– Ваша правда, – пригорюнился я. – По крайней мере, тот, который мы оставили возле «Джубатыкского фонтана», точно следует забрать. Местная публика быстренько растащит его на части. А ведь жалко: хорошая, в сущности, вещь! Опять же, дорогая…
Я залпом прикончил содержимое своей кружки и не без сожаления покинул уютное кресло.
– Хорошей ночи, Кофа. И спасибо, что отпускаете меня домой.
– В некотором роде я твой должник, – усмехнулся он. – Ты помог мне замять последствия вопиющего нарушения служебной инструкции… Хорошей ночи, мальчик!
– Да, насчет «замять» я как-то не сообразил! – обрадовался я. – В таком случае, с вас причитается хороший ужин. И еще что-нибудь! Надо подумать, что именно.
– Какая прелесть, сэр Макс! У тебя все задатки профессионального шантажиста, – восхитился Кофа.
Я уселся за рычаг служебного амобилера, согнав с места того самого шустрого паренька, который увез нас от негостеприимных стен Иафаха. Возница здорово удивился, когда я велел ему оставаться в машине. А потом я понесся, как законченный самоубийца, сквозь оранжевый свет уличных фонарей, и с удовольствием созерцал благоговейный ужас на лице своего пассажира.
Через несколько минут я лихо затормозил возле «Джубатыкского фонтана» и пересел в собственный амобилер.
– Тебе понравилось, как мы ехали? – самодовольно спросил я юного возницу.
Тот энергично закивал: у бедняги даже слов подходящих не нашлось! Мне было так приятно, словно я получил какую-нибудь дурацкую Нобелевскую премию, назло многочисленным родственникам, бывшим одноклассникам и бросившим меня девушкам – всем, кто давным-давно поставил на мне грандиозный крест… Совершенно идиотское чувство!
Я отчаянно помотал головой, избавляясь от излишков собственной глупости, и улыбнулся вознице.
– Вспоминай почаще об этой поездке, когда будешь сидеть за рычагом. Ты уже неплохо управляешься с этой телегой, но если по-настоящему захочешь, ты сможешь ездить так же быстро, как я. Или даже быстрее. Ничего особенного не требуется: просто не нужно бояться скорости. О ней следует мечтать.
Это был вдохновенный гон свежеиспеченного гуру, но я ничего не мог поделать с внезапным желанием немедленно передать свое «великое учение» потенциальному адепту! Кроме всего, мною руководила еще и практичность: очень уж хотелось, чтобы среди штатных возниц Управления Полного Порядка появился хоть один такой же сумасшедший, как я сам: иногда мне приходится пользоваться их услугами.
Еще через четверть часа я переступил порог маленькой спальни над трактиром «Армстронг и Элла». У меня даже хватило сил раздеться – надо понимать, исключительно благодаря невероятному количеству бальзама Кахара, которое я успел выдуть за эту неописуемо длинную ночь.
Возможно, именно солидная передозировка этого тонизирующего напитка стала причиной моего безумного поступка: после нескольких минут не слишком мучительных сомнений я решительно опустил голову на подушку Теххи, в опасной близости от ее серебристых кудряшек. Решил, что еще одна встреча с Магистром Лойсо Пондохвой, «Великим и Ужасным», вряд ли станет роковой. Если бы он действительно хотел мне навредить, он мог спокойно сделать это еще прошлой ночью.
Зато у меня есть шанс получить ответы на целую кучу вопросов: Лойсо оказался очень общительным собеседником. Не знаю, как Джуффин, а вот я сам действительно здорово похож на эту кеттарийскую лисичку, чиффу, не зря Лойсо мне про нее рассказал…
Я закрыл глаза, и меня тут же закружил водоворот наступающего сна, сладкий и безжалостный одновременно.
Иногда, перед тем как заснуть, я испытываю короткий, но интенсивный приступ ни с чем не сравнимого панического страха. В эти мгновения я понимаю, почему сон называют «маленькой смертью»: мне вдруг начинает казаться, что, засыпая, я ухожу навсегда, а завтра вместо меня проснется совершенно другое существо, по нелепому совпадению вообразившее себя Максом, впрочем, и оно протянет только до следующей ночи!
На сей раз настигший меня ужас был таким мощным, что я с воплем выскочил из-под одеяла, как чертик из табакерки, совершенно не заботясь о том, что могу разбудить Теххи… и вообще напрочь позабыв, что она существует, да еще и спит совсем рядом со мной.
Оглядевшись, я чуть не лишился рассудка: вместо ворса ковра у меня под ногами дрожали на горячем ветру белесые стебельки сухой травы. Я уже стоял у подножия знакомого мне пологого холма, какая уж там спальня!
Мне всю жизнь везло на экстравагантные сновидения, но я еще никогда не засыпал, с криком выскакивая из постели. Разве только просыпался, да и то, хвала Магистрам, не часто…
– Лойсо, вы здесь? – отчаянно заорал я.
Что-то я совсем потерял голову!
«Если хочешь увидеть меня, поднимись на холм. Я не могу спускаться по этой стороне склона. Слишком большая роскошь для почетного пленника этого местечка!»
Безмолвная речь Лойсо Пондохвы, как ни странно, оказалась отличным успокоительным. Я тут же взял себя в руки и начал карабкаться наверх. Через несколько минут я был на вершине, потный и запыхавшийся, зато совершено спокойный. Как, оказывается, мало надо, чтобы прийти в себя: несколько слов и интенсивная физическая нагрузка!
Лойсо сидел на том же самом янтарном камне, все в той же позе: сильные руки аккуратно сложены на коленях, лицо скрыто за копной светлых волос.
– Ты быстро вернулся, – заметил он. – Быстрее, чем я ожидал.
– Вы так здорово стоите на голове, что я просто не могу усидеть в своей норке!
Я рассмеялся, осознав, что окончательно увяз в плену его давешней метафоры.
– Да, пожалуй, именно это я и делаю – в каком-то смысле. Не только сейчас, а вообще всю жизнь, – улыбнулся Лойсо. И выжидающе уставился на меня.
– Я шел к вам с кучей глупых вопросов, – признался я, усаживаясь рядом. – Подумал, что вы, наверное, так давно не имели возможности поболтать, что у меня есть шанс получить парочку ответов…
– Есть, – кивнул он. – Спрашивай, о чем хочешь. Если тебе нужен болтливый собеседник, ты пришел по адресу.
– Прежде всего, я хочу понять вот что: для того, чтобы попасть сюда, мне приходится засыпать, положив голову на подушку вашей дочки. Никаких путешествий через Коридор между Мирами, ничего похожего! И вообще это здорово похоже на самый обыкновенный сон. Но вчера я поцарапал руки о траву, и царапины остались на моих ладонях. Самые настоящие царапины…
Я растерянно посмотрел на Лойсо, даже ладошки свои сунул ему под нос.
– Да, – спокойно согласился он. – Царапины как царапины, вполне настоящие. А в чем, собственно, состоит твой вопрос?
