— Мы пойдем пешком. Меня этот двор больше не интересует. Пора заняться проверкой зданий.
Зная, что спорить напрасно, Шарисса и ее спутники молча слезли со своих дрейков. Двое Тезерени приняли у них поводья. Пока волшебница приводила в порядок свою одежду, она ненароком взглянула на Темного Коня.
Он был полупрозрачным!
— Темный Конь! — Все мысли о населенной призраками крепости покинули се. Шарисса подбежала к веч-ноживущему и попыталась прикоснуться к нему. Его глаза были закрыты, а судя по его позе, его терзала боль.
— Я… Я слабее, чем предполагал, Шарисса! Боюсь, что довольно долго от меня не будет пользы!
— Но ты же восстановишь свои силы?
— Думаю… да. — Темный Конь широко открыл глаза и свирепо взглянул на того, кто держал его в плену. — Приношу извинения… за… любые неудобства, повелитель драконов! Я не знаю, в чем дело… и что со мной!
Что собирался ответить Баракас Темному Коню, осталось неизвестным, поскольку из-за угла появились двое Тезерени, которые выполняли незавидное поручение. Они казались обеспокоенными — но не напуганными. С точки зрения волшебницы, это был хороший знак. С тем, что испугало бы Тезерени, ей вовсе не захотелось бы встретиться лицом к лицу.
Двое воинов подъехали к собравшимся и слезли с дрейков. Оба опустились на одно колено перед своим господином.
— Говорите.
Один из воинов, более высокий и худой, чем его напарник, сказал:
— Именно как вы и предполагали, господин мой Баракас. Имеется большая тропа, оставленная множеством дрейков. Она выходит в другие ворота. Сами ворота изломаны гораздо сильнее, чем те, через которые вошли мы. Я бы сказал, что произошло массовое бегство.
Баракас огляделся вокруг, чтобы увериться, что эти слова слышали и остальные. Он долго и пристально смотрел на Шариссу.
— И как давно произошло это массовое бегство? — спросил Геррод.
Второй воин взглянул на своего господина, который кивком дал ему разрешение ответить на вопрос Геррода.
— Как мы считаем, неделю назад. Одни следы более старые, другие — более свежие.
— Это началось так рано… — Баракас разглядывал разведчиков. — Вы не видели никаких признаков жизни?
— Еще большее количество крови и останки верхового дрейка, господин мой, — ответил первый воин. — На нем еще были остатки уздечки. Его убил один из них же.
«Один из них же или какое-то другое создание, настолько же свирепое?» — спросила себя Шарисса. Приходила ли эта же мысль в голову Баракасу? С чего бы двум верховым дрейкам драться между собой? Они были приучены работать бок о бок. Причиной того, чтобы они стали нападать друг на друга, мог оказаться лишь невероятный страх или кровожадность.
— Следовательно, мы нашли ответ, — объявил Баракас, поворачиваясь при этом так, чтобы взглянуть на каждого. — Возникла опасность, и часть людей погибла, но эти многочисленные следы указывают, что большая часть клана покинула крепость и, как мне кажется, направилась на юг.
— А зачем им было покидать это место? — спросил Геррод, казалось, постоянно старавшийся ухудшить отношения с отцом. — Что-то, должно быть, заставило их это сделать. Здесь по-прежнему что-то присутствует. Разве ты не ощущаешь это присутствие?
— Я не ощущаю ничего.
— Это я уже заметил.
Баракас попытался схватить сына, но чародей оказался слишком быстр и ловок. Шарисса встала между ними.
— Прекратите это! Повелитель Баракас! Если остальные уехали отсюда, то мы должны последовать за ними, а не оставаться здесь, рискуя повстречаться с опасностью, с которой нам не справиться.
Баракас поостыл.
— Возможно, вы правы. Возможно, нам следует… — Он умолк. — Альция!
— А что с ней?
Он посмотрел на волшебницу так, как будто его удивило, что она может задать такой вопрос.
— Она находится в главном зале!
Остальные зашумели, недоумевая, откуда повелитель Тезерени мог бы это знать. Шарисса, помедлив, спросила:
— А что заставляет вас так думать?
— Я же слышал ее голос! — Баракас смотрел на своих спутников так, будто все они оглохли. — Она только что звала нас! Она нуждается в нашей помощи!
Шарисса и остальные пристально смотрели на него.
— Ба! Мои уши все еще в порядке — даже если этого нельзя сказать о ваших! — Он повернулся и направился к зданию, в котором находился главный зал. Трос из его воинов, хотя они и не слышали ничего, последовали за ним. Другие двое остались при верховых дрейках. Друзья Шариссы смотрели на нес, зная, что се клятва обязывает их находиться здесь.
— Мы могли бы сейчас уйти, — предложил эльф. — Здесь, похоже, делать нечего, и я не горю желанием следовать за кем-то, кто слышит воображаемые голоса.
Геррод повернулся и посмотрел в ту сторону, куда ушел его отец.
— Мне показалось, что я слышал что-то, похожее на голос…
Шарисса нахмурилась.
— Почему ты ничего не сказал?
— Потому что я ничего не разобрал. И уж конечно, не слышал голос моей матери, зовущей нас! Его-то, я думаю, узнал бы!
— Хотелось бы мне, чтобы я ощущала хоть что-нибудь, имеющее смысл! — пробормотала волшебница. Она вздохнула и направилась вслед за исчезнувшими Тезерени. — Я думаю, нам лучше последовать за ним.
Раздалось шипение какого-то крупного существа. Шарисса не обратила на него внимания, думая, что это просто один из их дрейков, пока Фонон не положил ей руку на плечо и поспешно прошептал:
— Шарисса! Налево!
Из разбитого дверного проема одного из ближайших строений на них, моргая, смотрел свирепого вида дрейк.
Это был настоящий дракон — по крайней мере вдвое крупнее, чем их верховые дрейки. Судя по тому, как он двигался, он только что проснулся. Змеиные глаза уставились на крошечные фигурки, а затем — на испуганных дрейков, которых Тезерени изо всех сил пытались удержать.
— Мы проехали справа от этой твари! — прошептал Геррод. — Мой отец, кажется, лишился качеств воина и вождя. Ему вовсе не следовало…
— Сейчас не до того! — Фонон коснулся рукояти своего меча, но затем решил, что лучше и не пытаться им воспользоваться. Он посмотрел на верховых дрейков, и Шарисса поняла, что он искал взглядом лук и колчан со стрелами. Луков было не меньше трех, но попытка достать их еще больше привлекла бы внимание пробуждающегося чудища.
С обнадеживающей улыбкой на лице эльф подмигнул ей и сделал шаг в сторону дрейков.
Дракон, чья настороженность росла с каждой секундой, сосредоточился на эльфе.
— Иди, эльф! — убеждал Геррод. — Дракон вскоре нападет на нас! Если лук увеличит наши шансы, дело того стоит!
Слова чародея будто послужили сигналом; дракон полез сквозь дыру в стене, с шипением стараясь протиснуться в нес. Фонон помчался к дрейкам и стал снимать лук и колчан со стрелами с ближайшего из них.
