— Они есть, — заверил ее чародей. — Большинству все равно, кто у власти, но тех, кто поддерживал императора Жена, довольно много. А вот таких, кто уверенно выступает за Камита, единицы.
— Все равно, это не повод рассылать открытый клич по всем провинциям. Для начала говори с теми, кому ты доверяешь. Хорошо, если на нашей стороне выступят колдуны, они нам понадобятся.
— Многих из тех, кто открыто критиковал его, Камит приказал сжечь…
— Они поторопились.
— Может быть, но остальных это запугало.
— А ты постарайся их убедить, — фыркнула Исса. — Это в их же интересах. Многие чудовища, живущие в Мертвых землях, колдунов на дух не переносят. Угадай, за кого они примутся в первую очередь, если окажутся в империи? Нам поддержка колдунов необходима. Иначе люди не решатся идти против ящеров. А пока мы будем готовиться, Камит еще кого-нибудь использовать начнет, тогда совсем мрак. Нет, колдуны нужны.
— Это займет время.
— Меньше, чем кажется. Главное — начать. Ты пойми, убийством одного чудовища отделаться не удастся, все слишком запущенно. Если ты еще не знал, в Дорите уже целые семьи гибнут от болезни, передавшейся им от скалистых ящеров.
— Разве такое бывает? — поразился Раким.
— Бывает, поверь мне! Сейчас перевес сил на стороне Камита. Твоя задача — исправить это.
— А вы что будете делать?
— Для начала завершим то, ради чего приехали в Норит. — Исса не стала уточнять, о чем идет речь. — Потом будем здесь. Кирин — не только наследник, он еще и символ того, что все можно вернуть на круги своя. Ему важно находится в городе.
— Он ведь третий сын…
— Он из клана Реи. Поверь мне, за то время, что понадобится на сбор людей, он станет гораздо сильнее своих братьев. Я лично позабочусь об этом!
Кирину не хотелось думать о том, что с ним произошло. Не потому что он не помнил — с этим как раз проблем не возникло. Он даже не удивился, проснувшись в незнакомой комнате. Сложнее смириться с тем, что он умер, а теперь снова жив.
А еще — с тем, что сказал Торем. Про себя и про него.
Некоторое время Кирин лежал на кровати, пытаясь понять, через что прошел. Мысли от этого радостней не стали, поэтому ждать чего-то дальше не имело смысла. Он поднялся, прислушиваясь к своему телу. Боли и холода больше не было, но исцеление не было мгновенным: на город за узким окном опустилась ночь.
Он оделся и вышел в коридор, где уже ждала Исса.
— Давно ты здесь? — изумился Кирин.
— Только пришла. Почувствовала, что ты проснулся.
— И долго я отдыхаю?
— Полтора дня. Я ожидала, что восстановление займет больше. Прогуляемся?
Он не стал спрашивать, где она собралась гулять посреди ночи. Исса такие вещи не предлагает просто так. Да и повела она его не к выходу, а к лестнице, ведущей наверх.
Они оказались на наблюдательной площадке, расположенной на крыше. Похоже, в городе имелась такая традиция — подобные площадки он уже видел на других улицах. Здесь был не просто ровный пол, а еще и три кресла, сплетенных из древесной коры. В одно села Исса, другое занял он сам.
Ночь выдалась ясная и теплая. Жизнь в Торем-вале, как ни странно, не замирала в такое время, на улицах хватало людей, работали многие лавки.
— Интересный город, — в очередной раз заметил Кирин.
— Весьма.
— Я теперь понимаю, почему тебе здесь так нравится. Где Саим?
— Отдыхает. Он-то днем не спал! Помогал Ракиму восстанавливать куклу. Зачем ему это — ума не приложу, но это его дело.
— Судя по сказанному, Ракима ты все же пощадила.
— Пришлось. Он нам еще пригодится.
Смерти чародею Кирин, несмотря на произошедшее, не желал, но и находиться рядом с ним не хотел. Чем скорее они вернутся в гостиницу, тем лучше!
— О чем ты хотела со мной поговорить?
— То есть, вариант, что мне приятно любоваться звездами в твоей компании, не рассматривается? — усмехнулась девушка.
— Увы, нет. Смотреть на звезды ты бы пошла без меня, да и то я сомневаюсь, что это тебя бы развлекло. Ты всегда отзываешь меня, чтобы сказать что-то.
— В данном случае, скорее, спросить. То, что ты пережил, — очень тяжелое испытание для человека. Я хочу убедится, что ты его прошел и не осталось ничего, что будет подтачивать тебя изнутри.
Кирин задумался. Сейчас еще слишком рано делать выводы, мало времени прошло! Он надеялся, что у него получится не переживать заново эти воспоминания, а отстраниться от них. Вроде как убедить себя, что он просто получил ранение и все.
Однако кое-что можно и выяснить…
— Мне кажется, я видел Торема.
— Кого?! Тебе, должно быть, почудилось! Учитывая то, через что ты прошел, это и неудивительно…
— Может, и почудилось. Но он говорил со мной.
Исса не спешила сдаваться:
— И что? Во сне люди тоже говорят с кем-то! Это не делает сны реальностью.
— Он сказал, что вы с ним были вместе. И что он тебя любил.
Исса поспешила отвести взгляд. Ее руки сжали подлокотники кресла с такой силой, что древесная кора треснула.
Кирин понимал, что вряд ли эта тема ей приятна, но не хотел отступать. Он и так слишком долго ждал ответов.
— Исса, мне нужно знать. Это важно и для меня.
— Для тебя-то с какой стороны?
— Потому что тебе я хочу доверять больше, чем остальным. Но, что бы я ни чувствовал, это сложно, пока ты о многом молчишь. Я понимаю, что ты обижена на мой клан. Но то, что сделали в прошлом, я исправить не могу. Меня тогда вообще не было! Мы с тобой и дальше пойдем вместе, поэтому, прошу, скажи.
Торем многое не упомянул, да и потом, Кирину нужно было услышать ее версию. Лишь бы она не решила снова отмолчаться!
Исса не спешила. Она рассматривала горящие над ними звезды так, словно только они ее и не интересовали. Не отрывая взгляда от неба, девушка спросила:
— Ты сказки любишь?
Опять тему меняет!
— В детстве любил. При чем здесь вообще это?
— Сказку тебе хочу рассказать. Про чудовище, которое вообразило, будто имеет право любить императора.
В ее голосе не прозвучало и тени веселья. Кирин готов был пойти напопятную и не мучить ее, но сдержался. Это слишком важно!
— Расскажи…
— Только все начинается не с чудовища, а с принца. Торема, в отличие от тебя, с детства готовили к роли императора. Вот только он не был готов с радостью принять это. Он понимал, что роль правителя навсегда лишит его возможности быть свободным. Какой бы выбор он ни делал, ему приходилось бы ориентироваться на интересы империи. Он не имел права даже на собственные чувства.
Конил прошел через то же самое, да и Сальтар, можно сказать, оказался на этом пути. Кирин никогда не думал об их судьбе так. Ему казалось, что это почетно — быть наследником. Они ведь не жаловались, да и он тоже!
