Ник метнулся к нему и схватил за шиворот, оттаскивая себе за спину. Джеми скорчил гримасу и на секунду зажмурился, а когда открыл глаза, перед ним, рассекая бурую дымку, пронеслось серебряное лезвие, похожее на отражение косы.
Кошмарный гул утих. Насекомые попадали на землю.
Джеми вдруг тяжело задышал, словно кто-то заставил его пробежать кросс, и сделался изжелта-белый, как воск. Ему пришлось опереться на мать, чтобы подняться. Ник и сам заметно побледнел.
— Я не могу передать тебе силу, — сказал он. — У тебя нет печати. Не знаю, как…
— Попробуй через меня, — вызвалась Мэй. — У меня же есть метка, вдруг…
Не успела она договорить, как Ник протянул руку, и в нее хлынула магия, словно метка была замком, к которому подобрали ключ, а тело — сухим руслом канала, по которому побежала вода — освежая, журча, расцвечивая все вокруг.
Мэй подняла руку, и ворон, который целил клювом ей в голову, словно наткнулся на невидимую стену и с клекотом соскользнул на землю. В тот же миг магия исчезла, и Мэй, дрожа, ощутила себя досуха опустевшим сосудом.
— Ты — не колдунья, — сказал Ник, волоча ее за собой из-под очередного натиска. — У вас разная магическая емкость — это все равно, что наполнять чашку или озеро.
Он задумчиво посмотрел на Джеми, но не успел шевельнуть пальцем, как враг — человек в образе волка с клочьями тени на зубах — прыгнул ему на грудь. Следом поспевал второй. Ника отбросили назад, выбили меч из рук.
Мэй метнулась было к нему, но тут на Джеми, которому мать как раз помогала встать на ноги, кинулась очередная мертвечина. Пришлось бежать к ним на выручку, оскальзываясь в какой-то липкой гадости, на которую боязно было смотреть, и рывком поднимать брата, чтобы Аннабель могла отбиться от нападающих.
— Мать пошла вразнос, — шепнул Джеми у Мэй на плече. — А где Ник?
Мэй обернулась: он врезал волку локтем по оскаленной пасти и выхватил кинжал.
— Волков бьет.
— Класс, — похвалил Джеми. — Вот кто никогда без дела не сидит.
Мэй обвела взглядом мешанину из тел шириной во всю площадь и нашла Алана: он дрался на переднем крае, разя колдунов ножом и пистолетом. У нее на глазах он врезал кому-то рукоятью по голове — видимо, патроны уже израсходовал.
Так и проиграть недолго, подумала она и услышала сдавленный стон Ника: второй волк вцепился когтями ему в плечо и разодрал его до кости. Мэй с Джеми разом чертыхнулись и бросились его спасать, но тут Ник одним ударом распорол зверю глотку.
Мэй отпихнула косматое тело, которое немедленно превратилось в человеческое, и столкнулась лоб в лоб с братом, наклоняясь над Ником. Он ошалело посмотрел на них, поднимаясь с залитой кровью брусчатки.
— Посмотри, у него зрачки не расширенные? — испуганно крикнул Джеми, хлопая Ника по здоровому плечу. — Мне отсюда не видно.
— Все нормально, — процедил Ник и зажмурился.
— Мэй, ему плохо! — чуть не завопил Джеми. Она кое-как поднялась на ноги.
— Боже мой, Алан упал, — вырвалось у нее. — Алана повалили… я его не вижу! Ему, кажется…
— Что?! — прохрипел Ник.
Он уже поднялся на одно колено, гневно покосился на нее и, шатаясь, встал на ноги. В обеих его руках было по клинку. По одной стекала кровь, плечо превратилось в сплошную рану, а губы сжались в тонкий решительный штрих.
— Где Алан?
— О, с Аланом все в порядке, — кивнула Мэй туда, где тот, как прежде, кромсал колдунов. Рядом с ним сражалась Син, а за ней — вся Ярмарка Гоблинов. — Я соврала, чтобы тебя поднять. Прошу прощения.
Ник рассмеялся, сделал выпад назад и наколол кого-то на меч.
— Не извиняйся. Я тут решил, что врать — это круто.
Мэй тоже засмеялась, но смех получился нервный. Ник стремительно слабел и не думал, а может, не мог себя лечить. Еще немного — и он поскользнется в собственной крови, если и дальше будет бегать, как ни в чем не бывало.
Аннабель Кроуфорд тоже начала сдавать. Мэй, видя, как она оступилась, выскочила вперед и резким ударом почти отхватила тянущуюся к ней руку зомби.
— Где Джеми? — прохрипела Аннабель, тяжело поднимаясь на ноги.
Мэй оглянулась на брата: тот стоял бок о бок с Ником, которого через секунду подмял еще один демон в теле мертвеца. Она выругалась и начала пробираться обратно, навстречу сотне врагов и иллюзий. «Мэй!» — только и выкрикнула мать ей в спину.
Под ударами клинка Ника голова трупа почти отвалилась, а когда Джеми оттащил его прочь, Мэй увидела еще больше крови.
— Ник! — закричала она, и Алан повернул голову. Он оставил Син и бросился к брату сквозь толпу на здоровых ногах. По его ножам сбегали багровые струи.
Однако успеть ему было не суждено. Джеми опустился рядом с Ником, и Мэй увидела его бледное как мел лицо — он склонился над раненым и что-то ему прошептал. Слова потонули в грохоте битвы.
Алан подобрал оброненный им меч. Миг — и он ураганом пронесся мимо Мэй, не удостоив приветствием, но расчистил перед ней дорогу, чтобы она могла отправиться следом. Меч в его руках кромсал врагов, словно лезвие мясорубки.
Очутившись рядом с братом, Алан упал на колени, а Джеми вскочил. Меч был забыт и отброшен, пальцы Алана гладили Ника по волосам и тут же алели от свежепролитой крови.
— Ник, — произнес он севшим голосом. — Боже мой, что я наделал!
Кто-то из колдунов, а не миражей, как показалось Мэй, воспользовался их слабостью и бросился на братьев с огнем в руках. Мэй выскочила вперед — сдержать его натиск, и изо всех сил вонзила ему нож под ребра.
Все верно, он оказался человеком. Вторым человеком, которого она убила. Мэй посмотрела в его удивленное, застывшее лицо, как вдруг он обмяк у нее прямо на ноже. Ей отчаянно захотелось вскрикнуть или заплакать, но она оттолкнула нападавшего, и он мешком повалился назад с уродливой неуклюжестью смерти.
Она начала эту битву. Значит, ей и принимать все, что причитается.
— Эй, — окликнул Ник. Его шепот почти терялся среди грохота сражения и все же как-то достигал ее слуха. — Ты держал меч как большой кинжал. Никогда больше при мне так не делай.
Алан издал странный полусмешок, полувсхлип. А потом в мире разлилась тишина.
Мэй оглянулась, чтобы понять, откуда взялось это безмолвие, почему утихла буря, словно ее не было, а иллюзии развеялись в ночном воздухе. Только звезды сияли с неба над залитой кровью площадью.
Круг Обсидиана замер с поднятыми руками, и даже огонь не колебался у них в ладонях. Колдун в обличье ягуара — и тот застыл как вкопанный.
Двигался только Джеми.
— «Перестань хныкать», — напомнил он нараспев. — Не это ли ты мне говорил?
