Когда золотоволосая заместительница послала в Аэлину стрелу с другой стороны ущелья.
Аэлина повернулась, чтобы увернуться от нее, только чтобы обнаружить другую стрелу ведьмы здесь же, опередившую ее маневр.
Стена мышц врезалась в нее, заслоняя и отбрасывая на камни.
И стрела ведьмы прошла сквозь плечо Рована.
На мгновение мир остановился.
Рован грохнулся на камни храма, кровь брызнула на старые булыжники.
Крик Аэлины эхом раздался над ущельем.
Но потом он снова был на ногах, он бежал и орал на нее, чтобы она тоже бежала. Под темной стрелой, торчащей из его плеча, кровь уже пропитала его тунику и кожу.
Если бы он отклонился на один дюйм назад, она поразила бы его сердце.
Не больше чем в сорока шагах вниз по мосту, Лидер Крыла приближалась к ним. Эдион посылал дождь из стрел на ее стражниц со сверхъестественной точностью, удерживая их под линией деревьев.
Аэлина обернула руку вокруг Рована, и они помчались по камням храма, его лицо бледнело, пока из раны хлестала кровь. Она могла бы все еще кричать или рыдать — но в ней была только ревущая тишина.
Ее сердце — она была предназначена для ее сердца.
И он принял эту стрелу за нее.
Убийственное спокойствие распространилось по ней, словно иней. Она убьет их всех. Медленно.
Они достигли следующего моста как раз, когда град из стрел Эдиона прекратился, его колчан без сомнений опустел. Она подтолкнула Рована на доски.
- Беги, - сказала она.
- Нет —
- Беги.
Это был голос, который она никогда не использовала — голос королевы — который появился вместе со слепым рывком, который она сделала при кровной клятве, которая связала их.
Его глаза вспыхнули яростью, но его тело двигалось, будто она заставила его. Он, шатаясь, пошел через мост, в то время, как —
Аэлина обернулась, вытягивая Златинец, и пригнулась как раз, когда меч Лидера Крыла наотмашь ударил по месту, где только что была ее голова.
Он рубанул по камню, и колонна застонала, но Аэлина уже двигалась — не ко второму мосту, а назад, к первому, в сторону ведьм.
Где другие ведьмы, без стрел Эдиона, сдерживающих их, сейчас выбегали из-под прикрытия деревьев.
- Ты, - прорычала Лидер Крыла, снова атакуя.
Аэлина откатилась — как раз через кровь Рована — снова уклонившись от смертельного удара. Она поднялась на ноги прямо перед первым мостом, и два взмаха Златинца разрубили цепи.
Ведьмы резко затормозили на краю ущелья, когда мост рухнул, отрезав им путь.
Позади нее пронесся ветер, и Аэлина переместилась — но недостаточно быстро.
Ткань и плоть разорвались на ее плече, и она издала вопль, когда клинок ведьмы порезал ее.
Она крутанулась, занося Златинец для следующего удара.
Сталь встретила сталь, и посыпались искры.
Кровь Рована была под ее ногами, пачкая камни храма.
Аэлина Галатиния посмотрела на Манону Черноклювую через их скрещенные мечи и испустила низкий, злой рык.
***
Королева, спасительница, враг, Маноне было плевать.
Она собиралась убить девушку.
Их законы требовали этого, честь требовала этого.
Даже если бы она не зарезала Бэбу Желтоногую, Манона убила бы ее только за те мерзкие чары, которые она использовала, чтобы заморозить ее на месте.
Вот что она делала своими ногами. Выводила какое-то паскудное заклятие на крови мужчины.
И теперь она умрет.
Рассекатель Ветра прижался к клинку королевы. Но Аэлина удержалась на земле и прошипела:
- Я собираюсь разрезать тебя на кусочки.
Позади них, Тринадцать собрались на краю ущелья, отрезанные. Один свист от Маноны, и половина из них уже взбираются за драконами. Она не издавала второй.
Быстрее, чем должен человек, королева выставила ногу, опрокидывая Манону назад. Аэлина не колебалась, она подбросила меч в руке и сделала выпад.
Манона отклонила удар, но Аэлина была настороже и прижала ее, ударяя головой о камни, которые были влажными от крови Фэйского воина. Темные пятна затуманили ее зрение.
Манона сделала вдох для следующего свистка — в этот раз, чтобы отозвать Астерину и ее стрелы.
Она была прервана кулаком королевы, врезавшемся в ее лицо.
Темнота растеклась дальше по ее зрению — но она повернулась, повернулась с каждой частичкой ее бессмертной силы, и они покатились по полу храма. Замаячил обрыв, а затем —
Стрела просвистела прямо возле открытой спины королевы, когда она приземлилась сверху Маноны.
Манона снова извернулась, и стрела вместо этого отскочила от колонны. Она сбросила с себя Аэлину, но королева снова мгновенно оказалась на ногах, ловкая, словно кошка.
- Она моя, - прокричала Манона Астерине через ущелье.
Королева рассмеялась, хрипло и холодно, ходя кругом, пока Манона поднималась на ноги.
Через другую сторону ущелья, двое мужчин помогали раненому Фэйскому воину покинуть мост, и золотоволосый воин приготовился и побежал —
- Даже не смей, Эдион, - сказала Аэлина, выбрасывая руку в направлении мужчины.
Он замер посередине моста. Впечатляюще, признала Манона, иметь их в своей власти так совершенно.
- Шаол, следи за ним, - прокричала королева.
Затем, удерживая взгляд Маноны, Аэлина через спину засунула в ножны свой мощный клинок, огромный рубин в рукояти поймал полуденное солнце.
- Мечи такие скучные, - сказала королева, и взяла в руки два кинжала.
Манона засунула в ножны Рассекатель Ветра, за свою спину. Она дернула запястьями, и выдвинулись железные когти. Она щелкнула челюстью, и ее клыки опустились.
- В самом деле.
Королева посмотрела на ногти, зубы и усмехнулась.
Честно — то, что Маноне придется убить ее, настоящий позор.
***
Манона Черноклювая бросилась так же быстро и смертоносно, как аспид.
Аэлина метнулась назад, уворачиваясь от каждого удара этих смертоносных, железных ногтей. В ее горло, в ее лицо, в ее живот. Назад и назад, кружа вокруг колонн.
Это был только вопрос времени, когда прилетят драконы.
Аэлина тыкала своими кинжалами, и ведьма обошла ее только чтобы полоснуть ногтями, прямо по шее Аэлины. Аэлина развернулась в сторону, но ногти задели ее кожу. Кровь согрела шею и плечи.
Ведьма была чертовски быстра. И была просто адским бойцом.
Но Рован и другие были за вторым мостом.
Сейчас, она просто тоже должна была добраться туда.
Манона Черноклювая сделала ложный выпад влево и полоснула справа.
Аэлина поднырнула и откатилась в сторону.
Колонна содрогнулась, когда эти железные когти провели четыре борозды глубоко в камне.
Манона зашипела. Аэлина попыталась загнать кинжал ей в спину, ведьма нанесла удар рукой и схватилась за лезвие.
Хлынула синяя кровь, но ведьма надавила на лезвие, пока оно не разломалось на три части в ее руке.
Боги всевышние.
Аэлина собралась ударить снизу своим вторым кинжалом, но ведьма уже была здесь — и крик Эдиона раздался у нее в ушах, когда колено Маноны заехало ей в живот.
Воздух вышел из нее со свистом, но Аэлина удержала хватку на кинжале, даже когда ведьма бросила ее в другую колонну.
Каменная колонна сотряслась от удара, и голова Аэлины хрустнула, боль разлилась по ней, но —
Удар ногтями, точно в ее лицо.
Аэлина поднырнула.
Снова камень содрогнулся от столкновения.
Аэлина втянула в себя воздух. Двигаться — она должна продолжать двигаться, плавная, как ручей, плавная, как ветер ее карранама, раненого и истекающего кровью на той стороне.
От колонны к колонне, она отступала, откатывалась, ныряла и уклонялась.
Манона била и резала, хлопаясь о каждую колонну, сила природы была в ее распоряжении.
А потом назад по кругу, снова и снова, колонна за колонной поглощали удары, которые должны были раскромсать ее лицо и шею. Аэлина замедлила свои шаги, позволяя Маноне думать, что она устала, что ее неуклюжесть растет —
- Достаточно, падаль, - прошипела Манона, пытаясь бросить Аэлину на землю.
Но Аэлина повернулась вокруг колонны, устремляясь на тонкий край за пределами платформы храма, замаячил обрыв, как раз, когда Манона столкнулась с колонной.
Колонна застонала, покачнулась — и завалилась на бок, задевая колонну позади, отправляя их обе с треском падать на землю.
Вместе с куполообразной крышей.
У Маноны даже не было времени чтобы отойти в сторону, когда мрамор обрушился на нее сверху.
Одна из нескольких оставшихся на той стороне ущелья ведьм закричала.
Аэлина уже бежала, даже если сам каменный остров задрожал, как если бы какая-то древняя сила, которая держала этот храм вместе, умерла в тот момент, когда крыша рухнула.
