Тем временем, серая дымка, окутывавшая равнину, понемногу отступала и рассеивалась, позволяя редким солнечным лучам пробиться к поверхности земли. Воздух становился чище и свежее, а кожей приятно ощущался легкий, едва уловимый ветерок. Все вокруг говорило о том, что долина саргатов была практически пройдена.
Лиорид сразу заметил едва уловимые изменения в погоде, но не стал раньше времени обнадеживать своих спутников, чтобы те не растратили остатки своих сил впустую. Долина была местом коварным, и на смену выглянувшему солнцу мог снова прийти густой, непроглядный смог, а ветер стихнуть и больше не появляться.
Габриель тоже подметил признаки скорого завершения долгого пути и спросил об этом Лиорида. Тот не ответил ничего вразумительного и только еще больше запутал Габриеля, который уже хотел бежать вперед, чтобы только побыстрее покинуть это гиблое место. Его фляжка была почти пуста, воды оставалось на донышке. Из-за недостатка влаги губы покрылись глубокими трещинами. Во рту пересохло, глотать было не чем. Несмотря на это, Габриель старался сохранить остатки воды на самый крайний случай.
Неожиданный подземный толчок не на шутку испугал путников. Словно оглушительный раскат грома, звук от него прокатился по долине и растворился где-то вдалеке от них. В ту же минуту, несколько струй ядовитого газа темно-зеленым облаком вырвались из недр земли и расплылись по воздуху.
Лиорид был встревожен. Он понимал, что долина не желает отпускать своих гостей и с каждым их шагом ведет себя агрессивнее. Словно живое существо, долина не отпускала своих жертв и делала все возможное, чтобы путники никогда не выбрались из ее лабиринта.
Вдруг, земля разверзлась прямо между Габриелем и Виллемом, и из разлома, с оглушительным шипением, вырвался столб ядовитого газа.
От неожиданности Виллем отскочил назад и уперся спиной в саргат.
— Не вдыхайте пары газа, они ядовиты! — крикнул Лиорид. — Задержите дыхание и обходите очаг стороной!
Виллем и Габриель все сделали так, как сказал им Лиорид. Заткнув нос и рот рукой и набрав побольше воздуха в грудь, они осторожно обошли шипящий фонтан стороной.
Неожиданно, земля вновь содрогнулась, но с еще большей силой, чем в прошлый раз. Подземные толчки шли один за другим и разламывали земную кору, словно яичную скорлупу. Повсюду, из образовавшихся трещин начали вырываться зеленые клубы газа, окутывая окрестности ядовитым облаком. Путники будто оказались в самом жерле проснувшегося вулкана, который был готов с минуты на минуту извергнуть из своих недр реки кипящей лавы.
Следующий толчок был такой силы, что сбил путников с ног. Устоять не смог ни один из них. Застигнутые врасплох, обессилившие, люди не ожидали такого поворота событий. Растерявшись от неожиданности, они какое-то время еще оставались на месте.
— Бегите, глупцы! — прокричал Лиорид и безумным взглядом окинул Габриеля и Виллема, находившихся позади всех. — Бегите, что есть силы!
Габриель, опершись одним коленом на землю, посмотрел назад. Он увидел позади себя клубы пыли, приближавшиеся с большой скоростью. Крепкие каменные саргаты ломались под натиском лавины, будто были сделаны из песка. Пронизанная многочисленными широкими трещинами, земля обрушалась в бездонную пропасть.
Увидев все это, Габриель и Виллем вскочили на ноги и побежали вслед за Лиоридом и Торном, который продолжал нести на себе Орина. Стараясь не оглядываться, они мчались изо всех сил, но убежать от стихии было очень тяжело. Земля под ногами тряслась и покрывалась узкими, маленькими трещинами, которые мгновенно расширялись и превращали местность в скопление мелких и крупных островков, по которым передвигались путники, перепрыгивая с острова на остров. Саргаты трескались и ломались от сильных подземных толчков, выравнивая окрестности и превращая их в каменные поля.
Земля обваливалась вниз с огромной скоростью, образовывая непреодолимую пропасть, которая становилась с каждой минутой все больше. Подземные толчки прекратились, но грохот обвала был таким громким и ощутимым, что это почти не было заметным.
Габриель бежал последним. Земля буквально уходила у него из-под ног. С каждым последующим шагом Габриель все меньше прикасался к поверхности, словно ступая по воздуху. Через мгновение он полетел вниз, успев в последнюю секунду ухватиться за выступ.
Все прекратилось. Торн, опустив Орина на поляну скошенных землетрясением саргатов, глубоко вздохнул и осмотрелся. Позади него, на многие мили простиралась огромная, бездонная пропасть, над которой нависали клубы поднявшейся в воздух пыли.
Виллем лежал на спине и никак не мог отдышаться от стремительного забега. Закрыв глаза, он снова достал свою пустую фляжку из-под воды и потряс ею перед открытым ртом. Вспомнив, что он уже выпил все до последней капли, Виллем с ненавистью бросил ее подальше от себя. Он хотел что-то сказать, но вместо этого закашлялся и начал сплевывать забивший рот песок и пыль.
— Где Габриель?! — закричал взволнованный Лиорид. Он крутил головой по сторонам, но нигде не мог найти наследника.
— Я здесь! — раздался голос из пропасти.
Торн подошел к краю пропасти и увидел Габриеля, цеплявшегося за уступ из последних сил. Хаатин опустился на колени и протянул к нему свою руку.
— Хватайся, я вытащу тебя! — произнес Торн.
— Мне не нужна твоя помощь, хаатин! — высокомерно отрезал Габриель. — Я справлюсь сам.
— Как знаешь, — холодно ответил Торн и убрал руку. — Виллем, помоги своему будущему королю!
Поднявшись на ноги и приблизившись к краю пропасти, Виллем помог Габриелю выбраться.
Лиорид с неодобрением взглянул на Габриеля и промолчал. Ему была непонятна та ненависть, которую наследник престола испытывал к хаатинам в общем и конкретно к Торну.
Эта ненависть и злоба передавалась людям по наследству от отца к сыну. Некоторые из них даже не знали, кто такие хаатины и что они сделали плохого, но все равно ненавидели их. Эта черта в людях была очень не по нраву Лиориду и он хотел искоренить ее навсегда при помощи короля, который бы показал людям пример, но пока не видел в Габриеле такого правителя. Он не хотел навязывать Габриелю свое мнение по этому поводу, а хотел бы, чтобы наследник сам переосмыслил свое отношение к инородцам.
Ненависть людей к Торну была взаимна, поэтому он даже не обратил внимания на обидные слова Габриеля. Хаатин не видел в нем даже намека на умения и достоинства, присущие настоящему королю. По мнению Торна, этот мальчишка не был достоин носить корону и называть себя королем, поэтому он постоянно над ним подшучивал по этому поводу, что приводило Габриеля в бешенство.
