Черноволосая, выпустив ладонь Леонарда, прошла вперед и забралась на диван, растянувшись на мягких подушках, как кошка. Здесь ее ждали еще две нимфы: одна такая же черноволосая, но смуглее – похоже, с примесью зарийской крови, вторая – с короткими пепельно–серыми вол осами и маленькой, но заметной родинкой на щеке.
Легкий расписной шелк, полупрозрачный шифон, мягкий бархат. Золото. Много золота – серьги, браслеты, кольца, колье, заколки в волосах. Восхитительные, едва прикрытые изгибы тел, приковывающие к себе взгляд и заставляющие сердце трепетать так, будто к шее приставили острие кинжала. Манящие, дурманящие взгляды из‑под полуопущенных ресниц.
Сейчас слухи о том, что кто‑то спустил миллионное состояние на услуги этого заведения, вовсе не казались Леонарду такими уж вздорными. Сам он, несмотря на молодость, уже действительно имел довольно обширный опыт общения с противоположным полом. Но здесь он чувствовал себя мальчишкой, тайком заглянувшим в будуар кузины и заставший ее за переодеванием.
Пепельноволосая, сидящая посередине, выпрямилась, опустив босые ноги на пушистый коврик, и поманила Леонарда, с улыбкой похлопав по сиденью рядом с собой.
Юноша направился к ней, неловко присел на краешек дивана.
— Я… Мне нужно… – начал было он, но пепельноволосая прижала палец к его губам и мягко, но настойчиво заставила откинуться на спинку дивана.
— Устраивайся поудобнее, – прошептала она и, изогнувшись, достала со стола длинную трубку, которая тянулась к огромному истекающему клубами дыма кальяну.
— Попробуй…
— Я не… – запротестовал было Леонард.
— Попробуй… – пепельноволосая придвинулась ближе, прижимаясь к его боку и обнимая свободной рукой за шею, обволакивая сладким запахом духов и помады.
Леонард, зацепившись взглядом за розовый ореол соска, легко угадываемый под слоем прозрачного шифона, судорожно сглотнул. От прикосновения ее упругого, почти горячего тела по животу и ниже разлилась мягкая истома.
Он послушно прикоснулся губами к блестящему мундштуку, втянул пряный, отдающий вишней, дым. Перед глазами все затуманилось, кожа покрылась пупырышками. Зажмурившись, он поводил плечами. Когда открыл глаза, пепельноволосая, высоко вскинув ногу, уселась ему на колени, лицом к лицу, придерживаясь за его шею вытянутыми руками.
— Тебя зовут… – ее брови вопросительно вскинулись.
— Кхм… Леонард, – проглотив ком в горле, представился юноша, стараясь совладать с безудержной волной желания, захлестнувшей все его существо. Отвел глаза в сторону, но наткнулся на томный, чуть насмешливый взгляд темнокожей зарийки. Та лежала на животе, упираясь в сиденье дивана локтями и покачивая задранными вверх стопами. Ее пышная грудь уютно устроилась на атласной подушке, маня глубокой ложбинкой между прижатыми друг к другу полушариями.
— Ну что, Леонард, тебе нравится здесь? – спросила пепельноволосая.
Юноша промычал что‑то малопонятное, делая витиеватый жест рукой. Все три девушки рассмеялись, и юный граф с досадой хлопнул ладонью по сиденью дивана.
— Не сердись, милый, – наклоняясь к нему, проворковала пепельноволосая. – Хочешь еще кальяна?
— Нет.
— Ну, а чего хочешь? – хитро улыбнувшись, спросила она.
Леонард, чувствуя, что наливается краской до самых ушей, пробормотал:
— А можно вы… ну, не все сразу?
Куртизанки снова рассмеялись.
— Обычно просят как раз об обратном, Леонард. Тем более что заплатил ты сполна…
Леонард виновато улыбнулся, взглядом давая понять, что настаивает.
— Ну что ж, хорошо, – дернула плечиком пепельноволосая. – Тогда кого из нас ты выберешь? М–м-м?
Она поерзала на его коленях, давая прочувствовать, что легкие шаровары на ней скрывают то, что под ними, только от глаз. Да и это, надо сказать, удается им скверно.
Леонард, поежившись, отклонился влево, указывая на черноволосую девушку, что привела его, а сейчас сидела на дальнем краю дивана.
— Ты уверен? – спросила пепельноволосая.
Он кивнул.
— Хочешь, чтобы мы совсем ушли или чтобы были здесь и… наблюдали?
— Да… – выдавил, наконец, юноша. – То есть нет… То есть ну… Чтобы ушли.
— Как пожелаешь, – с нотками разочарования в голосе сказала куртизанка. – Если снова захочешь нас видеть – позвони вот в этот колокольчик на столе. Впереди еще вся ночь…
Леонард, внутренне съежившись и стараясь глядеть прямо перед собой, подождал, пока они удалятся.
Оставшаяся с ним девушка была заметно моложе двух прочих, и в ее красоте – впрочем, не менее пленительной и волнующей – еще проглядывались черты некоторой незрелости. Чуть замявшись, она поднялась со своего места и приблизилась к Леонарду.
— Меня зовут Лаура, – сказала она, становясь перед ним.
Ажурный полупрозрачный лифчик соскользнул вниз будто сам собой, за ним последовали и невесомые шелковые шаровары. Раздвинув колени Леонарда своими, девушка наклонилась над ним, упираясь руками в спинку дивана над его головой.
— Лаура, у меня… Я… – пробормотал Леонард пересохшими губами. Закрыл глаза, пытаясь совладать с собой.
Девушка, оседлав его, наклонилась, легонько касаясь маленьким и твердым, как пуговка, соском его губ. Он слышал ее дыхание – горячее, трепещущее, как пламя свечи.
Леонард, придержав девушку за талию, отстранил от себя.
— Лаура, я… я ведь не просто так сюда пришел. У меня очень важное дело.
Девушка, отклонившись назад, прищурилась.
— Мне очень нужно встретиться с хозяйкой заведения. Я все перепробовал, но к ней не пробиться, поэтому я и решил…
— Донна Армилла никого не принимает, – растерянно сказала Лаура. – Ты зря пришел.
— Пойми – я должен ее увидеть! – горячо воскликнул юноша, придерживая ее за плечи. – Если отведешь меня к ней – я заплачу тебе сверху столько, сколько заплатил за всю ночь.
Девушка вырвалась и, перескочив на дальний конец дивана, прикрылась одной из мягких подушек.
— Лаура, пожалуйста… – взмолился Леонард. – У меня вся надежда только на тебя!
— Я не могу, – замотала головой куртизанка. – Если будешь настаивать – мне придется позвать дона Паоло, и тебя выставят на улицу.
— Я же сказал – я заплачу, сколько пожелаешь! Ну хотя бы передай донне Армилле, что я хочу встретиться с ней. Что меня зовут Леонард Кроу, и я сын Рианы. Рианы, ты запомнила?
Девушка, уже не на шутку перепугавшись, поглядывала в сторону скрытой шелковыми занавесками двери, за которой устроились вышибалы, возглавляемые плешивым.
Леонард, вскочив, бросился к ней. Прежде чем девушка успела позвать на помощь, он придавил ее своим весом к спинке дивана, зажимая рот ладонью. Она сжалась, упираясь ему в грудь руками и пытаясь подтянуть колени к груди, чтобы оттолкнуться ногами. Леонарду пришлось нажать сильнее, практически усаживаясь на нее.
