И тут в полной тишине, раздался такой силы смех, будто его сдерживали целую вечность. Курт не видел, кто смеется, потому что смеялись, где-то позади него, а глаза Жерка забегали из стороны в сторону, пытаясь отыскать смеющего. Им оказался капитан, тот стоял у штурвала и, согнувшись в три погибели и держась за живот, смеялся, да так истерично, что начал задыхаться. Но даже это его не остановило. Из его рта рвался хрип и сопение, а он все продолжал тыкать в Жерка с Куртом своим крюком, и стуча здоровой ногой об пол.
- Кто это? - зло спросил Курт.
- Пуркан, - прошипел Жерк, щурясь на смеющегося капитана.
После этих слов, они притихли и стали вслушиваться. Вокруг было спокойно, никаких выкриков об опасности, и тем более о драконе, ни кто не кричал от боли, ни кто не звал на помощь, даже запаха гари не было, только смех капитана.
- Жерк, - Курт говорил медленно, сквозь зубы, глядя в пространства, чувствуя, что злится на самого себя, за то, что выставил себя дураком, - не хочешь ли ты сказать, что никакого дракона не было?
- Похоже на то, - Жерк ответил так же, щурясь в пространство и сквозь зубы, видать ему тоже не понравилось, что он вел себя так по-детски.
- Мы с тобой обгорели на солнце?
- Вероятнее всего.
После этих слов на крыше повисла тишина, которую нарушали тихий всплеск волн и безумный смех капитана, тот все ни как не мок угомониться. А наши герои, боясь пошевелиться, поскольку в этом случаи начинали болеть все, от ногтей на ногах и, заканчивая волосами на голове, погрузились в размышления. Но Пуркан как назло, начал смяться еще сильнее, да еще и звать стал, кто мимо проходил, чтоб поглядели на этих двух болванов.
-- Ах он сволочь, да я его... А-а-а! - Курт хотел повернуться к капитану лицом, и на секунду забыл о том, что у него все болит, от чего снова взвыл. - Я его убью, Жерк, я его точно убью!
-- За мной будешь, - каричал Жерк. - Я его сам покалечу!
На крик Курта и на смех капитана, наконец, прибежала Рокси и, увидев, что случилось с ее друзьями, залезла на крышу и начала причитать, бегая вокруг них, за одно пытаясь выяснить, как они до этого додумались. Ясно понятно как! Жерк предложил, а Курт, он же маленький, каждый его обидеть может, подчинился. Это по версии Курта, разумеется. Жерк же заявил, что он и не знал, что они загорать будут. Он заявил, что ничего не помнит, но точно знает, что во всем виноват Курт, это он, обманом сюда его завел. Кричали они свои версии на перебой, перекрикивая друг друга, при этом открывая только рты и не двигая ни одним другим мускулом, что забавляло капитана еще больше, он уже упал на пол и катался по нему, заливаясь слезами и пуская слюну.
- Я его убью! - снова закричал Курт, пытаясь посмотреть на капитана сквозь свой затылок. - Я его так изувечу, что нынешнее его состояние ему покажется божьим милосердием!
- А я помогу! - поддакивал Жерк, яростно клацая зубами, представляя, как он откусывает вторую ногу капитана. - Отгрызу все, до чего дотянусь...
- А ну успокойтесь! - Рокси так неожиданно вскрикнула, что они оба тут же замолчали, уставившись на нее. Они смотрели на нее и изумленно моргали. А она, заметив, что все успокоились, выпрямилась, пригладила на талии платье, беря тем самым себя в руки, и спокойно сказала. - Вам надо вернуться в каюту.
- Хорошо, - тут же, ошеломленно согласил Жерк, и Курт, не желая больше гневить Рокси, поддакивая, закивал.
Ойкая и айкая, раскинув руки в стороны, и перемещаясь на носочках, они с большим трудом спустились вниз, на палубу и, переваливаясь с ноги на ногу, поспешили в свои каюты. Когда они добрались до них, то заметили, что Рокси с ними нет, чем не преминули воспользоваться, и начали опять друг на друга кидаться.
- Это ты виноват! - закричал Курт.
- Я?! - завизжал Жерк. - Это твоя идея была! Пойдем, погреемся, не ты так сказал?
- Не помню!
- Еще как помнишь! А теперь посмотри на меня! Я с коркой прожарился!
- А я тебя не заставлял за мной тащиться! - тут же нашелся Курт. - И, если на то пошло, это ты предложил вздремнуть, раз уж такой теплый день! Разве нет?!
- Не надо все валить на меня! Это была твоя идея! И я пошел с тобой не по собственной воли, ты мне ножиком угрожал!
- Не угрожал, - слегка удивившись, покачал головой Курт.
- Нет? - Жерк задумался. - Может, хоть думал об этом? - с надеждой спросил он.
- Нет, - снова покачал головой Курт.
- Черт! - досадно ругнулся Жерк.
На этом разговор оборвался, в дверях появилась Рокси, подозрительно их осматривая, и они тут же проглотили языки, сделав вид, что они вот ждут в тишине и спокойствии, и делают друг другу комплементы. Рокси шагнула вперед и подняла руку, в которой была большая склянка с зеленной, тягучей жижей. Не будь Курт черным, то он стал бы таким же зеленым, как эта каша в банке, потому что ему представилось, что Рокси заставит их это выпить, а они не смогут этому сопротивляться.
- Намажьтесь, - сказала она и протянула банку Курту, превозмогая боль, он облегченно улыбнулся.
Обмазались они этой гадостью с ног до головы, вспоминая от боли всех чертей и врагов, даже не своих, и бухнулись на кровати, скрипя зубами.
- Завтра все пройдет, и следа не останется, - улыбнулась Рокси. - Ну, а теперь я пойду.
- Давай, давай, иди, - обидевшись, запричитал Курт, - бросай нас беспомощных.
- С вами ничего не случится. Но я зайду вечером, принесу вам чего-нибудь поесть.
- НЕТ! - в один голос вскрикнули они. Жерк сделал жалостливое лицо. - Мы сейчас ни чего не сможем съесть, так все болит.
- Хорошо, - подумав, ответила Рокси. - Но завтра я вас обязательно чем-нибудь вкусненьким накормлю.
Рокси помахала рукой и закрыла дверь, а Жерк с Куртом, расслабились. Через полчаса пришло облегчение, жжение начало отступать, но двигаться все еще было тяжело. Через час они вдвоем уже спали, похрапывая и посапывая. Еще через полчаса очнулся Курт. Он открыл глаза, и поним было отчетливо видно, что он задумал, что-то не доброе. Прикусив язык, чтоб не вскрикнуть от боли, он медленно встал, и прислушался к дыханию Жерка - крепко ли он спит. С минуту он вслушивался, не шевелясь, потом протянул руку, взял со стола ложку и, с трудом переставляя ноги, подошел к Жерку и замер над ним.
- Ну, ты у меня сейчас получишь. - Курт не добро усмехнулся, и наклонился над Жерком, занеся ложку над головой.
В следующие две минуты он, высунув язык уже от усердия и причмокивая им, старательно выскребывал зеленую жижу на спине Жерка, выводя слово "ТОЛСТЯК". Сделав последний скребок, Курт поотечески осмотрел труды своей деятельности, довольно крякнул и поплелся к своей кровати. Было больно идти, ложится так и подавно хотелось кричать, но зато на душе было приятное ощущение, от сделанной пакости. Через минуту, изможденный от боли, но довольный собой, Курт заснул, погрузившись в глубокий и приятный сон.
