- Она не притворялась, что убивала ради силы и магии. Она призналась себе, что ей нравились боль и убийство.
- Откуда ты это знаешь?
- Она сказала мне об этом прежде, чем умерла.
- Она произнесла речь злодея?
- Что-то вроде этого.
- Пэттерсон - он тот, кто сделал палочку Гилды. Она знает всех, кто купил изделия у него, и она согласна помочь нам разыскать их всех за снисхождение.
- Она попадет в тюрьму?
- Один из серийных убийц был полицейским, Мерри. У нас достаточно плохие связи с сообществом фейри, если не посадим в тюрьму Добрую фею Лос-Анджелеса.
- Как фейри реагируют на предательство Гилды ради волшебных палочек?
- Она говорит, что это было для их собственной пользы. Палочки опасны для общины, и она понятия не имела, что ее палочка была плохой. - Люси сделала жест, словно поставила кавычки, когда говорила это.
- Если послушать Гилду, то она готова взяться за уничтожение работы серийного убийцы лично.
- Я доверяю Гилде, чтобы приземлиться на ее ногах в общественном внимании, - сказала я.
- Джереми и компания в комнате ожидания. Адам, партнер Джулиана, пытался всех выгнать.
- Он действительно еще не пришел в себя после смерти брата.
Люси выглядела официально.
- Я запомню. У тебя был чертовки сложный год, Мерри.
Что я могла сказать на это? Я была согласна с ней.
В дверь постучали и вошли Дойл, Рис и Гален.
- Я думаю, что это - моя реплика, чтобы дать тебе некоторые время побыть наедине. - Она сказала всем "привет" и оставила нас одних.
Дойл взял меня за здоровую руку.
- Я почти позволил ей убить тебя.
- Мы почти позволили ей убить тебя, - поправил его Рис и положил свою руку мне на бедро под одеялом.
Гален просто стоял рядом и смотрел на меня.
- Ты собираешься сказать 'я ведь предупреждал тебя'? - Спросила я.
Он покачал головой.
- Я видел, что она сделала с Джулианом, и я видел рисунок, который она пыталась скопировать. Мы не могли позволить кому-то сделать такое с Джулианом.
- Но если бы мы не подставили его, он не стал бы их целью.
- Или если бы мы додумались взять под охрану всех наших друзей и сотрудников людей, то этого не случилось бы, - сказал Рис.
Дойл кивнул.
- Я думал 'о нас' только как о сидхе и фейри в нашем доме. Я забыла, что наша семья больше. Это - Джереми и все в агентстве. Это - Люси и некоторые из полицейских. Это - солдаты, которых ты спасла и к кому у Богини, кажется, есть свой интерес. Я должен перестать думать как бог, у которого была только небольшая часть земли, и начать думать шире.
Я вздрогнула от такой формулировки.
- Стив хотел, чтобы Сладкая Горечь была достаточно большой, чтобы стать его реальной возлюбленной.
- Но что хотела сама Сладкая Горечь? - Спросил Рис.
- Смерти, - сказал Дойл.
- Что? - Переспросила я.
- Она видела меня, Мерри. Она видела меня на балконе, и я знаю, что все равно ранила тебя. Знала и напала на тебя и подставила мне спину.
- Может быть, она не думала, что можешь поразить цель с такого расстояния и под тем углом, - сказал Рис. - Большинство из нас, возможно, не рискнули бы бросать нож так близко к Мерри.
- Я не промахнусь, - сказал он.
- Но крошка-фея могла и не знать этого, Дойл, - сказал Рис.
- Но тогда почему она напала на Мерри, почему бы не напасть на тебя? Она видела, что ты угрожаешь пистолетом ее возлюбленному, и должна была бы попытаться спасти его. Почему она не попыталась сделать это? Почему она напала на Мерри и подставила мне свою спину, если она не хотела умирать?
- Я думаю, что одна ее часть хотела умереть, - сказала я, - и думаю, что вторая ее часть пользовалась этим, причиняя боль. Сладкая Горечь сказала мне как раз перед нападением, что другая часть стала безумной. Она сказала, что эта ее часть требует стать большой, а потом вырезать младенцев из моего тела и танцевать в моей крови. Она сказала, что она не может остановить это.
- Значит ты думаешь, что она хотела умереть, и это было самоубийство, как и Дойл? - Спросил Гален.
Я покачала головой.
- Нет, я думаю, что она знала, что мы убьем их обоих, и она хотела причинить как можно больше вреда и боли нам всем, и всем, чем могла. Я думаю, она чувствовала, что убийство меня и младенцев причинит тебе боль, гораздо большую, чем что-нибудь еще, что она могла сделать.
Мы все замолчали, слушая тишину и движение вокруг нас в больнице.
- Я рад, что они мертвы, - сказал Гален.
Я отпустила руку Дойла, чтобы повернуться к нему. Глаза Галена блестели непролитыми слезами. Он наклонился к моей руке и поцеловал ее.
- Прости, что мы спорили.
- И ты меня.
- Мне никогда не сможет понравиться, что ты рискуешь собой, но я обещаю никогда не расстраивать тебя перед сражением.
Я улыбнулась, и Рис погладил его по плечу. Дойл наклонился и поцеловал меня в губы.
- По крайней мере, двое из нас останутся в палате на ночь с тобой.
- Убийцы мертвы, Дойл.
Он улыбнулся, и пригладил мои волосы от лица.
- Всегда есть еще убийцы, моя Мерри, и когда я увидел, как она ударила тебя ножом дважды прежде, чем я смог прицелиться, я думал, что мое сердце остановится.
- Я уже дотронулась до нее своей рукой плоти.
- Но я этого не знал. - Он поцеловал меня снова и сказал, - Холод позволил Адаму выплакаться на его плече о Джулиане, так что это происшествие помогло ему увидеть свои ошибки. Так что думаю, Джулиан больше не приедет к нам после больницы обниматься.
- Холод действительно держал Адама за ручку?
- Я сам это видел, - сказал Дойл с улыбкой.
- Я тоже, - сказал Рис.
- Я третий, - сказал Гален. - Я подержу за руку Джулиана, если ему это будет нужно, но Адам плохо обращался с ним, и я злюсь на него за это.
Как по команде, в дверь вошел Холод. Дойл отошел, чтобы дать ему место и возможность поцеловать меня.
- Адам хочет поблагодарить тебя за риск ради спасения человека, которого он любит.
- Теперь он его любит, - сказал Гален.
- Не оставляйте меня одного с Адамом снова. Я видел, по крайней мере, двоих из вас в это время за углом.
- Мы возьмем на себя первые часы, - сказал Дойл. Холод кивнул.
Это они и сделали. Через четыре часа их сменили Гален и Рис, потом Аматеон и Адайр, Устан и Кабодуа, Саред и Догмэла, Иви и Бри. Когда я проснулась от солнца, светящего из-за занавесок, рядом опять были Дойл и Холод.
- Доктор говорит, что ты сможешь вернуться домой уже сегодня, - сказал Дойл.
- Вы со мной. Я уже дома.
Они оба поцеловали меня, и это было трогательная картина, которую застал доктор, зашедший проверить меня и отпустить домой.
В одни ночи я теперь сплю между моими Мраком и Смертельным Холодом. В другие между - Рисом и Галеном, наконец, Мистраль согласился разделить мою постель с Баринтусом. Баринтус помогает Мистралю освоиться в мире за пределами дома Мэви Рид, и Мистраль, кажется, согласен делить мои ночи с Баринтусом, хотя мы еще не пересекли этот барьер. Не уверена, что сделал бы Мэннэн Мак Лир, если бы секс со мной вернул бы ему его прежнюю силу, как это было с Рисом и Дойлом.
