Не надо раньше времени волноваться и паниковать. Да, боги уже вступили в игру и сделали первый ход. Пока что все идет по их плану: Марл передал картину Повелителю, и он взглянул на нее. Невозможное свершилось. Но пусть они не празднуют победу, пусть остерегутся. Боги все-таки бывшие смертные, и перехитрить их вполне возможно.
Предсказательница развернула стул к окну. На подоконнике стояло небольшое вечнозеленое растение с широкими листьями. Растение, подарок одного благодарного паломника, уже шесть лет жило у нее на подоконнике, внешне практически не меняясь. Оно не цвело, не росло, не сбрасывало листья, оставаясь таким же, как и раньше. А вчера вдруг выпустило ярко-зеленную стрелу с бутоном на конце, который сегодня утром раскрылся. Это был прелестный желтый с синими прожилками цветок с очень нежным запахом. Предсказательница с удовольствием смотрела на это маленькое чудо. Ей хотелось верить, что это добрый знак, который знаменует о том, что она на верном пути.
Повелитель всю ночь не мог сомкнуть глаз. Сон не шел. Изнуренный собственными мыслями, он вообще плохо спал в последнее время. Его воображение будоражила завтрашняя встреча.
Три года он потратил, чтобы дойти до храма Четырех Сторон света. Три долгих года, на протяжении которых он шел во главе своей непобедимой армии, присоединяя к империи все новые земли. Впрочем, он присоединял земли скорее по привычке, чем исходя из действительной необходимости. Его слава летела далеко впереди него, и многие города спешили признать власть нового императора, не оказывая никакого сопротивления. Мудрое решение, если учесть, что добровольно перешедшим на его сторону полагались особые льготы.
Повелитель, устав ворочаться с боку на бок, откинул одеяло и встал с кровати. Если сну неугодно навестить его, то он не будет упорствовать и искать с ним встречи. Выйдя на свежий воздух, он огляделся. В соседней палатке все еще горел свет, а это означало, что Матайяс не спит.
Матайяс, старый, испытанный товарищ, его правая рука и советник во многих военных вопросах, был невысоким грузным мужчиной, любящим выпить пива и весело провести время в компании близких друзей. У него был громкий голос и неистощимый запас шуток и смешных рассказов, которыми он весело делился со всеми. Несмотря на преклонный возраст, это был крепкий старик. Вся его жизнь прошла в военных походах. Мирное время было для него не чем иным, как подготовкой к следующей, неизбежной и необходимой, как он полагал войне. Так нигде и не осевший, не женившийся и не заведший детей, только в ней он видел смысл своей жизни. В каком-то смысле Повелитель Ужаса заменил ему семью, заменил сына, по крайней мере, старик иногда позволял в беседе с ним проскользнуть отеческим ноткам. Повелитель откинул полог палатки. Охранник, сидевший у входа, инстинктивно схватился за оружие. Он не слышал шагов и не мог знать о скором появлении своего императора. Повелитель, как никто другой, умел совершенно бесшумно и незаметно подкрадываться.
– Спокойно, – сказал Повелитель.
Охранник узнал его и расслабился. Он всем своим видом показывал, что сна у него нет ни в одном глазу, и он исправно несет службу на посту. За занавеской послышался кашель, приглушенный вскрик и неразборчивые ругательства. Запрыгали тени.
Повелитель улыбнулся. Скорее всего, Матайяс пролил на руку горячий воск – он всегда отличался некоторой неуклюжестью – и теперь кипит праведным гневом. Его подозрения подтвердились. Он застал старика оттирающим с кисти свечной воск и грозящим кулаком светильнику.
– С кем воюешь? – спросил Повелитель, привлекая к себе внимание.
– А… Да вот, – Матайяс кивнул на стол, – проверял отчеты и задел локтем лампу. А вы почему не спите. Что-то случилось? – Он встревоженно прислушался.
Его огромные белые усы, кончики которых он специальными щипцами подкручивал вверх каждое утро, встопорщились. Но в лагере все было спокойно.
– Нет, ничего не случилось. У меня бессонница, и я решил, что раз у тебя горит свет, то можно зайти и поговорить.
– Даже если бы он и не горел, я всегда готов служить вам. До последнего вздоха.
– Моя бессонница еще не повод лишать сна остальных, – Повелитель опустился на кровать, – но у меня уже нет сил ждать. Если бы солдаты не были так измотаны последним двухдневным переходом, я бы двигался без остановки до самого храма.
– Но это опасно. Эти земли не принадлежат нам, и ваше появление на чужой территории в одиночестве, без армии, еще один шанс для врагов, мечтающих убрать вас с дороги. Им нельзя дать этого шанса.
– Именно поэтому я теряю здесь драгоценные минуты, а ведь мог бы сесть на коня и скакать во весь опор, – проворчал Повелитель. – Я всегда был слишком благоразумен и никогда не пускался в авантюры, если, конечно, не считать весь этот поход одной большой безумной авантюрой. Ты тоже считаешь, что у меня навязчивая идея?
– Вы очень изменились за последнее время, – тихо сказал старик. – И внутренне, и внешне.
– Изменился? – с горькой усмешкой переспросил Повелитель. – Я и сам это чувствую. Я нынешний всего лишь слабая тень прежнего меня.
– Быть может, когда вы, наконец, увидите Предсказательницу, вам станет легче, – предположил Матайяс. – И вы станете таким, как прежде.
– Интересно, она мне что-нибудь предскажет или нет? Если это что-то плохое, я не хочу знать. Такие вещи лучше не знать, иначе будешь вдвойне мучиться. Но больше всего я боюсь разочароваться. Матайяс, – Повелитель доверительно наклонился к старику, – мало кто знает об истинной цели этого похода. Ты – один из немногих, кому я доверяю. Воины думают, что мы просто завоевываем новые земли. Придворные решили, что мне не сидится на месте, хочется в силу своей варварской натуры пограбить и поубивать, но ты-то знаешь правду. Всему виной написанный Марлом портрет той прекрасной женщины.
– Эта женщина – колдунья, – уверенно сказал Матайяс. – Она вас приворожила.
– Скорее колдун сам художник Марл. Видел бы ты остальные его картины… – Повелитель покачал головой. – Предсказательница тут ни при чем.
– Я буду вас охранять и оберегать и от колдуний, и от сумасшедших художников, и от случайной стрелы, да отсохнет рука врага! – серьезно сказал Матайяс. – Потому что вы больше чем просто успешный военачальник. Вы символ непобедимости, могущества и справедливости в одном лице. И в довершение всего хороший человек. – Он слегка покраснел, сам удивившись своей откровенности, и закашлялся, чтобы скрыть неловкость.
Матайяс был, как никто предан Повелителю. Он был для Матайяса совершенством, которым ему самому никогда уже не стать. Ну и ладно… В мире должен быть только один Повелитель Ужаса.
