Это задание, по сравнение с битвой с гаргульями, оказалось легкой прогулкой. В этом выходе студенты первого курса впервые встретились со своими ровесниками из американского филиала. Волшебники действовали большими группами, гидр изничтожили раньше, чем те успели понять, что происходит. Никто не погиб, только один студент ухитрился получить укус обычной змеи, но его тут же вылечили. В университет все вернулись вечером, после двойного прочесывания, в полной эйфории — как же, они победили, и никого не потеряли!
На следующий день Александр зашел к Гурову — узнать, что тот сообщил начальству. Оказалось, что добытые ими сведения вызвали большой интерес. Настолько большой, что теперь гаргульями и туннелями будут заниматься сразу три ордена: один будет осваивать язык и нравы обитателей обнаруженной пещеры, второй будет исследовать пещеры, а третий изучать кормовую базу пещерной жизни и вообще физику пещер.
— Так что вечером нам с тобой вести к кресту целую банду исследователей, — резюмировал Сергей Александрович, — ну и хорошо, нам меньше работы. Кстати, про наш орден. Я пошел его отменять, а мне сказали, что каждый раз создавать и отменять орден не обязательно. Так что я его приостановил. Члены ордена, действие которого остановлено, ничем не связаны, и могут вступать в другие ордена. И ещё. Я планирую на днях сбросить ракетоплан с высоты километров пятидесяти — шестидесяти в атмосферу, посмотреть, как ведут себя материалы при входе в атмосферу с большой скоростью. Мне будет нужна ваша помощь — мы с тобой будем скидывать, Соколов, если он не против, будет рулить. Передашь ему мою просьбу?
Но ещё до того, как они встретились в четверг на их традиционной встрече, они столкнулись на общем собрании ордена "Белый орел". Александр не послушался Гурова и вступил в орден — отчасти для того, чтобы присматривать за Василием, а отчасти потому, что его очень заинтересовала история про армии зомби. Доктор Ли Чанг, глава ордена, на удивление рослый китаец, начал собрание с того, что предложил всем отметить, как он выразился, "восхитительное событие" — преображение Майорова в мага. Члены ордена — и взрослые, и студенты — встали и принялись с большим энтузиазмом петь Майорову поздравительную песню, чем засмущали бедного до красноты. Александр даже немного позавидовал ему. В их старом ордене — "Крыльях" — поддерживалась атмосфера большой, дружной семьи, но эта была немного наигранная атмосфера, c примесью игры, и это чувствовалось. В "Белом Орле" атмосфера была совсем другой: это был боевой орден давно знакомых людей, которые прошли вместе множество боёв и прожили рядом множество лет. Это чувствовалось очень остро: одна волшебница рассказывала другой про нюансы недавнего боя, а затем перешла на обсуждение их общей знакомой, которая чуть не умерла при родах, несколько волшебников, одетые в боевые доспехи — видимо, только после выхода на фронт, — обсуждали планы на ближайшую вечеринку. При этом разница в возрасте у волшебников составляла не менее двух десятков лет. И это был очень дружный орден. Александра при вступлении внимательно и участливо выспросили обо всех надеждах и проблемах, обещали всякую помощь. Ему опять стало немного совестно оттого, что он цинично собирался использовать орден, как инструмент, а затем покинуть его.
Орден не собирался нарушать правила Университета, а потому студентам сразу был назначен и куратор из числа старшекурсников, и "мама" из числа пожилых волшебниц ордена. И за оценки их пообещали спрашивать: репутация неучей ордену была не нужна. Мало того, студентам добавили занятий по боевым искусствам со своими, орденскими наставниками. Орден подходил ко всем делам очень серьёзно, а потому, на сладкое, первокурсникам назначили ещё и дату смотра невест из числа детей членов ордена и новых волшебниц университета. Никто никому ничего не хотел навязывать, но руководство ордена благоразумно полагало, что браки внутри ордена его укрепят, а также что хотят только того, что видят — а потому стоило хотя бы показать товар лицом. Радовало то, что эта дата приходилась на середину второго кура.
После отмечания успехов Майорова глава ордена перешел к описанию положения на фронтах и дел тёмных магов. Послушав его, Александр удивился, почему они воюют с гидрами, а не с тёмными магами. В результате действий тёмных магов люди гибли миллионами — бомбы вместо фабрик сыпались на города, на старших офицеров "вдруг" находило помутнение, и они посылали армии в наступление без разведки и артиллерии, в результате чего те просто гибли. Александр подумал, что орден — не такая уж глупая организация, как ему это показалось в начале.
При последующем распределении заданий ему, Валентину Соколову, Василию Майорову и Паравашти Суабаху — магу с третьего курса — назначили следить за обстановкой в районе Харькова. Гуров получил другое задание. Они с Александром старательно делали вид, что друг друга не знают.
— Ваша задача — не допустить прорыва фашистских войск на восток, — напутствовал их Ли Чанг, — немаги там сильно увлеклись наступлением, малейшая контратака — и война затянется ещё на год. И конечно, как всегда, ваша первейшая задача — следить, не появятся ли тёмные, и противодействовать им… в пределах разумного. Без героизма! Чуть что — и сюда, здесь будет ждать мобильная ударная группа. Получайте обмундирование…
Александр с некоторым содроганием отправился за снаряжением — несмотря на множество операций по слежению за тёмными магам, или, как их тут называли, "выходов", в которых он участвовал, будучи членом "Крыльев", он волновался. В этот раз он шел на настоящую боевую операцию — где придётся сражаться, а может, и убивать или погибнуть…
— Павел Петрович, и это вот этих вы хотите выдать за изможденных холодом и недоеданием советских солдат? Да вы на них посмотрите — морды шире газеты, наглые ухмылки удалить только хирургической операцией, а в глазах уверенность в полной и окончательной победе ненаучного гедонизма, — поднял студентов на смех Валерий Марадей. Он болтал со своим коллегой — кладовщиком и случайно стал свидетелем их сборов.
Павел Петрович Ящин, ближайший соратник доктора Ли Чанга и второй после него человек в "Белом Орле", критически осмотрел ребят. Студенты тихо смеялись, пряча улыбки в рукава. Они действительно неплохо отъелись в университете, даже периодические посты, предписанные Сазоновой, не помогли.
— А ведь уважаемый профессор Марадей прав, а ну-ка, встаньте прямо, — произнёс Павел Петрович, и наложил на них несколько заклинаний. Посмотрев после этого друг на друга, студенты не смогли удержаться уже от громкого смеха. Павел Петрович несколько перестарался — в глазах у Майорова застыла вечная тоска, Соколов сгорбился и похудел, Паравашти Суабаху потерял темный цвет кожи и стал похож на приведение самого себя, и у всех у них на лицах появился толстый слой въевшейся грязи. Себя Александр не видел, но, судя по всему, видок у него был тот ещё. На фоне новенькой формы всё это смотрелось очень смешно.
