве, но не решился спросить, за каким фигом Темному понадобился Леха.
